– Что творилось? Да вот, деньга новая вышла. Долбоном называют. Во!
Афанасий достал из кармана монету, и двое товарищей стали ее разглядывать.
– Ишь ты! Новенькая, золотая! А блестит как! И почем она?
– Шесть ендриков дают. Полрубля, то бишь.
– И кто же их чеканит?
– А правитель новый. Не слыхали разве?
– Слыхали, что как война-то с Заморским Королевством кончилась, здесь смута началась, а чем она кончилась, толком не слыхали
– Вот, смута. И Колян Второй отрекся от престола. И в Заморское Королевство, говорят, подался.
– Ух ты! А дочь его?
– Дык она ж за мужика, без роду без племени, замуж вышла. Мужик, правда, головастый, Емеля-то.
– Это тот Емеля, что печеход придумал?
– Ага. Он самый. При дворе механик он.
– Ну, а сам двор-то таперича чей он? Кто правит?
– Дык вот. Колян Второй, значит, отрекся, а смута-то продолжается. За власть все, кому не лень, по-прежнему грызутся. И видать Яриле это стало не по нраву, он посланца-то своего на землю и выслал.
– Постой, постой!
– Тпррру! – Афанасий резко натянул вожжи.
– Да не про то я. Но! Трогай! Какому такому Яриле? Что ты мелешь? Бог-то один на небеси!
– Ну, не знаю, народ так молвит. Опустился на Главную площадь Стольнограда человек на огненном шаре. И все, кто там был, вознесли руки к небесам и закричали: «Вот наш избавитель!»
– И стал он царем?
– Ну не царем, но сказал, мол, я ваш правитель.
– А как его звать-величать?
– Могучий повелитель, властелин ночи, его магейшество Бэдбэар!
– Ишь ты. Магейшество. Колдун что ли?
– Не знаю. Я ж тоже не из первых уст слышал. За что купил, за то и продаю. Стольноград-то, от Синя моря далече. Пока молва дойдет… Вот приедем, все как есть и узнаем. Но, милае! – подхлестнул лошадей Афанасий.
Фрол внимательно слушал все эти новости. Теперь он хоть начинал понимать, что происходит в этом мире. А то ведь в деревнях политикой особо не интересовались. А русалкам вообще все это до… до хвоста, короче.
На восьмой день пути, когда до реки Синявы, где Фрола завлекла Анастасия, оставалось совсем немного, купцы решили, что надо поторапливаться и, не боясь уморить лошадей, ехали до поздней ночи. Тут-то на них и напали лихие люди. У разбойников были ружья, пистолеты и сабли, а купцам обороняться было нечем. Троих купцов и одного ломовика застрелили сразу, троим ломовикам удалось бежать, а Фрол спрятался за повозкой.
– Не убивайте меня! – взмолился он, когда его обнаружили. – Я бедный человек! Вот все, что есть у меня!
Он протянул атаману два золотых рубля.
– Х-хех! Бедный говоришь? А золотишко при себе имеешь! Да мы и так, и весь товар твой, и все что на тебе есть до исподнего заберем!
– Да товар-то не мой! Я не купец, я так, до Синявы реки в попутчики напросился. Я тут вообще человек новый. Я из того мира!
– Юродивый, что ли? Вижу, что не от мира сего! Ну что, братцы, пожалеем убогого?
– Как хошь, атаман, – отозвался кто-то из шайки. – Грабить обоз он нам не помешает. Пусть живет.
– Я точно вам не помешаю! – поспешил заверить Фрол. – Я не юродивый. У меня мозг хорошо работает. Возьмите меня в свое разбойничье братство, я вам еще пригожусь.
– Ладно, – атаман заткнул саблю за пояс. – Посмотрим, как себя в очередном деле проявишь. Не струсишь – возьмем в шайку.
Глава 3. В шайке
И стал Фрол разбойничать. Тем временем, в стране происходили большие перемены. Новый правитель принялся расширять свои территории. Конечно же, путем завоеваний. Придворный механик Емеля еще при Коляне Втором придумал железную телегу, которую двигала паровая машина. Это сооружение называли «печеход», поскольку с виду напоминало оно печь. На такие печеходы устанавливали пушки, а снаружи обшивали их железом для защиты пушкарей и машиниста от вражеских пуль и стрел. Эти боевые машины в народе называли «короба». Когда шла война с Заморским Королевством, короба наводили страх на противника. Его магейшество Бэдбэар велел наделать побольше таких коробов с целью захвата и покорения соседних государств.
Печеходы стали использовать и в транспортных целях. Дороги покрыли утрамбованным песком, на него уложили бревна, а на эти бревна по всей длине дороги колею – две чугунные слеги, чтоб колесам легче катилось. К печеходу цепляли тележки, с подачи Бэдбэара названные каригами. Фрол как-то в одну из вылазок видел это чудо. По мосту через реку печеход, похожий на русскую печку, тянул за собой пять или шесть кариг.
Для производства коробов, печеходов и кариг, а также для строительства дорог стране требовалось много железа, меди и угля. Все это имелось на севере, в Скалистых Горах, где хозяйничали гномы, трудолюбивый и покорный народ. Они жили общинным строем и очень уединенно, сторонясь контактов. Они почти добровольно пошли под гнет Бэдбэара, только бы их раса не была уничтожена. К ним проложили «чугунку» и возили оттуда уголь, металл и железные изделия.
Но главное – в Скалистых Горах добывались алмазы. Гномы не представляли их ценности и отдавали почти задаром целыми мешками. Но зато в Шема Ханстве, богатой стране, что на юге, и в Заморском Королевстве, и в соседних мелких царствах, да и в самой стране Бэдбэара алмазы и бриллианты ценились очень высоко. Как только закрома Бэдбэара стали наполняться алмазами, он назвал подвластную территорию Алмазной Долиной, а столицу переименовал в Даймондтаун.
Вся эта информация доходила до Фрола с базарной площади маленького городка. Разбойники по очереди ходили на рынок прикупить продуктов и вина, если долго не попадалась добыча с какой-нибудь снедью. Еще надо было покупать порох и пули, да и оружие обновлять. Все-таки, в этом мире оно несовершенно. Кремниевые ружья часто давали осечку, да и пистолеты служили недолго.
В том же городке разбойники сбывали награбленный товар скупщикам краденого. Скупщики платили за товар вдвое, а то и втрое дешевле его настоящей цены. А добыча все мельчала, попадались лишь небогатые жадные купчишки. А владельцы больших караванов не скупились на серьезную охрану, разбойники их не трогали.
И Фрол все больше начинал задумываться, что профессия разбойника – это мелковато. Да и стремно как-то разбойничать, не ровен час стражники схватят всю шайку, тогда ведь точно повесят! Хорошо бы сразу взять большой куш, а потом жить припеваючи и только и делать, что ничего не делать. Когда Фрол размышлял об этом, ему обычно представлялся тот поезд, ехавший по мосту…
Как-то на одной вылазке Фрол увидел чудо. Они сидели в засаде у тракта, подстерегали обоз, и вдруг по небу над ними пролетел ковер. Самый обычный ковер с бахромой. А на нем люди сидели. Фрол ущипнул себя за ухо, потом начал креститься. Напарник, сидевший с ним в засаде, рассмеялся:
– Ты чего это, ковер-самолет никогда не видал?
– Не-а! Такого чуда в нашем мире нету!
– Да это, брат, не чудо!
– Как же не чудо? Ведь летит!
– Ну летит.
– И что? Куда хошь полететь можно?
– Ну не куда хошь. Чтоб он летел, АГЗУ нужны.
– А енто что за хрень?
– Да бес их знает. Как-то енти вот АГЗУ на ковер воздействуют, и он летит. А ежели на пятьсот саженей от АГЗУшки отлетит, а другой поблизости нету, то на землю и свалится.
Свист атамана прервал дальнейшие технические разъяснения – на дороге показался обоз.
А потом до Фрола дошли слухи еще об одной диковинке. Молва твердила, что воротился в здешние края некий амулет, который многие годы считался утерянным. Сей амулет мог выполнить три желания владельца. Одним заклинанием хозяин мог превратить любого человека в какое-нибудь животное, хоть в осла, хоть в муравья. Вторым заклинанием он мог мгновенно перенести себя в любую точку мира, хоть в Заморское Королевство, хоть на Край Света. А третье заклинание открывало врата в совершенно другой мир. И ежели туда попасть, то назад ужо не воротишься, поэтому народ этого заклинания пуще всего страшился. Но Фрол смекнул: не в его ли мир, где он родился, провел детство и юность, открывает врата этот амулет? Возможно и Бэдбэар, который теперь велел себя величать «Великий Волшебник, Маг и Чародей, Властелин ночи, Повелитель Алмазной долины» ни с каких небес не сходил, а прибыл из того мира, где раньше жил Фрол. Возможно, он англичанин, ведь после его появления в местный лексикон добавились аглицкие словечки, которых доселе тут не было. А что если он пробрался в этот мир именно с помощью того самого амулета?