– А что, если машина упала отнюдь не случайно?
Рассказов слышал слова мэра словно издалека, сердце стучало гулко и часто. Илья Ильич почувствовал, что задыхается от навалившейся вдруг на него нестерпимой духоты, и расстегнул китель. Пот градом катился по его лицу и осаживался солоноватым привкусом на открытые, словно у выброшенной на берег рыбы, губы.
Оттолкнув тяжелый помпезный стул с высокой прямой спинкой, полковник двинулся к двери.
Жена Марина и долгожданная поздняя дочурка Сашенька погибли в далеком среднерусском городке, куда супруга полковника отправилась проведать свою родню. Таксист-частник не справился с управлением своей видавшей виды «шестерки», и автомобиль рухнул с моста в холодные мутные воды местной реки…
– А что, если твои близкие погибли не случайно? – повторил вопрос Фатеев.
Голос мэра заставил Рассказова сбросить с себя тяжелый спуд воспоминаний и вновь очутиться в настоящем. Серая пелена, застилавшая глаза, пропала, и Рассказов вновь увидел пред собой обитые тяжелыми дубовыми панелями стены кабинета Фатеева.
– Что ты сказал, Олег? – повернулся он к хозяину кабинета.
– Ты мыслишь вслух, Илья, – Фатеев смотрел на полковника, не мигая, – ты вспомнил о той аварии. А я усомнился в том, что автомобиль упал в реку сам, без посторонней помощи.
– Ты что-то знаешь об этом? – голос Рассказова дрогнул.
Фатеев не ответил, он медленно ходил по кабинету, скрестив руки на груди.
– Помнишь журналиста Вадима Фролова из «Корасноградской Правды»? – поинтересовался мэр.
– Помню.
Рассказов и, правда, помнил щуплого паренька в вытянутом свитере и узких протертых до дыр джинсах. Его убили два месяца назад за острые публикации в городской газете.
– Фролов нарыл что-то о катастрофе, в которой погибли твои близкие. По его мнению, в их гибели виновен кто-то из местных авторитетов. До конца обстоятельств трагедии он выяснить не успел.
– Откуда ты обо всем этом знаешь? – Илья почувствовал, как из-под ног стремительно уплывает ковер, застилавший пол мэрского кабинета.
– Журналист сам позвонил мне на «горячую линию» во время очередного общения с избирателями. Фролов опасался за свою жизнь и просил о встрече, собирался рассказать о своих материалах. Я пригласил его к себе на следующее утро, но ночью парня убили…
– Почему ты не сказал обо всем этом сразу. Почему сообщаешь мне лишь сейчас?
Полковник смотрел прямо перед собой. Руки, вытянутые по швам форменных брюк, непроизвольно сжимались в кулаки. Он ждал ответа, но мэр не тропился отвечать.
– Ну же! – не выдержал Рассказов.
– Заметь, – наконец произнес Фатеев, многозначительно подняв вверх указательный палец, – журналист даже не пошел просить защиты в полицию. Значит, он не верил, что там смогут его защитить. Нужна ли нам такая полиция, если она не может защитить своих граждан от бандитов? Если главный полицейский не в силах разобраться с кровавыми ублюдками, кивая на несовершенство законов и судейской системы? Так нужен ли столице края такой главный полицейский? Отвечай, Илья…
– Не нужен, – Рассказов повернулся и шагнул к двери, – рапорт о своей отставке подам в понедельник, то есть завтра, – глухо проронил он.
Глава 3
– Победительницей конкурса «Краса Красноуралья» становится Елена Красикова! – торжественно объявила ведущая действа Ида Романченко.
Столичная знаменитость Ида, получившая за свое участие в шоу немалый гонорар, устала и желала лишь одного: отравиться в гостиницу и провалиться объятия Морфея. Бог сна давно уже манил красотку, но контракт требовал соблюдения некоторых формальностей. Ужин с организаторами и спонсорами конкурса, фотосессия с победительницей и обязательная прогулка по достопримечательностям Краснограда, все это требовало времени, и должно было занять еще часа три, а, может быть, и все четыре.
Ида незаметно глянула на часы. Время тянулось медленно. Вышедшая на сцену Елена Красикова получила обязательную корону и шикарную соболиную шубу, подарок от генерального спонсора конкурса, коим числился концерн «Красноуральский мех»
Сейчас владелец концерна «авторитетный» бизнесмен Ахмед Джимаев чинно восседал в персональной ложе местного драм театра и бросал плотоядные взгляды то на новоиспеченную победительницу, то на столичную знаменитость Иду. Щелкнув унизанными перстнями пальцами, он подозвал к себе вертлявого молодого человека в дорогом костюме.
– Кого из них посоветуешь? – сально улыбаясь, осведомился у вертлявого Ахмед.
– В каком смысле, господин Джимаев? – подобострастно изогнувшись, осведомился вертлявый.
– В таком смысле, какую девку мне сегодня выбрать? Свою, красноуралочку, или эту приезжую штучку? – снизошел до объяснений Ахмед.
– Ах, это? – на лице вертлявого тут же проступил испуг, – лучше, конечно, свою. С приезжей могут возникнуть проблемы. Все-таки звезда шоу-биза. Это я вам как арт-директор конкурса говорю, – потупив глаза, промямлил парень.
– Плевал я на твои проблемы! – Ахмед сжал в огромном волосатом кулаке внушительный набалдашник дорогущей трости, которую для солидности всюду таскал с собой, – захочу, и обе моими будут. Сам не справлюсь, кореша помогут! Я деньги плачу, стало быть, я и порядки устанавливаю, – решительно закончил он.
– Но… – начал было, вертлявый.
– Никаких «но»! – слегка повысил голос Ахмед.
Он достал из кармана пиджака плоскую фляжку с коньяком и, сделав добрый глоток, вновь уставился на застывшего подле него вертлявого человека в дорогом костюме.
– Ты еще здесь?! Пшел вон! – рявкнул авторитет.
Немного выпив, он почувствовал, себя лучше. Поднявшаяся, было, ярость, улеглась, уступив место, умиротворению и всегдашней уверенности в себе. Все будет только так, как захочет он, Ахмед. И так будет всегда! Джимаев вновь взглянул на сцену, где происходило награждение «мисс Красноуралья».
– Поздравляю, Лена! – Ида сердечно обняла юную победительницу.
– Спасибо! Спасибо, друзья! Я так счастлива, что победила. Мама, папа, спасибо вам. Спасибо всем, кто за меня болел, – взволнованно лепетала в услужливо поданный Идой микрофон растроганная девушка.
Победительница и впрямь была чудо как хороша! Высокая, статная фигура, длинные ноги, черные, будто, смоль волосы. Дивные, глубокие, словно местные озера, глаза, полные чувственные губы. Все эти достоинства конкурсантки Ахмед заметил еще давно, когда случайно оказался на одном из кастингов конкурса. Именно тогда Джимаев и решил, что эта девчонка станет победительницей, о чем было незамедлительно сообщено «высокому жюри».
Что ж, его воля была исполнена. Елена победила, сегодня вместе с титулом она получит и его, Джимаева, расположение.
Ахмед сладострастно причмокнул губами и перевел взгляд на Иду. Столичная штучка была много старше Лены и выглядела далеко не лучшим образом. Обязательная миниюбка обтягивала тощий зад и невыгодно подчеркивала тонкие, как две палки, ножки ведущей. Старательно наложенный макияж не мог скрыть предательские морщины, а накаченные гелем губы были просто смешны.
«Вот шалашовка, – Джимаев усмехнулся в усы, – нет, эту приезжую кралю пусть пользует кто-нибудь другой» – подумал он.
– Шапи! – кликнул Джамаев.
– Я, отец! – сидевший по правую руку от Ахмеда рослый молодец почтительно наклонился в ожидании приказа.
– Сегодня трахнешь эту москвичку, Иду Романченко. Прямо после ужина!
– Но, отец… – опешил Шапи.
– Пусть испытает на себе, что такое горячий парень. А то у них там, в шоу-бизнесе, одни пидоры масть держат, – не слушая сына, продолжал Ахмед.
Не досмотрев действо до конца, Джимаев-старший поднялся с места и покинул ложу. Вслед за ним последовали Шапи и вертлявый пижон в дорогом костюме. Шапи был спокоен, вертлявый же, напротив, вел себя нервно. Предчувствие чего-то нехорошего, мрачного нависло над концертным администратором, волею судеб переквалифицировавшегося в арт-директры ставших модными конкурсов красоты.