Василий, махнув на прощание рукой, вышел, аккуратно прикрыв за собой дверь.
– Интересно, что это за символы, – Стеша склонилась над снимками, почти касаясь Аджара плечом.
– Самому любопытно. Нужно в интернете порыться, может найдем что-то похожее. А вот тут, смотри, на снимках видно, что у них в руках по коробке с цветными карандашами… Хм…
– Что, хм? – не поняла Стеша, – Они ж рисовали все эти символы, вот и держат.
– Символы нарисованы простым карандашом, а в коробке карандаши разноцветные.
– Может раскрасить хотели? – предположила Стеша, еще ближе придвигаясь к Аджару, касаясь его лица прядями своих волос.
– Ты что творишь? – с тихой нежностью спросил Голованов, сгребая в охапку Булкину, осыпая ее лицо поцелуями.
– Мы на работе, ты чего, вдруг кто зайдет?– совершенно не пытаясь отстраниться, щебетала она в ответ.
В коридоре послышались грузные шаги и Стеша, опрометью бросившись к своему месту, с умным видом стала просматривать дело. В кабинет заглянул Пилипенко:
– А вы чего такие взъерошенные? – удивленно поинтересовался он
– Жарко просто тут, – выдавила из себя Булкина.
– Понятно, -Пилипенко кивнул, совершенно ничего не поняв, – Аджар, тут мне с «Клифбургского звонаря» Пал Палыч позвонил, спрашивает, когда интервью ему дадите.
– Какое интервью? – Голованов старательно откашливался, заодно вытирая с лица следы помады.
– Ну о сегодняшних… этих… художников. Померли которые.
– Господи, всего –то пару часов прошло, как мы их осматривали. Он- то откуда уже знает?
– Так ему Замусойлов сказал. А Панасию Ибрагимовичу сказала его секретарша.
– Ирочка – прошипел Аджар, – Наша вездесущая и всезнающая Ирочка. Я ее убью, честное слово!
Джон Иванович, увидев реакцию следователя, поспешил удалиться, на ходу придумывая причину, по которой он сам может прекрасно дать грамотное и исчерпывающее интервью «Звонарю». И даже разрешит себя сфотографировать, для более полного понимания статьи.
Рабочий день пролетел незаметно. Коля, заглянув в кабинет, предложил подбросить Голованова до гостиницы, однако Аджар вежливо отказался, сославшись на хорошую погоду и желание прогуляться перед сном. Надо ли говорить, что гулял он не один, а со Стешей, и номер гостиницы абсолютно пустовал. Соловьи в этот вечер заливались особенно, приятно радуя прохожих своей чарующей музыкой. Луна была полной, на чистом небе ни облачка, в общем, все предрасполагало к романтике и поцелуям.
Утром, отправив Стешу на предприятие, где ранее работали ныне покойные брат и сестра, Аджар пошел лично переговорить с соседями. Жители дома, где произошла трагедия, оказались очень радушными и словоохотливыми. Каждый из них напоил Голованова чаем, несмотря на его отказы, и еще раз охотно поделились известными им сведениями. Ближе к обеду, голова следователя разбухла от разговоров, а живот от выпитого чая. Из всей массы информации, можно было выделить несколько пунктов: грузовые машины к подъезду не подъезжали, грузчики никакой шикарной мебели в квартиру Веденеевых не затаскивали, сундуков с золотом или деньгами ранее у умерших не замечали. Более того, брат и сестра иногда занимали у этих самых соседей деньги в долг, но всегда возвращали вовремя.
– Откуда же такое богатство? – размышлял Аджар, в задумчивости покусывая губы.
Вернувшись в отдел, встретил Стешу, которая доложила, что на предприятии Веденеевы характеризовались положительно, нареканий со стороны руководства не поступало и их внезапное увольнение очень всех удивило и огорчило.
– Ну просто пример для подражания, – возмущалась Булкина, – Такие из себя со всех сторон положительные, ни одной зацепочки! А у тебя что?
Аджар вкратце рассказал о своих беседах с жителями, умолчав о том, что чай он не сможет пить еще лет триста.
Ближе к вечеру заглянул Василий и передал отчет о вскрытии из которого следовало, что никаких признаков насильственной смерти не обнаружено, в крови токсинов не было, при жизни Веденеевы были вполне себе здоровыми и вероятной причиной смерти было указано внезапная остановка сердца. При этом Василий продолжал восхищаться его новой напарницей Лидочкой, восхваляя ее ум и красоту до небес, сетуя, что он уже не так юн, чтобы завоевать сердце прелестницы. Избавившись от томно вздыхающего криминалиста, следователи продолжили беседу.
– У обоих сердце остановилось? – вслух размышлял Аджар, – Что же такое могло произойти, что у двух здоровых людей остановилось сердце?
– Может они что-то увидели?– предположила Стеша, – Что-то страшное. Настолько страшное, что они сразу и померли оба? Я, правда, даже не знаю, что там можно увидеть.
– В вашем городе страшное только одно – статуя писающего мальчика на площади, которому благочестивые старушки трусы натянули, чтобы срамоту прикрыть.
Стеша, хихикнув, зашла на сайт в популярную в Клифбурге социальную сеть. Быстро найдя странички покойных, с интересом стала их изучать, надеясь почерпнуть хоть что-то, что помогло бы расследованию.
– Интереееесно, – протянула она.
– Что там? – Аджар оторвался от изучения отчета.
– Они… как бы тебе объяснить…. Вот, смотри, это фотки Аллы пол года назад, судя по числу. А вот ее фото месяц назад. Видишь что-то необычно?
– Мммм, -Голованов старательно вглядывался в экран, – Грудь стала больше?
– Вы, мужики, только на это и смотрите!– Булкина шутливо стукнула следователя по плечу, – Хотя, ты прав, грудь у нее стала как минимум на два размера больше. Вот, волосы! Посмотри какой длинны и густоты! А были? Три волосинки в семь рядов. И форма носа изменилась! А вот снимки ее брата! На этой фотке дришь какой-то лопоухий, а вот фото месяц назад сделанное…Видишь? Прям качок!
– Пластическая операция? – озадаченно спросил Аджар
– Ну не капусту же она к груди прикладывала, если ты о ней. А вот братцу за месяц накачаться до таких размеров это, наверное, сложновато – Стеша покачала головой, – Сделаю запрос, выезжали они куда-то в последнее время с Клифбурга или нет. Что-то тут нечисто.
– Нечисто, – машинально повторил Голованов,– Господи, когда это закончится? Стеша, дай, пожалуйста, фотографии рисунков, которые семейство Веденеевых нарисовало. Я скоро приду.
– Ты куда? – удивилась Стеша
– В библиотеку.
В современных городах библиотек почти не осталось, а если они и есть, то посетителей там не много. Зачем куда-то идти, заполнять карточки, сидеть в душном помещении в полной тишине под сердитое шиканье, если можно любую книгу или информацию найти в интернете? А вот в Клифбурге библиотека посещалась жителями часто и с удовольствием. Небольшая по площади, в отдельно стоящем здании из красного кирпича с резным крылечком и узорчатыми деревянными ставнями, она больше напоминала сказочную избушку и выглядела очень уютно. Внутри располагалось всего четыре стола для читателей с большими настольными лампами под зеленым абажуром, сверху заботливо прикрытые вязанными салфетками, да еще два кресла у окна с велюровой обивкой. Далее располагалась стойка самого библиотекаря, а позади стеллажи с карточками. Сами книги находились за дверью, запертому на ключ. Посторонним в святая святых заходить запрещалось, о чем свидетельствовала табличка с надписью «НЕ ВХОДИТЬ» и картинкой черепа. Здесь было по-домашнему уютно, да и потчевали там посетителей чаем с малиной и домашними пирожками.
Анна Иоановна проработала в библиотеке более полувека и не представляла жизни вне этих стен.
– Уволите, умру. Мне без книг, все одно: смерть – сказала она как-то Замусойлову, когда он приходил поздравить ее с юбилеем от лица города и администрации.
Панасий Ибрагимович был человек мягкий, смерти ничьей не желал, поэтому оставил Анну Иоановну, заверив ее, что с работы ее вынесут только вперед ногами.
Следователь, зайдя в библиотеку, обнаружил Анну Иоановну сидящей в кресле и читающую большую медицинскую энциклопедию.
– Здравствуйте, – Аджар подошел ближе, – Хотел поинтересоваться, есть ли у вас книги, в которых описываются различные странные символы и их значение?
– Есть, – библиотекарь неспешно встала, поправляя гофрированную юбку, – Можете показать, какие примерно символы собрались изучать?
– Вот, пожалуйста, – Голованов протянул снимки.
Поправив очки, Анна Иоановна какое-то время молча рассматривала фото: