Рыцарь, скакавший возле кареты, повернул голову – несмотря на опущенное забрало, его недовольство фамильярностью Стефана было очевидно. Большинство аристократов Империи приказали бы выпороть своего слугу, заговорившего подобным тоном, но Стефан много лет сражался бок о бок с Каспаром, так что никому из них и в голову не приходило блюсти всякие смехотворные формальности.
– Полегче со «старыми», Стефан, ты попадешь в храм Морра раньше меня.
– Что ж, все возможно, только я-то сохранился куда лучше. Я как то тайлинское вино – с годами только крепчаю.
– Если ты имеешь в виду, что становишься все больше похож на винный уксус, старина, тогда я абсолютно с тобой согласен. Но ты прав, нам надо внутрь, скоро стемнеет.
Шпоры Каспара вонзились в бока лошади, руки потянули поводья в сторону городских ворот. Передний рыцарь тоже пришпорил коня, и они вместе с Каспаром пересекли широкий каменный мост, ведущий к воротам. Рыцарь поднял забрало, открыв точеное аристократическое лицо, изборожденное глубокими морщинами тревог и опыта. Каспар хлопнул рыцаря по пластине наплечника рукой в перчатке.
– Я знаю, о чем ты думаешь, Курт, – сказал он.
Курт Бремен, предводитель рыцарей, обвел взглядом воинов на крепостной стене, заметил нескольких явно умелых лучников и нахмурился.
– Все, на что я надеюсь, – ответил Бремен со своим резким альтдорфским акцентом, – это что никто из этих солдат наверху не спустит тетиву. То, как вы позволяете младшим по званию обращаться к вам, не моя забота. Моя первоочередная и единственная задача, посол фон Велтен, – проследить, чтобы вы благополучно заняли свой пост.
Каспар кивнул, игнорируя косвенное презрение Бремена к его текущей задаче, и тоже досмотрел вверх.
– Ты не слишком-то высокого мнения о солдатах Кислева, а, Курт? Я командовал многими из них в бою. Они дики, это правда, но они – люди чести, они храбры и отважны. Их крылатые уланы ничем не уступают любому рыцарскому ордену Империи…
Голова Бремена дернулась, губы скривились в ухмылке, прежде чем он понял, что попался на приманку. Он отвернулся, снова принявшись озирать стены, и неохотно кивнул.
– Возможно, – признал он. – Я слышал, что их уланы и конные лучники яростные, хотя и бесшабашные воины, но остальные – просто ленивые подонки, сплошные отбросы. Я скорее доверю защищать свой фланг вольным разбойникам.
– Тогда тебе надо многое узнать о кислевитах, – фыркнул Каспар и, подстегнув коня, ускакал вперед.
Ворота, подвешенные на хорошо смазанных петлях, широко распахнулись, и Каспар обнаружил за ними человека с самыми длинными и густыми усами из всех, что ему приходилось видеть. Поверх ржавой кольчуги он носил потертую меховую накидку, в которой напоминал стоящего на задних лапах медведя, и какие-то жеваные обмотки на тощих, будто куриных, ногах. Позади него стоял отряд солдат в доспехах, с арбалетами и копьями наперевес. Стражник оценивающе зыркнул на Каспара, а затем взгляд его скользнул по карете и повозкам за спиной посола.
– Нья даест ва? – рявкнул он, наконец; привратник был совершенно пьян.
– Нья кислеварин, – ответил Каспар, качая головой.
– Ты кто? – ухитрился проговорить мужик на искаженном почти до неузнаваемости рейкшпиле.
Бремен открыл было рот, но Каспар жестом остановил его и спешился, оказавшись рядом с привратником. Глаза мужчины, затуманенные и красные, с трудом фокусировались на Каспаре. Запах его зловонного, несвежего дыхания бил Каспару прямо в нос.
– Меня зовут Каспар фон Велтен, я новый посол при дворе Ледяной Королевы Кислева. Я требую, чтобы ты и твои люди освободили проход и впустили моих сопровождающих в город.
Каспар вытащил из-за отворота перчатки свиток с выдавленным на восковой печати Имперским орлом и помахал им перед испещренным синими прожилками носом сторожа.
– Ты меня понимаешь?
На краткий миг в голове привратника прояснилось, он заметил рыцарей, трепыхающийся на ветру флаг и подался назад, неопределенно махнув рукой солдатам позади себя, – те тут же с удовольствием отступили в тепло сторожки. Каспар убрал свиток и быстро вскочил обратно в седло. Привратник в меру подточенных выпивкой сил попытался отдать честь, и Каспар не смог сдержать улыбки, услышав его слова:
– Хорошо пожаловать в Кислев.
Вынырнув из тьмы, царящей под воротами Кислева, Каспар заморгал. Перед ним лежала мощеная площадь, наполненная рыночными лотками и вопящими торговцами, воздух точно загустел от запаха рыбы и громогласной ругани. В центр вели три улицы, но и они задыхались, забитые народом и вьючными животными. Каспар втянул в себя едкий аромат суетливого города. Здания здесь были построены на совесть, из камня, с крытыми черепицей крышами. За его спиной заскрипели колеса кареты, и он отвел лошадь в сторону, пропуская Стефана.
– Значит, вот он какой, Кислев, – безразлично заметил старик. – Смахивает на Мариенбург. Слишком тесный, слишком шумный и слишком вонючий.
– Жаловаться будешь позже, Стефан. Я хочу добраться до посольства прежде, чем наш подвыпивший друг известит власти о моем прибытии.
– Тьфу! Этот пьяный дурак наверняка уже забыл нас.
– Может, и нет, в любом случае осторожность не повредит, – сказал Каспар. Он повернулся в седле, подозвал Курта Бремена и махнул рукой в направлении трех улиц. – Ты здесь был раньше, Курт. Какой кратчайший путь до посольства?
Предводитель рыцарей указал на центральную дорогу:
– Этот. Громадный проспект тянется через весь город к площади Героев. Посольство расположено за высоким храмом волчьего бога.
Каспар рассмеялся:
– Они пытаются показать нам носы даже планировкой своего города, размещая посольство нации Сигмара позади храма Ульрика. О, они хитрые, эти кислевиты! Ладно, поехали. Уверен, посол Тугенхейм будет безмерно счастлив видеть нас.
Телеги и карета медленно поползли по Громадному проспекту. Улицы кишели торопящимися по своим делам людьми, одетыми в толстые меховые плащи и шапки-колпаки. Выглядели кислевиты энергичными, даже агрессивными, ростом они были ниже большинства народов Империи, но держали себя очень гордо. Здесь и там Каспар видел зловещие, чванливые фигуры, облаченные в меха и доспехи, которые напоминали скандинавских всадников, свирепствовавших в прибрежных поселениях близ Моря Когтей. Бремен и рыцарь со штандартом рассекали океан сердито зыркающих на них кислевитов широкими грудями своих боевых коней, а Каспар и остальные следовали за ними.