– В армии читал, ну, в Интернете потом находил. Не только Фрейда, еще и Юнга, Фромма, – признался Родион, причем вовсе не из желания порисоваться. – Психология бессознательного меня очень интересует. И всякие там сны…
– Эротические? – оживилась Катерина. – Говорят, в армии это обычное дело.
– Да, и эротические, – юноша кивнул. – Но не только. Понимаете… понимаешь… – Родиону все-таки пришлось сделать усилие, чтобы обратиться к бывшей учительнице на «ты». Любовью заняться – дело нехитрое, но дальнейшие отношения – уже другое. – Понимаешь, мне давно сны снятся разные, странные, сколько себя помню, с детства.
– Да что ты говоришь! – всплеснула руками женщина. – И я, как ни странно, тоже сны вижу, и все разные, и тоже с детства! Может, мы оба с тобой ненормальные?
– Да вы… ты не смейся, я ведь серьезно. Причем некоторые сны повторяются. То какая-то девушка снится – неописуемой красоты…
– Понятно, понятно!
– Такая… Глаза голубые-голубые, бездонные, и волосы… длинные такие, белые, скорее даже серебристые…
– Седая, что ли?
– Нет, она очень молодая. Я бы даже сказал – юная. Но понимаете… понимаешь, не знаю даже, как объяснить… Она королева, что ли… И я точно знаю, чувствую – это моя женщина, она меня ждет, именно меня!
– Вот уж точно – Фрейд попутал! – рассмеялась Катя. – Ну, не переживай так, красивые девушки многим парням снятся.
– Нет, другим, наверное, не так. Я даже знаю, как ее зовут – Хильда.
– Ого! На немочек потянуло?
– Да ну вас… тебя! Я серьезно.
– И я серьезно. Переутомился ты, Радик, книжек умных перечитал. В твоем возрасте это, пожалуй, вредно.
– В каком это моем возрасте?
– Ох, извини, дружок, все никак не могу привыкнуть, что ты уже не мальчик, даже в армии отслужил. Хотя по виду и не скажешь. Ну, не обижайся, ладно?
– Да я и не обижаюсь, – юноша повел плечом. – Просто разобраться хочу. В себе хотя бы. Мне вот еще снится иногда, будто я и не в этом мире живу, а где-то далеко-далеко… Или давным-давно… И вот лечу я на коне, с мечом в руке, а впереди – враги, их король несется прямо на меня, секирой машет. И уже мы на круче бьемся, а под нами далеко-далеко – широченная такая река. Срываюсь и падаю туда, в эту пропасть, прямо на острые черные камни. А вода пенится, и это не вода уже, а кровь. Моя собственная…
– Господи! – Перекрестившись, женщина чмокнула собеседника в щеку. – Знаешь что, дружок, пусть уж тебе лучше снежные королевы снятся.
– Да кто был бы против!
Они вернулись в лагерь уже ближе к вечеру, когда пора было идти «на узлы». Отправились вдвоем – Родион и Валентина, как договаривались.
– Ой, что-то я переживаю… – Девушка уцепилась за локоть Радика. – Даже забываю от нервов, как булинь вязать.
– Да брось, не напрягайся, – поглядывая вокруг, успокоил молодой человек. – Завяжем.
– Так, все пришли? – Судья на этапе взглянул на секундомер. – Тогда приготовились… начали!
– Ишь, ишь, как рванули-то – не остановишь! – подначивали за спиною болельщики, друзья-марийцы. – Валька-то, Валька… О-ой, какая девушка! Родька куда смотрит-то? На узлы, что ли?
Уф-ф… упарились, но завязали. Справились быстро, хоть и вспотели оба – как и прочие участники.
– Валенька, Радик, мы к вам сегодня в гости придем. Примете?
– Чего же не принять, только мы ориентирование ночью бежим.
– Дак и мы бежим! После водки с брусникой бежать гораздо веселей!
Кто бы спорил!
Так и шло: там постояли, потрепались, потом здесь: одна и та же компания по турслетам мотается, все друг друга знают. Тут чайку попили да немножко поговорили за жизнь, там вином угостили, а тут – водочкой. Валька, конечно, отказалась, а Радик выпил – всего-то стопарик. Все равно потом марийцы в гости придут с брусникой, а брусника у них без водки и не бывает, порядок такой. Кстати, конкурс на лучшую кухню на слетах обычно тоже проводится. Приятно проведя время, Родион и Валя явились в лагерь только к ужину, даже опоздали немножко. Все уже пиво пили, а кто не употреблял или не дорос пока, тот уныло чайком пробавлялся.
– О, явились не запылились! Как узелки?
– Завязали! В призерах будем.
– Ну, садитесь ужинать… Машенька, душенька, положи-ка им каши.
– Миски давайте, эй!
Поев, Родион, отправился в свою палатку немного поспать, чтобы набраться сил перед ночным забегом. Устроился парень по-царски – один, потому что палатка была его собственная. Но и остальные члены команды жили не хуже – по двое-трое в шестиместных «домах» с просторной «прихожей» и полиэтиленовыми окнами.
Раскатав поверх пенок спальник, Родион улегся, но заснуть не успел – не дали.
– Радик, а можно я у тебя посплю, а то у нас шумно.
– Ну, залезай…
Молодой человек гостеприимно расстегнул полог и запустил Вальку. Устроившись рядом, девушка тут же дотронулась до его плеча:
– Ой, какой ты горячий…
Вот так все обычно и начинается: сначала «какой ты горячий», потом «что у меня там на спине?». Все вроде бы невинно, а на деле…
– Чего ты так развалился-то?
– Была у зайца избушка лубяная, а у лисы – ледяная…
– Я вот тебя сейчас защекочу, понял?
– Да понял, понял – спи давай.
– Ага…
Немного полежав, девушка снова заворочалась, прижалась к парню бедром.
– Слушай, обними меня, а то что-то холодно стало. Ну правда, холодно. Только ты ничего такого не думай.
Послушно «ничего не думая», Родион приобнял девушку и обнаружил…
– Что ты маечку-то задрала, раз холодно?
– А тебе что, мой животик не нравится? Скажи честно!
– Очень даже нравится. Нормальный такой животик…
– Ну, так погладь его… Выше, выше веди…
А выше животик закончился и началась грудь. Тут и поцелуй случился – самый первый, нежный, как бутон розы… И шло все к закономерному финалу, но вдруг…
– Соль не видели, изверги? – произнес суровый голос, казалось, прямо над ухом.
– В автобусе посмотри! – отозвались тоже над головою.
– А ключи от салона где?
– У водителя!
– А водитель где?
– За пивом пошел. Или в гости. Да у Вальки-то спроси, она дежурная.
– А Валька где?
– В Родькиной палатке.
– Спят, что ли?
– Ага, спят. Милуются на весь лагерь! Эй, молодежь, вы хоть потише там!
Родион захохотал в голос, Валентина за ним, хотя в ее смехе слышалась обида.
– Валька, где соль-то?
– Ну, достаа-а-ли! Счас!
Едва не сорвав молнию, девушка выскочила из палатки. Оно, пожалуй, и к лучшему – вряд ли молодой человек совладал бы с собой при столь располагающих обстоятельствах. Да только лишнее это – молода еще Валька для таких дел.
Палатка частенько обманывает обитателей иллюзией уединенности. Да, никто снаружи тебя не видит, зато слышит прекрасно. У полотняных стен звукоизоляция никакая, а члены дружного коллектива – буквально в трех шагах!
– Вот вам соль – подавитесь! – снова зазвучал Валькин голос.
– И мы вас тоже любим! – весело отозвались туристы.
Родион вытянулся, заложил руки за голову.
– Радик, а давай завтра куда-нибудь сходим вдвоем, а? Говорят, места тут красивые.
– Можно и сходить, конечно.
– Радик, а можно, я ночью за тобой побегу?
– Беги, коли хочется.
– Счастливо пробежаться! – пожелали от костра, тронули струны гитары…
Молодой человек и не заметил, как под песню задремал. Веки отяжелели, все вокруг померкло, а гитарный перебор превратился в звон мечей средь шума битвы. Он снова сражался – все на том же берегу широкой реки, против тех же врагов. Но теперь кое-что начало проясняться. Река называлась Борисфен или Данапр, враги были из племени готов, а их предводитель носил имя Винитарий.
Откуда Родион взял все это – никто ведь ему не рассказывал? А просто знал – и все. И еще знал, что не Родион его зовут, а…