Да о чем это я? Погибнуть здесь невозможно!
И это радует
Вновь раздается стониздали, и, обратившись к источнику звука, я с удивлением понимаю, что он находится в каком-то метре от меня. Контузия, твою ж дивизию Парень с рассеченным лбом стоит на коленях, держась за голову, а прямо перед ним на полу лежит громоздкое длинноствольное оружие с массивным прикладом и прикрепленным сверху диском.
Ручной пулемет ДП-27Дегтярева пехотный, 1927 года разработки. Весболее 10 килограммов, дисковый магазин рассчитан на 47 патронов винтовочного калибра 7,62. Скорострельность500600 выстрелов в минуту (боевая до 80).
Самса Помоги Помоги!
Парень обращается ко мне, но я не сразу понимаю, что он просит о помощи. Тут же приходит и узнавание: Василий Нежельский, парторг заставы.
Сейчас, сейчас
С трудом встаю на ногии тут же живот скручивает в резком спазме, бросив меня на колени. Контузия Выкашлявшись, вновь пытаюсь встать, украдкой виновато посмотрев на пулеметчика, но в его взгляде встречаю только сочувствие и понимание. Благодарно ему кивнуввот же, вроде бы просто бот, а ведь такое ощущение, что реальный, живой человек! жестом показываю на оружейку. Нежельский скривился, но кивнул и стал понемногу вставать сам, при этом пошатываясь. Очередной толчокзвук разрыва снаряда показался мне не слишком близким и потому не очень опаснымвновь бросил нас обоих на пол. Уже не вставая, я ужом по-пластунски дополз до дверей пустой оружейки.
Ну как пустой? Погранцы, конечно, молодцы, цинки с патронами и гранатами успели вытащить практически все, да и оружейная пирамида опустелаза исключением одиноко стоящей в ней самозарядки.
Моей самозарядки.
СВТ-40самозарядная винтовка конструкции Токарева образца 1940 года. Масса в снаряженном состоянии более 4 килограммов, скорострельность 2025 выстрелов в минуту, отъемный магазин рассчитан на 10 патронов.
С каким же восторгом я взял первую в своей жизни самозарядкуи первое оружие в этой игре! Ладная, с удобным прикладом, пахнущая металлом, деревом, смазкой Сразу почувствовалось, что это технологичное, совершенное оружие для своего времени.
Очередной толчок (зараза, как будто землетрясение!) отвлек меня от любования самозарядкой, а прозвучавший гораздо ближе взрыв подстегнул собираться быстрее. Нацепив на поясной ремень штык-ножи ведь как умудрился-то не выронить во время полета? цепляю на него же два уставных подсумка с неснаряженными магазинами, по две штуки в каждом. Осмотревшись, замечаю пустой гранатный подсумок и доверху набиваю его патронами из единственного стоящего здесь же вскрытого цинка.
Все действия выполняются на автоматенеобходимая информация о том, что и как нужно делать, своевременно всплывает в голове. Единственное чтоочень сильно мешают волнение и излишняя суетливость. Чувствую, как дрожат собственные пальцы Покинув наконец оружейку, вижу, что за пулеметчиком уже вернулся его напарниквторой номер, Астахов Мишка, и вместе они подхватили ящик с патронами. Нежельский накинул на плечо ремень пулемета, Астахов тащит собственную самозарядку и брезентовую сумку с дисками. Посмотрев на красноармейцев, бегомуже бегом, быстро же я восстанавливаюсь, однако! возвращаюсь в оружейку и, подхватив вскрытый цинк, снова покидаю казарму.
Какой-то противный свист, будто бы похожий на комариный, и цепочка разрывов минометных мин ложится правее, метрах в тридцати. Пулеметчики сразу падают на землю и уже ползком продолжают двигаться в сторону ближайшего к казарме окопа полного профиля. Следую их примеру и я, а свист между тем становится короче. Еще не совсем понимая, что это значит, я начинаю ползти гораздо активнее А потом мины накрывают нас на открытой площадке.
Не знаю, каким чудом я сумел удержаться от того, чтобы не вскочить и не побежатькак раз под бьющие во все стороны осколки. В голове только и билось: лежать, лежать, лежать! и я лежал, изо всех сил старался лежать, не вскочить, не побежать, хотя до спасительных окопов вроде бы всего ничего, один короткий рывок Цинк перевернулся, из него на сочную зеленую траву вывалились патроны, но сейчас мне совсем не до них.
Что-то горячее пребольно царапнуло задницу, я взвыл от боли, в первый миг подумав, что меня накрыл очередной немецкий гостинец, а потом понял, что в паху стало вдруг как-то необычно тепло и мокро. С ужасом осознав, что банально обоссался, я уже всерьез вознамерился покинуть игру и оторвал лицо от земли, чтобы вызвать игровой интерфейс. Но тут в поле зрения оказался парторг, в одиночку отчаянно ползущий к окопам и тащущий за собой здоровенный ящик с патронами. Тогда я нашел глазами Астаховаи увидел безвольно распластавшееся на земле неподвижное тело второго номера с едва заметной лужицей крови у виска. Судорожно сглотнув, я вновь посмотрел на Нежельскогои пополз, пополз вперед, вслед за ним, оставляя на земле влажный грязевой след.
Что мною движет? Азарт? Упрямое стремление так или иначе схватиться с немцами, хотя бы дотянуть до их появления? Или желание помочь боевому товарищу, который на деле-то и вовсе не товарищ никакой, а игровой бот?
Правда, бот этот срисован с настоящих пограничников, кто дрался на третьей заставе и умирал здесь на самом деле
Короче, что-то такое внутри меня ворохнулось и удержало от выхода из игры. Вражеские минометчики вновь перенесли огонь вправо, и я рискнул вскочить, добежать до Астахова. Судорожно сдернув с плеча убитого (стараясь на него не смотреть) брезентовую сумку, очередной короткой перебежкой я догнал уже вставшего на ноги смертельно бледного пулеметчика и схватился за вторую ручку тяжеленного патронного ящика. Еще один рывоки мы оказываемся в окопе.
Дышу тяжело, как загнанная лошадь. Будто воздухэто вода, а я путник, прошедший пустыню, и теперь пытаюсь напиться вдоволь. Впрочем, проведя языком по потрескавшимся губам и сухому небу, осознаю, что попить сейчас было бы тоже не лишним. Вот только колодец заставы остался за спиной, а оказаться вновь на открытом участке местности под минометным обстрелом желания нет никакого. Уставная фляжка, если в ней что и было, осталась в казарме Еще понимаю, что кирзачи уже натирают не перевязанные портянками стопы, сильно трет и влажная, грязная ткань в паху, саднят порезы на щеке и задницеполный ажур! От не самых приятных дум меня отвлекает резкий хлопок по плечу:
Самсонов, останешься здесь, поможешь Нежельскому. Понял?!
Резкий голос обратившегося ко мне пробивается сквозь вату в ушах. Мой взгляд, скользнув по трем кубарям в петлицах, встречается с горящими яростным, каким-то даже безумным огнем глазами начальника заставы старшего лейтенанта Михайлова. Онемевшие губы с трудом выговаривают уставное:
Есть.
Командир меряет меня взглядом с ног до головы, на секунду задерживается на грязном паху (отчего я весь аж съежился), но вместо разноса еще раз хлопает по плечу, теперь уже не так сильно. Откуда-то издалека до меня доносится:
Молодец, боец!
Старлей удаляется по окопу, обходя прочих погранцов. Большинство их, несмотря на обстрел, занимается снаряжением магазинов к СВТ патронами, а некоторые уже вкручивают запалы в гранаты. Несмотря на внезапное нападение и огонь, открытый прямо по казармам, эти люди не побежали стремглав во все стороны, завывая от ужаса перед немцами, а добросовестно готовятся к бою. Как-то это даже и не вяжется с моим представлением о 22 июня 1941 года, но разработчики игры не на пустом месте получили все возможные награды у историков. Значит, и вправду пограничники дали фрицам бой. Еще бы его увидеть
Рома, помогай.
Парторг, уже успевший вскрыть ящик с цинками, достал диски из брезентовой сумки и протянул один из них мне. Ну что, помочь первому номеру действительно нужно.
Два часа с момента пробуждения пролетели вообще незаметновремя (семь утра) назвал старлей во время очередного обхода. Минут двадцать назад закончился обстрел. И хотя практически всем окружающим было явно не по себе от частящих разрывов мин и редких, тяжелых взрывов гаубичных снарядов, пограничники, сжавшись на дне извилистых окопов, продолжали готовиться к бою. Главное, в конечном итоге оказалось, что ни одна мина, ни один снаряд не смогли точно накрыть траншеинам крупно повезло! Не считая гибели Астахова, застава недосчиталась еще только двух бойцов, погибших под минами в первые минуты немецкой артподготовки.