Тут появился профессор и с порога стал извиняться за задержку. Оказывается, новых таких же деталей не нашлось, но Йоганн все же нашел замену, сила тока будет даже выше. Такая сила тока убьет даже лошадь, не то что ослабленного пациента. Потом все спишем на ослабленный организм, ведь десятку больных клиники постоянно проводится лечение электрошоком. Профессор напомнил, что они уже выполняли такую же процедуру с летальным исходом и у полиции не было вопросов.
Тот же день, там же, часом ранее:
В голове лопнул огненный шар, я услышал как будто отдаленный крик и затем глубокий вздох со словами «вот и все». Я открыл глаза и ничего конкретного не увидел. Вообще, кругом был свет, может, это и есть «тот свет»? Комната явно медицинскаяяркая потолочная лампа, белые кафельные стены, сильно пахнет озоном, кстати, спроси меня, что это такое, не отвечу. Больше деталей разглядеть не удалось, так как в комнату вошли двоемужчина и женщина, судя по силуэтам и тембру голоса.
Смотрите, Людвиг, он открыл глаза!
Ну и что взять с идиота, он и раньше их открывал, когда есть хотел. Сейчас Йоганн принесет замену сгоревшим деталям, заменим и продолжим сеанс. Пойдемте, баронесса, в мой кабинет, выпьем пока чаю.
В палату вошли два санитара, взяли каталку со мной и повезли ее по коридору, потом один открыл ключом дверь Каталку покатили по коридору, затем завезли в лифт и он прошел на этаж или два вниз, затем двери лифта открылись каталку повезли по другому коридору, скудно освещенному неяркими лампами, в Коридоре встретился человек в синей форме, поигрывающий резиновой дубинкой. Он равнодушно посмотрел на меня и отпер дверь, в которой было проделано окошко, закрывающееся заслонкой. Затем меня ввезли в какую-то каморку, отдаленно напоминавшую больничную палату. Санитары отстегнули меня от каталки и довольно бесцеремонно бросили на жесткий матрац, покрывавший железную койку.
Потом лязгнул ключ в замке и я остался один. Вверху торцовой стены было небольшое окошко, забранное толстой решеткой, вмурованной в стену, через него в каморку проникал неяркий свет. Я огляделся: мебели никакой, только кровать с тощей подушкой и тонким матрацем, сверхутонкое серое одеяло. У противоположной стенынебольшой столик, тоже вмурованный в стену и привинченный к полу здоровенными болтами табурет. Грани болтов после затяжки были спилены и заполированы, так что отвернуть их, даже имея инструмент, было невозможнотолько срезать. Из памяти всплыло понятиеодиночная камера. На табурете лежала оранжевая пижама, я решил одеться, так как замерзот стен просто несло холодом, похоже, что это был полуподвал. Что-то это все меньше напоминает больницу, а больше похоже на тюрьму.
Понятия «пижама», «больница», «тюрьма» и прочие как-то с трудом пробивались в голове, но укладывались там на свои места и я соображал, что они обозначают. Но я представления не имел, где я, как меня зовут, даже какой сейчас год и время года. Из большого, также забранного решеткой окна «операционной» я расплывчато видел зелень за окном, так что, время года сейчасразгар весны или лето, хотя по температуре внутри помещения этого не скажешь. Пока я так размышлял, натягивая штаны, дверь опять отворилась, на этот раз бесшумно и на пороге возникли двое, один а каком-то балахоне неопределенного цвета, другойтот самый «синий охранник»., причем тот, что в балахоне бережно придерживал его за талию, не давая упасть.
Хозяин, не бойтесь, это я, Хаким. Нам надо срочно бежать отсюда или вас убьют. говоря это, человек в балахоне скинул его, оставшись в белой длинной рубахе. Быстрее снимайте эти цветные штаны и одевайте одежду охранника!
Из всего этого я понял только то, что меня хотят убить, но кто и за что? Кто такой Хаким и почему я его хозяин? Зачем мне одевать форму охранника, которую бросил мне человек, назвавшийся Хакимом.
Да вы, что, не понимаете меня, хозяин? Яваш телохранитель, Хаким, и пробрался сюда, чтобы вас спасти. Ваша тетка держит эту «больницу» для таких, как вы, пациентов, которых требуется убрать их родственникам, чаще, чтобы просто получить наследство. Нужно спешитьмогут обеспокоиться отсутствием охранника в коридоре, а нам еще надо выбраться наружу. Сейчас вы оденете одежду охранника и будете как-бы конвоировать меня, а я буду изображать больного.
Так, мой телохранитель моя тетка собирается меня убить, и это вовсе не больница, а спецтюрьма. Ладно, все вопросы потом, надо отсюда выбираться, как я понял, здесь меня пряниками точно не будут кормить, судя по обращению и обстановке. Рискнем! Я быстро натянул форму охранника, на голову нахлобучил его кепи с козырьком и вооружился дубинкой. Хаким протянул мне револьвер, я понял, что умею с ним обращаться и спрятал оружие под одеждой. Хаким нарядил охранника (как я понял он был жив, только без сознания, трупам не связывают руки и ноги обрывками серой хламиды в которой пришел Хаким, и не засовывают им в рот кляп), в оранжевую тюремную робу, уложил его на мою койку, привязав к ней покрепче. На моем телохранителе была смирительная рубашка, только он велел не завязывать рукава, а одеть ему на руки наручники, не закрывая их.
Хозяин, я отвечу на все ваши вопросы после, когда будем в безопасности. Сейчас вы идете по коридору чуть сзади меня, придерживая за связанные сзади рукава рубашки, делая вид, что ведете таким образом, чтобы я не вырвался, а для гарантии еще и надев мне наручники. Я буду идти вперед сам, если кто-то задаст вопрос или постарается нас остановить, подходим к противнику, потом вы отступаете на два шага назад и я все делаю сам. Если зазвучит тревога, то быстро бежим на выход, я знаю дорогу, нападать при этом буду я. Револьвер использовать в самом крайнем случае по моей команде или, если меня убьют. У крыльца стоит карета вашей теткинам надо захватить ее, желательно без шума, и покинуть лечебницу.
Выйдя из камеры, и закрыв ее, мы пошли по длинному коридору, но на лифте не поехали, а свернули на лестницу на площадке которой стоял еще один охранник. Поравнявшись с ним, Хаким сделал неприметное движение рукой, и охранник осел на пол, в кобуре у него был револьвер и Хаким забрал его, а охранника связал. Дальше мы поднялись по лестнице и тут нас окликнули. На этот раз охранников было двое и охраняли они выходную дверь. После недолгой борьбы путь оказался свободен, причем Хаким сбросил рубашку и быстро надел форму старшего охранника, забрав его оружие, мне тоже достался второй револьвер. Мы вышли наружу, но, судя по всему, не у главного входа. Я все видел нечетко, как в тумане, но по моим расчетам, пока мы прошли не менее ста-ста пятидесяти метров и оказались на площадке, где стояла большая черная карета.
Пока мы шли, Хаким проинструктировал меня, что подойдя к карете, на вопрос, кто мы и зачем здесь находимся, следует отвечать: «По распоряжению госпожи баронессы»». При этом постараться сблизиться со спрашивающим, дальше все Хаким сделает сам. Так и случилось: подойдя к карете, кучер спросил, что нам нужно, дальше Хаким выхватил револьвер, прыжком очутился рядом с кучером и объяснил ему, что теперь он все делает по нашей команде, тогда останется жив. Я залез в карету и тоже, через окошко, связывающее пассажиров с возницей, упер ствол револьвера в поясницу кучера. Карета тронулась и скоро оказалась у ворот, где была остановлена охраной. Тут раздались два выстрела и рев Хакима: «Открывай ворота, тогда останешься цел». После этого ворота открылись, Хаким выкинул кучера с козел и сам схватился за вожжи, издав утробный рык и хлестнув лошадей, которые так взяли с места, что я оказался на полу кареты.
Так мы мчались около получаса, потом Хаким свернул в лесок и остановил карету. Там у него был припрятан узел в котором были две черные хламиды, шляпы с широкими полями, немного всякой провизии и фляга с водой. Набросив сверху на форму охранников хламиды и забросив кусты их кепи, мы продолжили свой путь и вскоре появился большой указатель, буквы на котором мог прочитать даже я«Цюрих». Проехав совсем чуть-чуть (это где-то самые окраины города) мы свернули к серому зданию, окруженному черной чугунной решеткой. Хаким остановил коляску, привязал лошадей к дереву и помог мне выйти.
Гляди, хозяин, вон твой сын, сказал Хаким, указывая куда-то за забор.