Острая любовная недостаточность - Владимир Колычев страница 3.

– Ну, интересно.

– Порядочные девушки не шляются по ночным клубам, – небрежно проговорил Никита и закрыл глаза.

Перепад настроения вогнал его в депрессию. В Ниццу он приехал чисто развлечься, в отеле случайно увидел Марьяну и воспринял это как знак судьбы. Он давал себе слово не искать с ней встречи, но так уж вышло. Настроение поднялось под самый потолок и обрушилось, когда он увидел, как Марьяна садится в такси – с мужем и вещами. Она уезжала, а он оставался с туристкой легкого поведения.

В номере он принял на грудь. Лиля восприняла это как сигнал и честно отработала часть своего долга перед ним. Отказываться было глупо.

– А я не шляться, просто зайти.

– Хочешь сказать, что ты порядочная? – осведомился Никита.

– С тобой – нет, а вообще – да.

Лилю он снял в Курске, мимоходом. Увидел ее на улице, подъехал, она прыгнула к нему в машину. На следующий день он временно на ней женился, а чуть погодя забрал с собой в Ниццу.

– И какой я у тебя по порядку?

– Не скажу, что первый. Четвертый.

– В какой сотне, в первой или в десятой?

– Не смешно! – Лиля отложила пилочку в сторону и легла на бок, спиной к Никите.

Она изображала обиду, но попку расслабила и пододвинула к нему. Только вот не было у него желания искупать свою вину сексом. Девочка, конечно, хороша собой, но таких много.

Вот если бы Марьяна с ним была, то он никогда не изменял бы ей. Но она с другим. А он живет так, как привык. В семье, с Ларисой. Иногда отправляется в производственную командировку по заданию босса. Лариса думает, что ее законный супруг сейчас в Курске, а он уже два дня как оттуда вылетел.

– Ладно, сходим в клуб. Попозже, – смилостивился он.

Но Лиля продолжала изображать из себя невинность и получила очередную плюху.

– Посмотришь, как во Франции стриптиз исполняют. Тебе это нужно, – заявил Никита. – Может, новенькое что-то увидишь, будешь в своем «Бегемоте» крутить.

Лиля дернулась, резко повернулась к нему, выкатила глаза.

– Что смотришь? – Он усмехнулся. – Думаешь, я не знаю, чем ты в этой жизни занимаешься?

Она работала в стриптизе, а там все бывало. Никите об этом, конечно же, знать не полагалось. Но у него появился интерес, поэтому нашлись люди, которые удовлетворили его любопытство. Не мог же он взять с собой в поездку непонятно кого.

– Да, занимаюсь, – выдавила Лиля.

– Вот и занимайся.

– Все равно ты со мной несерьезно, – заявила она с надеждой на ошибку в своих прогнозах.

– На пару тяг, – подтвердил он и пальцами сделал движение, каким отбрасывают окурок.

– Ты свинья! – Она глянула на него с обидой и опаской.

За такие слова и по морде можно схлопотать. Она это по себе знала, поэтому пугливо вздрогнула, когда Никита вскочил с кровати. Но бить он ее не стал. За что? Как ни крути, а в чем-то она права.

Он взял бумажник, выгреб из него чуть ли не всю наличность, бросил деньги на стол.

– Сама в клуб сходишь. Только французскую болезнь не подхвати. Вдруг ты мне еще пригодишься.

Денег было много – и на брендовый прикид хватит, и на выпивку. Неудивительно, что Лиля сразу подобрела и смылась, пока он не передумал.

А Никита вернулся к бутылке. Ему нужно было смыть с души осадок, который остался после близости с красивой потаскушкой. Появилось вдруг чувство, как будто он изменил Марьяне. Нельзя было тащить Лилю в постель сегодня, хотя бы денек обождал.

Но чувство это зыбкое, неразумное. Очень скоро оно развеется, как утренний туман над водой. Он уже привык жить без Марьяны, с Ларисой. Спустит пар, вернется к жене, к детям. Будет изображать порядочного семьянина, пока Трофим не отправит его в очередную командировку, где он сможет вдохнуть чужого, но свежего воздуха. Так и продолжится до скончания века. А Марьяна будет приходить к нему только во снах.

Глава 2

Кондиционер – такое же великое изобретение, как и стиральная машина, но лучше обходиться без него. Тем более что на улице повеяло прохладой.

Марьяна выключила сплит, подошла к окну, распахнула створку, вдохнула свежего воздуха, который швырнул ей в лицо ветер, и глянула на небо. Тучи собираются. Это к дождю и к переменам.

Она, конечно, была против сделки, о которой говорил Алексей Антонович, но понимала, что бодаться с Демьяновым чревато. Как бы совсем без штанов не остаться.

Алексей Антонович все это видел, поэтому всерьез подумывал о белом флаге. А Марьяна подбивала бабки, пересчитывала стоимость активов компании. Денежные средства, депозиты, финансовые вложения, готовая продукция, производственные запасы, незаконченное строительство.

Работа сложная, долгая, особенно если начинать с нуля. Но у нее имелись текущие данные, нужно было всего лишь уточнить и систематизировать информацию. Отчет уже практически готов, осталось только причесать детали, и можно делать доклад.

Она уже собиралась отходить от окна, когда вдруг открылась дверь. В кабинет хлынул сильный сквозняк. Воздушный поток рвался к двери и зацепил фотографию, которая стояла на столе. Рамка со снимком упала на пол.

В кабинет вошел мужчина лет сорока пяти, еще статный, осанистый, но уже с небольшим брюшком. Благородная седина, стильные очки, дорогой костюм. Дверь ему открыл сам Алексей Антонович.

Гость переступил порог. Алексей Антонович втянулся в кабинет вслед за ним.

Пока они заходили, Марьяна подняла с пола фотографию, на которой была запечатлена в обнимку с Игнатом. Это был ее самый любимый снимок из семейного альбома. С фотографией ничего не случилось, но стекло в рамке разбилось.

– Марьяна Шуринова, мой финансовый директор, – с угодливой улыбкой проговорил Алексей Антонович.

Марьяна растерянно посмотрела на него, на гостя, перевела взгляд на фотографию в руках. Она ничего не понимала, но и вопросов не задавала. Если генеральный директор представляет ее гостю, значит, так надо. Возможно, это какой-то очень влиятельный чиновник, к которому Алексей Антонович обратился за содействием. Если хочешь победить, то против чужой силы нужно выставлять свою, а не просто слова.

– Ведерников Евгений Романович, – представился гость.

При этом он сделал движение, как будто собирался взять Марьяну за руку. Но остановился чуть ли не в самый последний момент, подался назад. Возможно, он рассчитывал на встречный порыв, но Марьяна даже не шелохнулась.

Этот самый тип смотрел на нее так, как будто хотел поцеловать не только руку. Глазки его замаслились, в складках губ проклюнулась порочная улыбка.

– Ведерников? – Она заинтригованно повела бровью. – Компания «Стройкамень», если я не ошибаюсь.

– Генеральный директор. – Мужчина польщенно улыбнулся.

– Марьяна, ты должна знать, что мы с Евгением Романовичем собираемся объединить наши компании. – Алексей Антонович выглядел очень даже серьезно.

– Это неожиданно. – Марьяна не пыталась скрыть удивление.

– Ты закончила работу? – спросил Шуринов.

– Да, я готова представить полный отчет.

Алексей Антонович вопросительно глянул на Ведерникова. Мол, готовы ли вы к восприятию важной, но нудной информации?

Тот в ответ качнул головой и сухо сказал:

– Я пришлю к вам своих финансистов.

Марьяна кивнула, покорно принимая его решение. Ведерников имел полное право не доверять ее отчету, за красивым фасадом которого мог скрываться банкрот. Для полноты представления он должен был провести собственную оценку активов компании будущего партнера.

Но и Шуринов должен был знать о состоянии дел в его компании. Это значило, что Марьяне, скорее всего, придется рыться в чужом белье. Или лучше привлечь к этому делу оценочную компанию со стороны, чтобы избежать обвинений в предвзятости?

– Отличное решение, – сказал Алексей Антонович и натянуто улыбнулся.

– Но мне нужен будет и ваш отчет, – заявил Ведерников. – Хочу сравнить цифры. Не думаю, что у нас будут значительные расхождения.

Судя по тому, как он смотрел на Марьяну, это был комплимент в ее честь.