Наглый парнишка нравился ему все больше, но почему он объяснить себе не мог.
– Эта проблема будет решена без вашего участия, – наконец подал голос первый раз, с начала совещания, Юра. – Мы сможем их ликвидировать без потерь… Ну, почти без потерь, – добавил он, покосившись на Савитара.
Шестирукий предводитель акремонцев хотел было открыть клюв, чтобы что-то сказать, но промолчал и опустил голову.
III
Битва разворачивалась по сценарию Виктора.
– Два флагмана начинают транспортировку малседонцев, – доложила Нака.
– Через сколько сможем восстановить силовой барьер? – спросил Юра.
– Мы не успеваем, – из-за боковой консоли доложил один из саламексов, помощников Нака.
– Прикрытие на вылет, – отдал приказ Юра командирам боевых звеньев.
Вылетев, словно рассерженные пчелы из улья, пятнадцать тысяч боевых кораблей прикрытия, ринулись на оставшиеся корабли неприятеля. Засверкали яркие вспышки выстрелов и всполохи взрывов на антрацитовых боках флагманов, которые только сейчас начали выкидывать в бой свои истребители, большинство которых сгорало под шквалистым огнем при выходе из ангаров.
– Началась транспортировка десанта в количестве около двух тысяч особей малседонцев, – отрапортовала металлическим голосом Нака.
– Камила, твой выход, – повернулся лицом к негритянке Виктор.
– Ох, сейчас я им дам жару, – злорадно процедила сквозь зубы Камила и зашла в маршрутизатор, который моментально доставил ее в самый большой ангар грузовых кораблей, где кроме кабины, из которой она вышла, и приманки для кровожадных гостей, ничего не было.
Юра прикрыл глаза и сосредоточился на окружающем пространстве вокруг корабля…
Не обращая внимания на колебания плеромы, возмущавшейся от потока энергии, высвобожденной из мертвых физических оболочек, погибших с обеих сторон, он сосредоточился на порталах, исходивших от трех вражеских флагманов с правого борта. Невидимыми лучами они прощупывали место телепортации десанта на борт «Катарсиса».
Наконец, выбрав в качестве плацдарма для высадки малседонцев три ангара для кораблей прикрытия, архонты начали транслировать, доведенных до истощения кровососов, тела которых трансформировались до элементарных частиц и ринулись в неудержимом потоке во чрево «Катарсиса».
Юра, ставший в этот момент частью энергии, через которую проходил поток малседонцев, перенаправил их в ангар для грузового транспорта, где находилась Камила.
Негритянка, облаченная в тунику архонтов аквамаринового цвета, присела на корточки и активировала защиту. Вокруг нее засветился синий купол. В это же время пол, стены и потолок ангара пошли красными сполохами. Бликуя, сполохи ровными волнами начали стекаться к Камиле, отчего купол вокруг нее приобрел красный цвет.
Наконец в ангаре начали материализовываться маленькие серые фигурки с непропорционально вытянутыми руками и головами. По сравнению с дородной негритянкой они выглядели, как дети, которые не знали, что делать и стояли в нерешительности, решая броситься на нее или попробовать угощение…
Около тысячи малседонцев попали именно в этот ангар. Остальная тысяча рассеялась рядом на ярусах различных уровней, но все они как один ринулись к Камиле. Как только весь десант оказался в одном помещении с ней, единственный вход за ними закрылся. Перекрытия из дланка приобрели опять непрозрачный угольно-черный цвет, накрепко запечатав всех гостей внутри, которые, не обращая внимания на мясистую самку герадамасов, кинулись к приманке.
В качестве угощения в ловушке лежало около трех тысяч яиц акремонцев, половина из которых была разбита. Сладкая плоть еще живых эмбрионов манила к себе голодных малседонцев непреодолимой силой. Даже обильные менструальные выделения Камилы, которые по плану должны были служить дополнительной приманкой для малседонцев, в случае если акремонские эмбрионы их не заинтересуют, не могли отвлечь внимания вражеского десанта.
Расчет был прост. Лавину кровососов было проще уничтожить всем скопом, чем дать им рассеяться по внутренностям корабля и уничтожать их поодиночке.
Камила выпрямилась. Подтянула руками подол туники от пола повыше и выставила вперед свою дланковую ногу, которая, вобрав в себя энергию от перекрытий ангара, подпитывавшихся от основных силовых установок корабля, приобрела лазоревый цвет.
– Ну, вы ребята и уроды! – сказала негритянка, разглядывая, как когти-зубы кровососов рвут на куски эмбрионы, и со всей силы топнула искусственной ногой об пол…
Лавина огня кольцом разошлась во все стороны, и на несколько секунд поглотила все свободное пространство отсека. Среди бушевавшего моря огня, яркой точкой посередине выделялся защитный купол негритянки…
Как только выгорел весь кислород, огненная пелена спала, обнажив горы пепла от сгоревших тел малседонцев и акремонских эмбрионов. Камила еще некоторое время подождала, пока помещение ангара наполнится кислородом и только тогда отключила защитный купол туники. Ее искусственная нога еще поигрывала разноцветными сполохами на гладкой поверхности дланка, но она решила не ждать и, слегка подволакивая ногу, пошла обратно в маршрутизатор, буркнув на прощание в сторону горы золы:
– Таких гостей, за одно место и в музей.
Однако направилась она не в отсек управления, а в свой жилой отсек, где, сбросив тунику и, рассматривая свое обнаженное тело в отражении абсолютно гладкой стены перекрытия, принялась впихиваться в костюм-зентай.
IV
Саламексы постарались и изготовили ей ногу из самого редкого, а потому дорогого типа дланка. В итоге протез не только заменял ей отрезанную конечность, но и был уникальным оружием огромной мощности. Нога имела кофейный окрас под цвет кожи Камилы и костюма-зентай, который с невероятной четкостью подчеркивал ее целлюлитные прелести.
Надевать тунику архонтов, в отличие от тщеславного Савитара, Камила не любила, ссылаясь на то, что в ней неудобно ходить в туалет. Но был тут и еще один нюанс. И этот нюанс звали Баако, который завидев Камилу, забыл про своих жен и, демонстрируя свое выпирающее из штанов хозяйство, сразу же ей заявил, что она любовь всей его жизни.
Камила стеснялась не долго, и уже через несколько часов разорвала на Баако его штаны из выделанной кожи вааргов,* отдавшись ему со всем пылом изголодавшейся по мужчине женщины. Распугав, неистовыми криками оргазма технический персонал из числа акремонцев, обслуживавших истребитель, который парочка выбрала для плотских утех, Камила решила, что гигант с темно-фиолетовой кожей ее мужчина, которого она искала всю жизнь.
Ваарги* – увеличенные в тысячи раз земные тихоходки, уникальный пищеварительный тракт которых, ферментирует рунг – один из компонентов при производстве дланка.
Именно поэтому и предпочитала Камила дефилировать в костюме-зентай, что бы любимый мог созерцать ее прелести.
За время жизни на Вагласе, Баако – большой любитель больших женщин, изрядно изголодался по пышным женским телесам, так как из-за небогатого пищевого рациона земные женщины, калорий почти не набирали, а местные аборигенки не зависимо от того принадлежали ли они к селмам или к ентам, по своей конституции были худосочными. Поэтому теперь чернокожий гигант, как только случайно где-нибудь встречал объект своего вожделения, будучи не в силах себя сдерживать, сразу же тащил ее в укромное место, что бы потискать и «не только»…
Это громогласное «не только» каждый раз вызывало приступы негодования у Падлантаета и… у жен Баако.
Падлантаету, который частенько заставал парочку в укромных уголках, которые посещал, что бы их пометить, не нравилось то, что специфическим запахом своего семени Баако перебивал его запах, которым он, не в силах противостоять зову природы, пытался приманить самку, которой на корабле взяться было не откуда. Испытывая от этого раздражение, Падлантает в присущей ему манере священнослужителя, заимствованной от Никодима, кроме как «Вавилонская блудница» Камилу никак не величал.