…Бунтовской не знал историю корпоративного предательства и потому уточнил:
– Я анекдоты травил в стиле: как-то встретились немец, русский и еврей?
– Вот именно, русский и еврей! Встретились и достаточно, надо расходиться. Можешь, не продолжать. Пора бы запомнить, Иоганн – анекдоты про иудеев запрещены. Это табу! Не нарушай правила. Я всегда прошу тебя об одном и том же.
– Немцы анекдоты запретили? Да ладно… А голубей кормить можно? – решил пошутить Ваня. – Понимаю наказание за драку, за приставание к женщинам, за подглядывание в бане; а наказание за шутки, это перебор.
– Драку? За драку пять лет дадут. Будешь сидеть на карачках в комнате три на три и горох перебирать. Или того хуже, отправят морошку собирать туда, где даже олень не пасётся. И будешь по верёвке ходить в туалет, да подкармливать белых медведей!.. А голубей можешь кормить сколько хочешь. Только учти, что мусорить нельзя. Пусть твои голуби всё склюют до последней крошки, иначе придётся подметать; либо снова домашний арест.
– Про мусор понятно – частично согласен. Но почему запрещены анекдоты? Этого я понять не могу! – возмущался Иван.
– Иоганн, ты с ума сошёл? Забыл, что твои соплеменники натворили?
– И что же мы такого сделали? – чувствуя неладное, снова присел на кровать Ваня.
– Концлагеря. Печи. Расстрелы. Вы устроили геноцид. В крови вы по самую шею. Не помнишь, как русские коммунисты умертвили целый народ? Всех евреев перебили. Нет их больше на планете Земля! И ты спрашиваешь, что вы сделали? Не дури, Иоганн Бут! Мне не нравится, когда ты прикидываешь глупцом.
Иван понял – пропагандистская гебсеть, аналог нашего интернета, промыла мозг обывателям тщательно, можно сказать, скрупулёзно и навсегда лишила население трезво смотреть на прошедшие исторические события. Интересно было бы узнать, что осталось от Британской империи, от заокеанских союзников или от Поднебесного Китая, – и от других азиатов.
Ваня спорить не стал. Доказывать Лизе или, вернее, Эльзе Мартенс, кто на самом деле строил лагеря смерти – занятие бесполезное. Иван знал, что его девушка, фройляйн упрямая и бывает весьма прямолинейна – если, что-то вдолбила в свою голову, то назад не вытащить: ни уговорами, ни клещами.
Бунтовской бегло осмотрел комнату, пытаясь найти нечто похожее на ноутбук или процессор. Если есть интернет, значит, есть и компьютер – как бы он ни назывался. Там Ваня и собирался разузнать всю правду о германском мире.
– Ладно, прости меня. Знаешь, бывает, как понесёт-понесёт, не остановиться. Глупость сморозил, – на всякий случай извинился Ваня и, рыская глазами, спросил: – Ты планшет мой не видела? Не могу найти.
– Что ты сказал? Что ищешь?
– Компьютер нужен. Мне в гебсеть зайти надо. Надеюсь, это не запрещено? – хитро прищурился Иван.
– Лист под подушкой! – округлив глаза, изумилась девушка. – С тобой всё нормально? Как можно забыть о листе? То не оттащишь, то не помнит название любимой игрушки. Ну, чудной ты Иоганн!
Листом оказался небольшой компьютер, размером с обычный планшет из мира Ивана. Серебряная рамка, а внутри прозрачный экран. Висящий на кухне телевизор и только что обнаруженный планшет, были очень похожи: и дизайном, и цветом рамки, и включался они одинаково – с помощью голосовой команды.
Ваня дал приказ на включение. Экран вспыхнул надписью «ОКНО».
«Название операционной системы, как у нас. Какое неожиданное разнообразие!» – оценил изобретательность местных программистов Иван, но, не успев, вступить в контакт с прозрачным компьютером, снова увидел перед собой нахмуренные стрелочки бровей Эльзы Мартенс.
– Бут, ты страх потерял? – вырывая лист из Ваниных рук, возмущалась девушка.
Зарождающийся сандал, прервал звонок в дверь. Элизабет хмурясь, посмотрела на парня и покрутила пальцем у виска, точно так же, как делала Лиза, гневаясь на Ивана. Затем она нервно цыкнула и пошла, открывать дверь агентам службы надзора.
Высокий, худощавый человек в тёмно-синем костюме и чёрном галстуке, смело переступил порог. В руке у него какой-то прибор. Глядя в небольшой экран, человек внимательно следил за бегущими цифрами и символами.
«Наверное, ищет след от портала? Или просто идентифицирует личность» – резонно предположил Бунтовской.
Иван решил не прятаться – не делать вид, что занят, чем-то очень важным и храбро встал точно за спиной рыжеволосой девы. Агент, увидев Ваню, еле заметно кивнул и, наконец, спросил сначала у мужчины:
– Я агент Майер. Представьтесь, пожалуйста. Ваше имя?
– Иоганн Бут, – спокойно ответил Иван.
– Это мой друг. Мой жених. Пять лет всё жених и жених, – слегка заискивающе рассмеялась Эльза.
– Вы под домашним арестом? – перестав, смотреть в малюсенький экранчик, снова задал вопрос сыщик.
– Да, всего денёк остался. Отбываю наказание, исправляюсь, – улыбнулся служивому Бунтовской.
– Вы сегодня выходили из квартиры – ничего странного не заметили?
– Не заметил. Потому что не выходил.
– Может быть, слышали, что-то? В окно что-то видели? – не отставал агент в тёмно-синем костюме.
– Нет, не слышал. Я книжки листал и читал весь день. Просвещался. Как говорится, ученье свет, а не ученье тьма! – неуместно пошутил Иван.
– Что значит листал? Иоганн, вы читаете книги? – подозрительно бросил взгляд сыщик.
Эльза сложила руки на груди и, спасая себя и болтливого парня, сказала:
– Иоганн любитель истории. Труды Фюрера перечитывает в гебсети. Сегодня читал воспоминания Германа Геринга. Это очень захватывающе! Иоганн неточно выразился. Он ведь русский. Имеет право на ошибку… И у нас нет дома печатных книг! – вспылила девушка, перейдя в атаку на хмурого агента. – Вы не верите мне? Может быть, устроите обыск?
– Ваше имя Элизабет Мецлер? – немного смягчился Майер.
– Элизабет Мартенс, – поправила сыщика девушка. – Я работаю в клинике доктора Менгеле. Я психолог высшей категории. Секретность первого уровня. И чистота моей крови не подвергается сомнению с рождения. Ваши уловки неуместны, агент Майер.
– Извините моё пристрастие. Вероятно, это усталость, – ариец широко по-доброму улыбнулся Эльзе. – К вашим услугам фрау – и ещё раз прошу простить за излишнюю любопытность. Это наша работа. Слава Германии! – неожиданно для Вани, выкрикнул немец.
Майер вытянулся в струнку и вскинул правую руку перед собой.
При этом он так звонко щёлкнул каблуками туфель, что Ване на мгновение показалось, будто на высоком, худощавом мужчине – чёрные, начищенные до блеска хромовые сапоги. Агент развернулся через левое плечо и почти строевым шагом вышел из Эльзиной квартиры, отправившись по коридору к двери напротив.
Ещё какое-то время Ваня не сходил с места, поглядывая – то на шкаф, в котором хранилась медицинская форма, то на саму Эльзу, – то на входную дверь.
Название клиники, в которой работала девушка, повергла в оцепеняющий шок, больше схожий с животным ужасом. Доктор Менгеле – зверь и убийца, всем известный, как «доктор смерть». Его стараниями создана городская клиника для лечения людей, которая работает здесь в Москве? И в этой, так сказать, больничке, трудится рыжеволосая подружка? Теперь ясно откуда на петлицах и пилотке кости и череп. Гестапо – не курорт, это знание Ваня усвоил ещё в детстве, усвоил хорошо. Оттого сложнее было принять реальность.
– Ты зачем агенту о чтении ляпнул? Что с тобой? Ты не понимаешь элементарных вещей, и тебе ничего нельзя доверить? – прервала полёт мысли молодого человека Элизабет.
Ваня встрепенулся и заметил, насколько охвачена страхом девушка. Эльза напугана безрассудным поведением Иоганна. А его откровения просто сводят с ума. Сыщик ушёл и только после этого, она расслабилась и дала волю чувствам.
Элизабет держалась молодцом перед Майером. Она не допустила ни малейшего промаха. Девушка даже заставила агента прикусить язык и извиниться перед нею. Но этот парень? Почему он заговорил о книгах? Неужели случилось то, о чём её предупреждал Иоганн Бут?