Прошли годы. Несмотря на то что все изменилось, в Четырнадцатом Мире жизнь продолжала быть устроенной и богатой. Переселенцы стали называть себя Свадеши, что означало «из собственной страны». На смену Концепции Абсолютного Порядка пришли новые законы, развились традиции, присущие только Четырнадцатому Миру.
Но Свадеши являлись потомками Переселенцев и не забыли, что они были частью Звездного Кольца. Успехи в развитии общества пробудили в них идеи о собственном величии, и со временем возникла Теория Ошибки, по которой допускалось, что мосты между мирами не разрушились, а потеряны.
Свадеши знали о богатствах, хранящихся в мирах Селестиа, и решили добраться до них с целью создать свою, Вторую цивилизацию. Они почти перестали заниматься сельским хозяйством, бросив все силы на развитие технологий и науки. Их ученые достигли больших успехов и, базируясь на знаниях Первой цивилизации, построили корабли, умеющие путешествовать в пространстве.
Выбрав наиболее выносливых и сильных, Свадеши организовали команду Исследователей, миссией которых было найти дорогу в остальные миры Селестиа.
В поисках мостов Исследователи достигли самых отдаленных границ Четырнадцатого Мира и там обнаружили, что мосты все же разрушены, дорога в другие миры закрыта.
Ученые Четырнадцатого Мира работали днем и ночью, но все их попытки снова возвести мосты потерпели неудачу. Свадеши были обречены жить в границах Четырнадцатого Мира Но они отказались мириться с этим.
Правящая верхушка требовала от ученых открыть мосты, но ученые не смогли найти решение проблемы, за что их стали ненавидеть.
В Четырнадцатом Мире началось нехорошее время, в дальнейшем получившее название Периода Национальной Клаустрофобии.
Появилось множество лжепророков и волшебников. Причудливо одетые, они заполонили города и деревни, предрекая конец света и предлагая купить лекарство от Национальной Клаустрофобии.
Здравый смысл и ум покинули Четырнадцатый Мир.
Может, поэтому появление Трехликого прошло незаметно
Коричневый Трехликий
Свадеши уделяли много внимания своему внешнему виду и тщательно следили за изменениями в моде.
Сейчас женщины носили короткие, расширяющиеся книзу юбки в складку, кофты всех цветов и разноцветные платья до пола с открытыми руками и шеей. В моде у мужчин были приталенные рубашки, узкие брюки или короткие, до колена, штаны.
Человек, идущий по глиняной, хорошо утрамбованной дороге, по меркам Свадеши, выглядел странно, даже вызывающе. На нем была длинная темно-коричневая накидка с широкими рукавами. Намотанная на голову повязка такого же коричневого цвета опускалась на лицо, оставляя открытыми лишь близко посаженные глаза и нос.
Человек в накидке шел быстро, оглядываясь по сторонам. Он останавливался, разводил руками и потом снова шел.
По обе стороны дороги росли яблони, между которыми провели систему полива. Ветки деревьев ломились под тяжестью плодов, некоторые из них упирались в землю, разбросав вокруг зеленые листья. Спелые яблоки валялись в разноцветных кучах, гниющие и никому не нужные.
Человек в накидке остановился рядом с деревом, сорвал с ветки красное яблоко, покрутил в руках, понюхал и уже приготовился откусить, но вдруг сморщился и выбросил его в кучу таких же плодов, затем ускорил шаг и вскоре вошел в небольшое живописное поселение.
Благоустроенные дома, чистые улицывсе говорило о том, что хаос Национальной Клаустрофобии еще не достиг этого места.
Человек в повязке подошел к первому дому и постучал в дверь. Через широко открытые окна слышались детские голоса и звон посуды. На порог вышла коротко подстриженная молодая женщина в длинном платье желтого цвета с маленьким ребенком на руках.
Вы мне не подскажете, где я могу найти роженицу, которая согласилась бы кормить моего ребенка и ухаживать за ним? спросил Коричневый. К несчастью, моя жена умерла, и наша дочь осталась без матери.
Женщина в дверях смотрела на Коричневого с недоверием.
Ты ученый? спросила она.
Человек в повязке отрицательно покачал головой:
Нет-нет, я не ученый. Мы с женой приехали из города, чтобы переждать здесь неспокойное время, а тут такое несчастьеОн прижал руки к груди, изобразив страдание на лице. Может, вы согласитесь?.. вновь нерешительно начал он. Я заплачу.
Женщина явно заинтересовалась.
Человек в повязке сунул руку в карман накидки, вытащил маленькую деревянную коробочку и поддел крышку пальцем. Внутри коробочки лежал небольшой Голубой кристалл.
Женщина широко открыла глаза. Было заметно, что она поражена увиденным.
Судя по вашей реакции, вы знаете, что это, сказал Коричневый. Обещаю, если мой ребенок будет жив и здоров, я принесу вам еще один такой кристалл.
Человек протянул коробочку с кристаллом женщине. Та схватила ее и зажала в кулаке.
Я согласна, решительно сказала она.
Спасибо, спасибо, вы так добры, продолжая прижимать руки к груди, Коричневый долго улыбался и кивал женщине в знак благодарности.
Потом, сказав, что скоро вернется, он пошел быстрым шагом к выходу из деревни, завернул за поворот и почти сразу вернулся, держа в руках ребенка, закутанного в пеленки.
Человек в повязке подошел к дому и снова постучал в дверь.
На порог вышла та же женщина, а за ней шумной гурьбой высыпали дети разного возраста.
У меня шестеро, сказала она. Но вы не волнуйтесь, мы с мужем любим детей и позаботимся о вашей дочери.
Судя по всему, Коричневый совершенно не волновался. Он сунул женщине ребенка, наклонил голову в знак благодарности и быстро пошел к выходу из деревни.
«Странно, он даже не попрощался с дочерью», подумала женщина.
Эй! крикнула она человеку в повязке. Эй! Как ее зовут?
Тот даже не повернулся в ее сторону и лишь бросил через плечо:
Ее зовут Аура.
И продолжил свой путь.
Женщина какое-то время смотрела вслед удаляющейся фигуре, потом убрала с лица ребенка край пеленки и улыбнулась.
Да ты красавица, сказала она, поцеловала девочку в щеку и вошла в дом.
Вирга и Зенош
В главном городе Четырнадцатого Мира было неспокойно. Свадеши, еще недавно жившие в согласии и взаимопонимании, стали недоверчивы и агрессивны. Из-за отказа от традиционной жизни и уменьшения аграрных хозяйств ощущалась нехватка продуктов питания. Ученые жили в атмосфере ненависти и почти не выходили из дома. Исследователи были не нужны, их корабли стояли без дела. Многие остались без средств к существованию и перебивались случайными заработками.
Вирга и Зенош сидели в небольшом ресторане на холме, в центре Старого города. Они уже немного выпили по дороге и пришли в ресторан продолжить и поговорить.
Стоял теплый, погожий день. Тихий ветерок приносил прохладу с излучины реки, которая огибала холм внизу и исчезала в солнечных бликах за поворотом.
Несмотря на красоту природы и выпитое вино, Зенош нервничал. Характерная для ученых одежда и борода выдавали его, проходящие мимо люди бросали в его сторону злые взгляды. Зенош ерзал на стуле, ему хотелось уйти.
Пошли отсюда, сказал он Вирге. Мне неприятно, когда на меня так смотрят. В конце концов это плохо закончится.
Не нервничай, со мной тебя никто не тронет, сказал Вирга.
Он был в форме Группы Исследователей. Широкоплечий и уверенный в себе, он внушал уважение.
Давай уйдем, настаивал Зенош, мне с самого начала не понравилась твоя идея. Мы можем поговорить и в менее людном месте.
Сиди. Я уже заказал еду, отрезал Вирга.
Официант принес друзьям их заказ, и скоро оба уже сидели хмельные. Зенош осмелел и расслабился, а Вирга начал подмигивать всем проходящим женщинам и вызывающе смотреть на мужчин.
Послушай, наконец сказал Вирга, когда это занятие ему надоело, я хочу тебе кое-что рассказать. Только пообещай, что дослушаешь до конца.
Обещаю, сказал Зенош и отпил из кружки.
Помнишь мое последнее путешествие, после которого я получил вот это? Он ткнул пальцем в одну из медалей на груди.
Да, ты еще выходил в открытый космос чинить топливный насос.
Точно. Вирга придвинулся к Зеношу. Понимаешь, брат, я там увидел кое-что странное
Что именно? пожал плечами Зенош. Я был членом Комиссии и читал твои доклады