– Гёц фон Берлихинген! – отчетливо произнес Артур Васильевич. – Гёц – это уменьшительное от имени Готфрид.
– Иностранец? – На этот раз капитан нахмурился. – Придется подключить базы Интерпола…
– Вряд ли вы его там найдете.
– Это почему же?
– Потому что он давно умер.
– Ну, у них базы включают всех, кто проходил по уголовным делам, начиная с середины двадцатого века…
– Он вряд ли проходил по уголовным делам и умер гораздо раньше. В шестнадцатом веке.
– Вот как? – Капитан удивленно захлопал глазами. Он решил больше не перебивать собеседника и выслушать все, что тот расскажет, а потом уже разобраться по записи, что к чему.
– Да, он был имперским рыцарем, участвовал в десятке войн и еще в молодости лишился правой руки. Как вы понимаете, без правой руки воевать несподручно, а ничего другого он делать не умел. И не хотел переучиваться. И вот один очень искусный оружейник изготовил для него эту самую железную руку…
– Протез? – догадался капитан.
– Больше чем протез. Готфрид фон Берлихинген при помощи своей железной руки мог не только сражаться, он мог править конем и даже писать письма.
– Ничего себе! – Капитан присвистнул. – Вот почему эта рука заинтересовала вашу клинику!
Перед тем как пройти на место преступления, он прочел над входом название – «Клиника активного протезирования».
– Совершенно верно. Даже в наше время создание такого удивительного протеза представляет большую проблему, что же говорить о шестнадцатом веке? Но дело в том, что об этой руке ходили самые удивительные легенды. Говорили, что рука живет своей собственной жизнью, что раз в месяц по ночам она покидает своего хозяина и где-то пропадает всю ночь, а утром на ней можно увидеть пятна крови. А где-нибудь неподалеку находят труп со следами удушения или с кровавыми ранами…
– Мистика какая-то! – Капитан невольно вздрогнул. – Средневековье…
– Да, в это трудно поверить. Но вот в архиве города Лейдена есть такая запись, относящаяся к шестнадцатому веку. Тогда в этот город по своим делам прибыл рыцарь Готфрид фон Берлихинген. На третий день своего пребывания в Лейдене он крепко выпил в одном трактире, а когда проспался, при нем не было железной руки.
Рыцарь обратился к городским властям с просьбой найти пропажу, обещал за нее вознаграждение десять рейхсталеров – очень большие по тем временам деньги. Однако несколько дней поиски ничего не давали. И только через неделю прохожие услышали доносящиеся из маленького домика крики и страшный грохот. Домик этот пользовался дурной славой – говорили, что в нем живут скупщики краденого.
Соседи вызвали городских стражников, но когда те подоспели, шум затих. Тем не менее стражники вышибли дверь, ворвались в дом и нашли там мертвых хозяев, мужа и жену. Хозяева были мертвы, они были жестоко задушены, а на столе перед ними лежала железная рука рыцаря фон Берлихингена.
– Жуткая история! – признал полицейский. – Но неужели вы в нее верите?
– Во всяком случае, в нее верил тот служащий лейденской магистратуры, который записал ее со слов свидетелей.
– И что, вы хотите сказать, что эта железная рука сохранилась до наших дней?
– Именно! После смерти хозяина железную руку не похоронили с ним, она осталась в шкатулке, доставшейся его наследникам, и со временем попала в музей города Байрейта. Рука Гёца фон Берлихингена – одна из главных достопримечательностей этого города и даже изображена на городском гербе…
– Это в Германии?
– Совершенно верно. И недавно мне удалось договориться с руководством городского музея, чтобы железную руку передали на некоторое время в нашу клинику для изучения. Я надеялся раскрыть секрет ее устройства и, возможно, использовать его для изготовления универсальных протезов… Это могло бы стать новым словом в протезировании, помочь тысячам людей…
– И как – раскрыли секрет?
– Мы еще не закончили работу, а тут… это… – Артур Васильевич горестно вздохнул и показал на раскрытый сейф. – Это ужасно… это невосполнимая потеря…
– Но она, эта рука, наверное, была застрахована? Немцы в таких делах очень аккуратны.
– Само собой, но страховка решает только финансовые вопросы, а ими все далеко не исчерпывается! Рука была уникальна, ее тайны все еще не раскрыты… Кроме того, из-за этого могут возникнуть международные проблемы…
– Ну, вы пока не отчаивайтесь, мы постараемся ее найти. Раз уж это так важно. И вы должны нам в этом помочь. В конце концов, это в ваших интересах…
– Разумеется! Мы поможем вам всем, чем сможем! Всем, что в наших силах!
Артур Васильевич прижал руки к сердцу, но в голосе его не было искренности. Капитан Нехорошев со своей стороны тоже подумал, что дело это мутное, поскольку замешано тут какое-то Средневековье. Эта железная рука дорогущая, но там пускай страховщики беспокоятся. А его дело – найти убийцу сотрудницы клиники. Но вряд ли получится, потому как действовал явно профессионал, следов никаких не оставил.
Так что пускай этот хмырь не гонит ему эту фигню историческую. Ни в какую мистику капитан Нехорошев не верил.
– Вперед, канальи! – рявкнул молодой рыцарь и первым ринулся в пролом крепостной стены.
Рейтары побежали за ним, оступаясь на мокрых от крови камнях. Они разевали рты, как выброшенные на берег рыбы, – должно быть, орали, выкрикивали ругательства и призывали святых, но в грохоте канонады слова были не слышны.
Один из рейтаров споткнулся и остановился, ошалело озираясь, вскинув руку с палашом.
– Что стоишь, каналья? – рявкнул на него рыцарь и только тогда увидел, что другая рука рейтара по самое плечо оторвана пролетевшим ядром.
Отвлекаться нельзя… вперед, вперед!
Молодой рыцарь заметил впереди коренастого датского ландскнехта с аркебузой, взмахнул мечом и увидел, как голова ландскнехта покатилась ему под ноги.
И в этот самый миг слева, как черт из табакерки выскочил еще один здоровенный датчанин в помятом шлеме с перьями. В руках у него был огромный топор, он занес этот топор над головой и крякнул, как дровосек…
Топор со свистом рассекал воздух, опускаясь на голову молодого рыцаря. Время словно уплотнилось, утрамбовалось, свелось в одну точку. В голове промелькнули картины прошлого – детство в отцовском замке, испуганное лицо той крестьянской девки, которую он встретил в лесу под Веймаром…
Рыцарь метнулся в сторону, и топор просвистел мимо головы, задев только руку. И в тот же миг чья-то стрела вонзилась в грудь детины с топором…
И на рыцаря обрушилась темнота.
– Гёц! – прозвучал где-то совсем рядом удивительно знакомый голос. – Гёц, старая скотина, ты не посмеешь умереть, не простившись со своим другом!
Рыцарь застонал и открыл глаза.
Рядом сидел широкоплечий человек в кольчужной рубахе, лицо его расплывалось.
Рыцарь пару раз моргнул – и расплывшееся лицо проступило четче, став лицом старого друга Конрада фон Бейринга.
– Выходит, я жив? – прохрипел рыцарь. – Выходит, я еще на этом свете?
– Жив, жив! – уверил его Конрад. – Тебя не так легко убить, старый мошенник!
– И мы победили?
– Можешь не сомневаться! Мы с тобой не можем не победить! Бейринг и Берлихинген – непобедимы!
– А мне уж показалось, что пришел конец. Тот датский осел с топором чуть не отчекрыжил мне голову…
– Как видишь, голова уцелела! Он малость промахнулся, но руку тебе отрубил-таки…
– Что? – Гёц приподнялся, взглянул на свою правую руку и увидел моток кровавых тряпок.
И теперь почувствовал просыпающуюся боль. Боль, постепенно захлестывающую его.
– Что за черт? – выдохнул он. – Он отрубил мне правую руку? Только не это! Лучше бы он зарубил меня насмерть! Какой же я рыцарь без правой руки?
– Не переживай, старый дружище! – утешал его Конрад. – Помнишь Вольфа Стауница? Он отлично сражался левой рукой, участвовал во многих битвах!..