Глава 9
Солнце в зените. Впереди, на тысячи километров, нереальная голубизна неба отражающегося в самой чистой и прозрачной воде на свете, будто в огромном зеркале. Водная гладь бесконечна. Сотни километров вправо и лево усыпаны золотом высшей пробы именуемым - песок. За спиной гектары девственной зелени, среди которой прячутся редкие, но очаровательные хижины. В небе ни облака, ни единой птицы, даже насекомого. Умиротворенность момента завораживает. Мне раньше никогда не доводилось видеть ничего подобного.
На сказочном побережье замечен один-единственный человек - темнокожая девочка лет шести увлеченно строящая песочный замок. Весь берег принадлежит маленькому архитектору. Одна за другой на этот свет появляются башни, лестницы и даже овраги вокруг. Маленькие ручонки ловко справляются с золотым строительным материалом. Кажется, еще немного и творение станет соразмерным своему автору.
Среди зелени, у хижин, тоже невозможно разглядеть ни единого живого существа, и только время от времени доносившиеся обрывки чьих-то голосов нарушают совершенный покой. Малышка однозначно не попала сюда по мановению волшебной палочки - в одном из домов точно находится ее мать.
Угольные волосы девочки заплетены в сотню косичек и почти на макушке перевязаны янтарной ленточкой. Она босая, а из одежды на ней, скорее всего, мамина пестрая юбка, выполняющая роль сарафана без бретелек. Ребенок хоть и одинок, но заметно счастлив. Девочка увлечена так сильно, что не замечает, как кончик ее языка блуждает по слегка поджатым губам, слизывая случайно попавшие на них песчинки. Время от времени на ее пухлых щечках появляются обворожительные ямочки, но это лишь в те моменты, когда она довольно оценивает результат. А в основном, дитя чрезвычайно сосредоточено и серьезно.
Девочка что-то тихонько напевает себе под нос, и я легко смогла бы разобрать слова, если бы мне был знаком язык, на котором звучит эта песня.
Практически закончив строительство, ребенок начинает петь громче. Мелодия ускоряется. Малышка весело прыгает вокруг замка, придирчиво рассматривая его. Изредка она устраняет только ей понятные изъяны и, исправив их, звонко хлопает в ладоши.
Я могла бы смотреть на эту картину бесконечно.
Довольная итогом своих стараний девчушка падает на песок. Лежа на спине, она пытается изобразить ангела, водя руками и ногами в разные стороны. Так делают многие дети, вот только со снегом. Но кто запретит этой шоколадке подобные эксперименты?
Вдруг на горизонте появляется еще одно темное пятно несущее в себе жизнь. Его замечаю я. Его тут же обнаруживают любознательные глаза ребенка. Оно приближается к девочке грациозно и неторопливо. Детская рука тянется навстречу бабочке. Существом пожелавшим составить компанию малышке была очень красивая бабочка.
Прекрасное насекомое недоверчиво кружит над любезно предложенной для посадки ладошкой. Пухлые губы девочки обнажают в улыбке белоснежные зубы, и только теперь я замечаю - у нее их на два меньше, от чего детская улыбка выглядит еще прелестнее.
Девочка что-то говорит. Я не понимаю ни слова, но знаю - малышка упрашивает мотылька воспользоваться ее предложением. Еще бы ей не умолять насекомое, оно ведь божественно прекрасно, я бы и сама не отказалась приютить на собственной ладони подобную красоту.
Размер бабочки больше обычного. Только когда она решается и, широко расправив крылья, опускается на детскую ладошку, я имею возможность хорошо рассмотреть ее. Оказывается, имеющиеся на крыльях узоры не хаотичны и бессмысленны.
Пара верхних конечностей своей огненной яркостью влекут и отталкивают одновременно. Они огромны и создают иллюзию пожара. Если бы подобную красоту я встретила уже в неподвижном состоянии, непременно решила бы, что насекомое пылает. От всевозможных оттенков красного невозможно оторвать взгляд. Они прекрасны. Природа умеет создавать красоту.
На нижних крыльях я вижу перламутровую зелень хищных глаз и они, как будто бы пылая в огне, плачут. Вытянутые на кончиках крыльев «хвостики» очень напоминают чернильные слезы.
На прекрасное существо завороженно смотрит девочка. По-моему, она даже затаила дыхание. От красоты крыльев не могу оторвать свой взгляд я. Но Что это? В сотую долю секунды все меняется.
Бабочка больше не желает отдыхать, она стремительно исчезает в зелени деревьев. Ее движения уже не грациозные и неторопливые, а беспорядочно поспешные. Глаза девочки в сотни раз увеличиваются в размере, и сначала мне кажется, что это от неожиданности, но подобный обман длится не долго.
Глаза цвета самого темного кофе практически вздуваются. Круглое от природы лицо вырастает в размере в несколько раз, превращаясь в воздушный шар неправильной формы. Руки малышки отчаянно трут шею, которая очень быстро превращается в колоду, сравнявшись в размере с головой. На теле один за другим появляются некие островки, очень напоминающие ожоги. Кожа волдырится. С мокрым блеском в глазах ребенок максимально быстро вскакивает с песка и разворачивается в сторону хижин. Малышка отчаянно пытается что-то прокричать, но у нее ничего не выходит. Она трет шею еще сильнее. Она сжимает пальцами рот пытаясь помочь ему правильно изогнуться для произношения нужных слов, но это нисколько не помогает. Девочка, ноги которой будто кто-то безжалостно ошпарил кипятком, делает всего несколько шагов в направлении зелени и крова, но спотыкается о взведенные собственноручно башни. Малышка падает. Замок рушится. Из небольшой щели между губами на золотой песок просачивается густая пена. Детские руки бессмысленно хватаются за крошечные песчинки. Тело страшно содрогается. Глаза больше не сверкают, в них больше нет жизни. Она утекла сквозь пальцы. Как песок, свободно струящийся по разжатым ладошкам.
- Сара! Сара! - мое имя звучит совсем рядом и истеричными потоками просачивается в уши. - Сара, что с тобой? Что случилось? Проснись.
Я сначала слышу его, а потом себя - я снова кричу, нечеловечески кричу.
- Ребенок! Это всего лишь ребенок! За что? Почему? - Я резко сажусь на кровати и закрываю лицо ладонями. Оно мокрое. Я начала рыдать еще во сне. - К чему мне все это? Кому нужно так терзать меня? За что мне все это?..
Я вновь падаю на кровать, лицом в подушку. Страшные судороги сотрясают всю меня. Истерический припадок овладел моим телом целиком.
- Сара, - рука Макса касается моей спины, я чувствую, как она подпрыгивает на мне, - тебе нужно успокоиться, это всего лишь кошмар и только.
Он не понимает, о чем говорит. Он - НЕ-ПО-НИ-МА-ЕТ!
- Ты не понимаешь! Это была бабочка! Чертова бабочка! - кричу я в подушку.
- Ты о чем? Какая еще бабочка? - голос Макса звучит мягко, но, естественно, не без тени непонимания. Его руки легонько поглаживают мои плечи, шею и опять плечи, обходя стороной уродство. - Милая, давай я принесу тебе воды, а?
- Ты не понимаешь! Ты ничего не понимаешь! Это была такая красивая девочка а эта бабочка Как, скажи, как на столько прекрасное существо может быть таким жестоким?
Я подхватываюсь с подушки и устремляю взгляд к Максу. Он сидит рядом, растерянно хлопает ресницами, озадаченно почесывая затылок.
- Сара, прости, но я действительно ничего не понимаю. - Макс виновато улыбается. - Это был просто страшный сон и все. Какая разница кто и кем в нем оказался. Сара, мы здесь и у нас все в порядке. Знаешь, моя бабуля любила повторять, когда я бежал среди ночи к ней в надежде укрыться от какого-нибудь приснившегося гоблина: «Куда ночь, туда и сон». Рецепт действовал безотказно.
Я готова убить его. Я сотни раз внутренне взрываюсь, но понимаю, Макс ни в чем не виноват. Когда это случилось со мной впервые, мы с ним вместе весело похохотали над Полиной и Филипом. Потом издевались над участью Камиллы. Только кошмар с участием лабрадора и министра, больше не казался просто сном. А сейчас, сейчас это вообще ребенок! Ни в чем не повинный ребенок определенно не заслуживающий подобной расправы.
- Макс, я понимаю, что ты хочешь меня успокоить но тебе, как и мне известно, что мои кошмары не просто страшные сны. Где-то, я даже не догадываюсь в какой части мира, не сегодня так завтра должна умереть девочка. Маленькая, хорошенькая девочка. Она просто строила песочный замок