— К черту! Это единственный способ обходиться так с телом, которое носит тебя по свету?
— Не волнуйся, Микаэль, — даже Этанак включился, разохоченый успехом в азартной игре, — ведь ты время от времени можешь себе позволить попользоваться прелестями жизни?
— Радоваться жизнью? Использование полного отключения моего разума — вовсе не такое уж хорошее развлечение.
— Порядок! Я знаю, что нужно было больше десяти бокалов, чтобы ты перестал ощущать сомнения, но разве это не окупилось?
Я еще раз посмотрел на кучу фишек, лежащих на полу, и почувствовал: одобрение ошеломляющего результата ночного безумства в казино будет выше моих возможностей. Я с отвращением сморщился и позволил Йарроу продолжить дальнейшие упреки.
— Я попробовал сорвать банк! На нейтральной почве! Здесь, где каждый мог обогатиться полумиллионом долларов, заметив меня и выдав полиции! О, боже! Интересно, кто же это, черт побери, ждет нас там внизу?
— В этом случае ты нервничаешь совершенно напрасно. Если бы полиция знала, что ты находишься здесь, то она непременно сразу же выломала бы дверь и вытащили тебя отсюда без лишних церемоний.
Я раздвинул шторы и впустил в комнату дневной свет. Облачность, как и предсказывали — день дождя. Мимолетом посмотрев на кирпично-красное небо, закрытое тяжелыми коричневыми тучами, я решил, что если полиция когда-нибудь меня сцапает, то это будет исключительно по моей вине...
* * *
«В Ксанаду, — как пишет Самюэль Тейлор Колридж, — Кубла Хан приказал построить прекрасный дворец снов. Там, где Альф, священная река, несет свои воды сквозь горы, недоступные людям.»
Оригинал существовал только в опиумных снах Колриджа, но здесь, на Марсе, этот сон стал явью, благодаря неограниченной удаче и личности Хоррама Кабира. Эксцентричный человек, глава многонациональной империи, он мог бы быть признан императором, но этого ему было мало — он хотел иметь свое собственное Ксанаду и, как истинный могол двадцать первого века, он создал его, да так, что это окупилось.
Таким вот образом и возник этот необычный дворец развлечений: шикарная гостинница, курорт... и казино. До того я держался подальше от азартных игр, потому что был настолько сообразителен, что мог признать: существуют вещи, на которые я не гожусь. Однако, мое новое «я», как я убедился, оказалось еще более сообразительным. Я сидел здесь уже почти целый земной год, но, в виду особого положения, в котором я очутился, у меня не было никогда должной отваги, чтобы почтить своим присутствием Туристическую Зону. Однако, прежде всего, я оказался на Марсе попросту потому, что очень хотел увидеть мир, все равно какой мир. Я наслушался полных энтузиазма рассказов о том, как мои приятели из института теряли все деньги во время ежегодного набега на Ксанаду... я, кажется, уже больше не мог этого выдержать...
Теперь, когда я выходил из лифта, в холл, мой здравый рассудок пробовал убедить меня, что я должен немедленно прекратить свой отдых, упаковать деньги и бежать, бежать без оглядки. Но меня сейчас интересовало кое-что другое. Кто-то хотел встретиться со мной. И это была не полиция!
Я прошел через забитый людьми холл к информационному отделу.
Один из младших служащих подошел ко мне со скучающей миной на лице, дергая полы своего шелкового халата.
— Чем я могу служить вам, сэр?
— Я — Этан Ринг. Кто-то спрашивал меня. — От неприязни к этому прощелыге я поправил свой вишневый жакет, доходящий до колен, стараясь выглядеть таким же скучающим.
— Сейчас я проверю, сэр. Одну минуту, — он на мгновение отошел, а я повернулся в сторону холла, чтобы при случае убедиться, что за мной никто не следит. Ничего подозрительного видно не было. Шум разговоров растекался в приглушенных звуках музыки Баха, которую играл настоящий смычковый оркестр.