– Здесь, сэр, – поднялся со своего места плотный невысокий брюнет.
– Можете в двух словах рассказать, зачем на маршевых планетарных двигателях закрылки обратной тяги? Я не совсем четко представляю принцип их работы…
– Да, сэр, тут все просто, в боевом полете в космосе они используются для резкого торможения и остановки корабля без смены вектора, а также их используют для штурмового входа в атмосферу…
– Это каким же образом? – поинтересовался Джо.
– Корабль входит в атмосферу на полной тяге, сэр, пробивается в плотные слои атмосферы, выпускаем закрылки…
– Их же вырвет с корнем! – не выдержал Игорь.
– …не должно, теоретически, – продолжил сержант, – потом включается обратная тяга, корабль резко тормозит…
– Он же свалится в пикирование, – снова перебил говорившего бортинженер, – простите, продолжайте…
– Да, пикирование – это один из элементов противоракетного маневра. На пикировании корабль идет к поверхности, где выпускаются крылья и штурмовик выравнивается и совершает посадку в назначенной точке.
– И какие перегрузки испытывает экипаж при этом? – решил уточнить капитан.
– До десяти-двенадцати ж, – ответил сержант.
– Вы сами когда-нибудь выполняли этот маневр?
– Никак нет, сэр, только на тренажере.
– Спасибо, это все что я хотел знать, – Джо оглядел всех внимательным взглядом, оценивая, кто как реагирует на разговор, – я думаю, никто не будет возражать, если мы сядем как обычное гражданское судно? Пикирование с орбиты пока не входит в мои планы…
Люди засмеялись, зашумели, раздались одобрительные выкрики.
– Что ж, продолжим, интенданты должны забить всё свободное место припасами с «Мери», неизвестно когда мы вернемся на орбиту. Внизу есть вода, но это все что мы пока знаем. Хотя вода – это уже неплохо, мы сможем выделять водород для наземных двигателей. А теперь наш бортинженер доложит план посадки…
***
Штурмовой десантный корабль класса «А» приближался ко все более увеличивающемуся шару планеты, постепенно углубляясь в электрическую бурю. Освещение на корабле начало мигать от внешних наводок, защита не справлялась.
– Мери, на связь! – капитан Джо пытался закончить разговор с кораблем на орбите.
– Слышу вас, капитан, с каждым разом все хуже… – донеслось сквозь трески и шипение эфира.
– Мери, мы отключаемся, веди нас через оптику, связь после посадки по лазерному каналу…
В рубке корабля было не то чтобы тесно, просто все сидячие места, даже дополнительные, были заняты. Два пилота и капитан занимали переднюю стойку с основными терминалами и внешним смотровым экраном-иллюминатором, за которым сейчас бушевала радуга из ионизированных частиц. Второй ряд занимали бортинженер, вахтенный старший офицер и полковник, а в боковых нишах располагались двигателист и связист. Остальной экипаж занял места по расписанию, а десантникам полковник приказал находиться в индивидуальных капсулах, объяснив это удобным случаем для тренировки, хотя выбрасывать десант никто пока не собирался.
Планета во всем своем грозном величии становилась все больше и все больше терялась в окутывающем корабль сиянии разрядов. Игорь вспомнил про безатмосферные платформы и представил, как они проходили через этот шторм. Шансов у них практически не было, весь груз или сгорел в атмосфере или упал где-то на планете совсем не в том месте, где его ждали.
– Внимание по кораблю, – объявил капитан, – приготовится к болтанке, будет немного темно и невесело, но это скоро пройдет. Закрепиться на местах, пристегнуться и ждать дальнейших распоряжений.
Джо отключил громкую связь, и огляделся.
– Все, начали, бронестворки закрыть, начать разворот…
Корабль медленно, как бы нехотя начал переворачиваться, подчиняясь давлению маневровых двигателей. Смотровой экран потемнел, прикрытый металлокерамикой. Штурмовик встал на курс, продолжая полет кормой вперед.
– Главная тяга, сто процентов, двадцать секунд!..
Корабль задрожал, навалилась перегрузка, вдавливая ребра в легкие, выжимая воздух, вминая глазные яблоки в мозг, расплющивая ладони по поручням кресел… И внезапно все закончилось, наступившая легкость сулила передышку. Но не тут-то было.
– Отключить энергию!..
И наступила полная темнота. Только все нарастающая вибрация сотрясала корабль, вырывая людей из захватов и пристегнутых ремней. Что-то разбилось, что-то сорвало с места и покатило по палубе с жестяным грохотом. Где-то лопнул плафон освещения, осыпавшись осколками пластика.
– Время! Включить питание! Открыть створки! Начать разворот!
Корабль развернуло в потоках плотного ветра, горевшее на термозащите пламя быстро сорвало и унесло в облака ледяной пыли. Открылись створки, впереди белели горы кучевых облаков, а сверху наливалось темной синевой настоящее небо.
– Мы прорвались! Доложить! – скомандовал капитан.
– Скорость три тысячи, высота шестьдесят, продолжаем падать, – отозвался первый пилот.
– Выравнивай, держи горизонт! Выпустить хвостовое оперение!
Корабль медленно выравнивался, на корме поднялся хвостовой киль и выдвинулись небольшие боковые крылья. Управляемость штурмовика заметно улучшилась.
– Капитан, можно открывать закрылки на двигателях! – доложил Игорь.
– Закрылки открыть! – и тут же корабль тряхнуло, как будто он с разгона врезался в стену, но падение продолжалось. В рубке потемнело, за бортом началась облачность, по переднему экрану потекли, разлетаясь по сторонам струйки воды от слипавшихся в комки и мгновенно таявших на горячей обшивке снежинок.
– Скорость две пятьсот, высота пятьдесят…
– Сэр, включить обратную тягу маршевых? – запросил техник.
– Отставить! Выдвинуть реактивные двигатели!
– Проходим облака! – доложил бортинженер.
– Скорость две тысячи ровно, высота сорок шесть, продолжаем снижаться…
– Запустить реактивные двигатели, выпустить основные крылья!
За бортом раздались взрыподобные хлопки запускавшихся водородных реактивных движков, но корабль летел гораздо быстрее звука и их никто не успел услышать, над корпусом выдвинулись два стреловидных крыла, но корабль все еще трясло.
– Закрылки убрать! – веер тормозных пластин прижался к корпусу, полет выравнялся и корабль начал стремительно планировать в сторону далеких гор.
– Маршевые планетарные заглушены, – доложил техник, – энергия в норме.
– Скорость тысяча восемьсот, высота тридцать восемь, проходим северный полюс…
– Трудно себе представить, что эта стометровая бандура несется со скоростью в пять звуковых, – проговорил Игорь.
Штурмовик летел по прямой, постепенно снижаясь и уменьшая скорость. Внизу лежала безбрежная ледяная равнина без единого разлома или полыньи, а далеко на горизонте уже поднимались каменные пики берегового горного хребта.
– По палубам-отсекам доложить! – скомандовал капитан по громкой связи.
– Верхняя палуба, артиллеристы в норме!
– Верхняя палуба, ангар в норме!
– Левый десантный борт в норме!
– Правый десантный борт в норме!
– Жилой отсек в норме!
– Медотсек в норме!
– Камбуз… Ай, шайтан! Камбуз в норме, обед по расписанию!
– Силовой отсек в норме!
– Нижняя палуба в норме! Отставить! В пятом отсеке пробоина перед кормовой балластной цистерной! Давление падает! Закрываем!
– Аварийную группу в пятый отсек на нижнюю палубу! – распорядился капитан, – устранить повреждение, поднять давление.
Прошло несколько минут, полет продолжался. Игорь сверился со схемой корабля.
– Аварийная группа, доложите! – запросил он по интеркому.
– Защита прогорела, шов разошелся, залили и приварили заплатку. Утечка устранена, давление выровнено.
– У меня красный датчик. Закройте седьмой клапан.
– Есть, сэр, выполняем.
Корабль продолжал снижаться, пробив слой облачности, он спустился уже на высоту стандартного стратосферного лайнера.