Голый шантаж - Ангелов Геннадий Евгеньевич

Геннадий Ангелов

Голый шантаж

Голый шантаж

На проспекте Победы в Киеве в этот день было весьма многолюдно. Киностудия имени А. Довженко снимала сериал, и народ желающий получить место, хотя бы в массовке толпился возле входа. Весна в этом году считалась ранней, в марте воздух днём прогревался до плюс пятнадцати, и киевляне, не желали сидеть дома, перед телевизорами. Воздух пропитанный сочными ароматами цветов кружил по улицам столицы. На небе редкие облака подгоняемые ветром спешили к горизонту, солнечные лучи согревали столицу, после морозной зимы. Дышалось легко и свободно, и молоденькие девушки, в коротких модных курточках, на высоких каблуках улыбались прохожим, одаривая их ослепительными улыбками. Весна! Весна! Весна! Эти слова вылетали из каждого сердца, и мир приобретал свойственные ему оттенки – добра и любви!

Известная актриса Наталия Северова приехала на съёмки раньше обычного. Это начало года было для неё по настоящему счастливым. Получая предложения от продюсеров в различных шоу и сериалах, она чувствовала себя на седьмом небе от счастья. Ещё бы, её давняя мечта стать известной актрисой чудесным образом воплотилась в жизнь. Наталия производила впечатление на мужчин. Она не была худощавой, и следила за своим внешним видом. Регулярно занималась в спортзале с тренером. Как ни как, но от этого зависела её успешная карьера. Мужчины на неё смотрели и провожали восхищёнными взглядами, и отмечали необычную, природную красоту. Маленькое, розовое светящиеся личико, с огромными словно у куклы карими глазами. В них пряталась холодная зима и сказочное лето, и если мужчина оказывался в омуте этих глаз, тонул как мальчишка не умеющий плавать. Сложенные губки как будто были созданы для поцелуя. И если Наталия сердилась, то они ещё больше надувались, и становились похожими на бутончик розы, который вот-вот распустится, и одарит своего обладателя, не только чудесной красотой, но и незабываемым ароматом. Свежая как майский день, с копной отливающих золотом волос, Наталия знала себе цену. Её кожа отливала белизной, как девственно чистый холст художника. Изгибы лебединой шеи и линии плеч, прекрасно сочетались с тренированным телом. Когда огонь горит в лампе, он согревает не только светом, но и теплом. Так и Наталия сияла от счастья, и окружающие её люди, как истинные почитатели женской красоты, с замиранием сердца наслаждались прекрасной Богиней Афиной, в образе актрисы Наталии Северовой. Веселая и жизнерадостная, Наталия всегда была душой компании, и не одно мужское сердце лежало разбитым у её очаровательных ножек. Будучи ещё совсем юной девочкой, Наталия, могла сутки напролёт стоять перед зеркалом и читать заученные тексты из известных книг фильмов. Ей доставляло это неописуемое удовольствие. И закрывая глаза, она видела себя в свете ярких софитов, в огромном зале, на сцене. Всё рухнуло для неё словно карточный домик, в один день. Её родители странным образом разбились на машине. И она осталась одна, на воспитании бабушки. Авария случилась средь бела дня. Отец Наташи очень хорошо водил машину. И почему она на бешенной скорости сорвалась с моста в реку, никто не мог ответить. И не хотел. Опытные следователи закрыли дело, и разводя руки в стороны, сняли с себя всю ответственность. Несчастный случай. Таков был вердикт. Наташе тогда исполнилось тринадцать лет, но несмотря на столь юный возраст, она догадалась, что в деле замешан близкий друг её отца. Партнёр по бизнесу Олег.

После трагедии фирма «Викинг», по производству мебели перешла к Олегу в руки. Отец Наташи начинал ещё в девяностые, с кооператива, и горбатился с утра до ночи. «Викинг» был его детищем, и буквально за несколько лет, превратился в крупную фабрику. После трагедии Олег появился несколько раз в доме Наташи, но после исчез, хотя обещал бабушке помогать и не бросать Наташу. Обещания остались пустым звуком. И Наташа хотела вырасти и наказать Олега. Но с годами боль притупилась и сейчас она всё реже, и реже вспоминала своё детство. Бабушка не могла полностью контролировать Наташу и она оказалась практически одна. В школе стали появляться плохие отметки, и часто без веской причины Наташа пропускала занятия, и связалась с дурной компанией. Сидя перед огромным зеркалом, в золочёной оправе, Наташа смотрела на своё отражение и красила губы. От воспоминаний у неё по спине пробежал холодок. И сердце стучало более гулко. Плохие предчувствия подкрались к ней словно огромные щупальца спрута. Пытаясь прогнать наваждения, она себя утешала тем, что прошлое её никто и никогда не узнает. Время меняет людей, и она уже давно не Наташка по прозвищу «Промокашка», а Наталия Ивановна Северова. Драматическая актриса театра и кино.

– Натали Ивановна, ваш выход.

Голос Надежды Павловны, помощника режиссера, прозвучал как оружейный выстрел. Наталия вздрогнула и с трудом поднялась с кресла.

– Наташа, что с тобой? У тебя всё хорошо? Ты бледная… Простыла?

Надежда Павловна крупная женщина лет пятидесяти, в огромных очках, с толстой папкой в руках застыла у двери, и с материнской нежностью в усталых глазах смотрела на Наташу.

– Всё в порядке, – ответила Наталия, и подтягивая ремень на ярком, цветном платье, улыбнулась.

– Я готова.

– Текст выучила?

– Да. Не волнуйтесь Надежда Павловна. Я не подведу.

– Идём, Сергей Иванович не любит ждать.

Надежда Павловна пропустила Наталию вперёд, и сдула невидимую пылинку с её плеча.

– Настройся, и покажи на, что ты способна, – бубнила за спиной словно молитву сердобольный помощник режиссера.

Они шли по узкому, тёмному коридору в павильон, где уже во всю кипела работа. Наталия зажмурила глаза от яркого света ламп и сделала уверенный шаг в сторону своего партнёра по сериалу «Майская гроза» Ивану. Тот сидел на высоком стуле с бумажкой в руках, и часто шевелил губами, произнося короткие фразы, разрабатывал мимику лица. Команда телевизионщиков уже была готова к съёмкам, и оператор, ставил камеру, как можно ближе к актёрам. Сейчас должны были снимать финальную сцену тринадцатой серии. Главный герой Иван, должен был выяснять со своей женой, которую играла Наталия, не давний семейный конфликт. Женщина замерла возле кухонного стола и взяла чашку с кофе.

– Готовы?

Командный голос режиссера заставил всех замолчать. Наталия подняла голову и увидела сверху огромный микрофон, похожий на грушу. Сбоку от бойкой команды молодых и талантливых техников расположились человек десять массовки. Их держали для съемок на улице, и люди с интересом наблюдали за съёмочным процессом. Наталия про себя повторила заученные фразы, и с присущим актерским волнением, ждала команды – мотор. И в самый последний момент ей стало не по себе. Снова появился страх. Липкий и холодный. Но сейчас он приобретал реальные очертания, и Наталия с испугом в глазах смотрела на массовку. Среди толпы прятался человек и пристально смотрел на неё. Эти глаза… Она могла узнать их из миллиона. Мужчина чуть усмехался и кивал. У Наталии закружилась голова, и она едва успела поставить чашку с кофе. Схватив обеими руками стол её острые ногти пробили клеёнку и впились в дерево, словно зубы вампира. Перед глазами у неё поплыли цветные круги и она покачнулась. Оператор это заметил и рванул к ней, чтобы не дать упасть. Но он опоздал, и Наталия Ивановна Северова с грохотом рухнула на пол без сознания.

В карете скорой помощи было прохладно, и Надежда Павловна укрыла Наташу своей вязаной кофтой, чтобы та не замёрзла. Наташа лежала без сознания, и писк медицинских аппаратов как назойливая муха нарушал тишину. Седой врач лет пятидесяти поставил Наталии капельницу и подключил к подушке с кислородом. Надежда Павловна сидела рядом с Наташей, тяжело вздыхала и гладила девушку по руке с материнской нежностью. Машина с включенной сиреной неслась по городу с огромной скоростью.