Саш, ты что там делаешь? раздалось из соседней комнаты.
Книжку с собой выбираю! как можно непринужденнее крикнул я в ответ. В этом деле я предпочитал обходиться без помощников. Книга валялась на полу, гостеприимно распахнутая. Я наклонился, пощупал переплетвроде бы на месте. При ударе об пол из книги вылетел сложенный вчетверо тетрадный листок, совсем желтый от древности. Я не удивилсякаких только тайн не хранят порой старые книги,но листок поднял и развернул. Там было стихотворение Ахматовой, старательно переписанное от руки пером и чернилами, внизу, под ним, пара строкобращение ко мне с приглашением к переписке, еще ниже значился почтовый адрес некой Ольги Яковлевны Зарецкой. Листок был совсем ветхий и едва не рассыпался у меня в руках. Я застыл как вкопанный. Я вспомнил, откуда он у меня
Булгакова я бережно поставил на место. Стряхнул оцепенение, отложил воспоминания до более подходящего момента. Сложил книги в сумку, поколебавшись секунду, прибавил еще для разнообразия Стаутаавось не подерутся. И с головой окунулся в предстоящее путешествие и домашние хлопоты перед отъездом: прошелся и проверил закрытые форточки, розетки, полил цветы
Потом жена отняла у меня лейку и настойчиво повторила просьбу ничего не делать вообще. Оказалось, что цветы она полила еще вчера, а с утра младший на всякий случай еще раз их полилна этот раз горячей водой
Ватсона нигде не было. Естественно, он с утра заподозрил неладное, увидев сумки и уловив общее настроение, и теперь затаился, надеясь, что его не найдут. Он, вероятно, любил бывать в деревне, но вот самому переезду всегда отчаянно сопротивлялся, и его отлов давно стал в нашей семье особой формой коллективного развлечения, где-то между квестом и сафари. Но сегодня пусть ловят сами, я пас.
Я унес к машине первую партию вещей, перебросился парой фраз с соседом, тоже на днях уезжавшимв Анапу. Потом принес вторую часть и остался ждать у машины. День обещал быть жарким, но двор еще хранил прохладу.
Несколько минут спустя явились братья, оба в свежих царапинах, но довольные. Вдвоем они тащили огромную переноску, из которой на весь двор раздавались тяжелые глухие удары и изощренный кошачий мат. Таков уж Ватсонс юных лет он не терпел над собой никакого насилия и мог дать отпор кому угодно. Право на самостоятельное передвижение стало для него единственной ценностью после того, как его кастрировали. Он набрал вес, заматерел и в любом поединке был готов дорого продать свою свободувот и сейчас, похоже, отделал ребят, как смог
Но шансов у него не было. Переноску водрузили на заднее сиденье, кот затих, но продолжал мрачно глядеть на мир сквозь сетчатое окошко, явно чувствуя себя как та курица из анекдотаощипанным, но не побежденным.
Мы выехали с задержкой в полтора часавполне допустимая погрешность. Большую часть времени в дороге я спалне будили ни шумные разговоры про море и купания, ни вопли Ватсона, изредка испускаемые им на самых плохих участках дороги, ни радио.
Когда под колесами привычно зашуршала грунтовка и замелькали знакомые березки-елочки, я вдруг проснулся и завертел головой. Почти приехали. Дорога здесь была неважная, и всегда приходилось сбрасывать скорость и ползти десять километров в час. Медленная езда располагала к непринужденной беседе.
Расскажи еще раз, куда едем-то?
Алупка, это от Ялты семнадцать километров. Дом в частном секторе. Сдавать нам его будет некая Стрижова Ольга Яковлевна. Судя по разговору, она примерно наша ровесница. Мы созвонимся с ней, когда приедем, и она даст нам ключи. Больше пока рассказывать нечего. На картинкахочень круто. И море видно, и горы Ой, ты чего?
Я поперхнулся и закашлялся, замахал рукамимол, все в порядке. Ольга Яковлевна, значит Ну, пусть будет еще одна Ольга Яковлевна, что тут такого, в самом деле.
А тем временем мы приехали. Отворились ворота, разбежались в стороны перепуганные курицы, залаяла собака. Выпорхнула мама, обняла нас всех по очереди и потащила к столу. Отец уже топил баню. В доме мы осторожно выпустили Ватсона, и он немедленно смылся в подвал, где пахло мышами и свободой.
Остаток дня прошел как в тумане. Застолье, баня, опять застолье Разговоры о том, что крышу пора ремонтировать, что мальчики выросли за зимуне узнать, что редко приезжаем, а других помощников нет, а работать в саду все трудней.
Эта история повторялась каждый год, с незначительными вариациями. Заканчивалась она всегда нашим обещанием поучаствовать в ремонте, веселой стройкой на весь отпуск и, по завершению,сожалением, что недолго пробыли и не успели отдохнуть.
Наконец, пообещав на обратном пути заехать и задержаться, насколько хватит отпуска, чтобы помочь везде и всюду, я уполз спать пораньшеменя начало «срубать» еще за столом. Увидев расстеленную кровать, я был готов прослезиться от счастья и рухнул в нее как подкошенный.
Следующим утром мы собрались в дорогу. Выспался я отлично, и вполне был готов рулить. Мама успела напечь шанег и уговаривала нас взять их с собой побольше«дорога-то дальняя».
Наконец мы попрощались, еще раз пообещали вернуться до конца отпуска и тронулись в путь.
В окнах машины замелькали поля и деревни, потом мы выехали на федеральную трассу. Ребята спали, жена смотрела в окошко, готовая сменить меня, как только я устанутакой был уговор. От нечего делать, я решил выяснить у нее хоть какие-нибудь подробности:
А чего, интересно, эта Ольга Яковлевна сама в своем доме не живет?
А она, не поверишь, вообще в Крыму не живет,ответила супруга. Дом ей достался в наследство, она приехала его оформлять и сразу же решила сдатьсезон же. Живет она в Москве, а предки ее, будешь смеяться, вообще из наших краев, да и сама она тоже. Ольга эта, помню, еще удивилась, когда узнала, откуда мы едем. Сказала, вроде как бабушка еенаша землячка. В свое время эта бабушка перебралась в Крым, и теперь у них там недвижимость. Кстати Ольгу даже назвали в честь бабушки.
Моя жена разговорит любого, что вы хотитеучастковый невролог. Я совершенно не удивился, что посторонний человек по телефону сразу же рассказал ей историю своей семьи, такое бывало не раз. Удивительным во всем этом было другоетакое количество совпадений я просто не мог считать случайностью.
Но чтобы все подробно объяснить, мне придется сделать отступление и рассказать невероятную историю, которая произошла со мной в далеком июне две тысячи пятого года, когда я только окончил медицинский институт. Рассказывать об этом раньше я не имел права, а теперь, когда уже стало можно, история начала забываться. Все это время она удобно лежала на самом дне моей памяти, и я ни за что бы не стал тревожить прошлое, если бы не череда совпадений, которые заставили меня вспомнить о ней. Означает ли это, что история еще не окончена?
Теперь, по прошествии стольких лет, я совершенно убежден, что случайностей не бывает и события прошлого, настоящего и будущего связаны между собой гораздо сложнее, чем можно себе вообразить. Не менее сложным образом связаны между собой и люди. Будучи не в силах понять природу этих связей, мы можем только наблюдать, как ежедневно они проявляют себя в жизни. Мне просто посчастливилось увидеть немного больше остальных.
Впрочем, если вы не верите в такую взаимообусловленность, то можете смело считать мой рассказ научной фантастикой. По сути, он таков и есть, все события, учреждения и персонажи являются вымыслом, а любое их сходство с реальными следует считать простым совпадением. Я нарочно изменил, переврал и сделал неузнаваемыми все обстоятельства и детали, чтобы никаким образом не нарушить ни конфиденциальность, ни порядок вещей. Единственное, что осталось без изменения, это удивительный механизм Времени, который сводит вместе несочетаемые при других условиях переменные, то есть нас, людей, причудливо сплетая наши биографии между собой. Для чего? Вероятно, чтобы сделать их ярче и интереснее. Другого ответа я так и не нашел. Итак
2005 год
Я проснулся около одиннадцати и сразу вспомнил, что вчера от меня ушла Анька. Ушла, как всегда, навсегда, хлопнув дверью и на весь блок прокричав гневную тираду, в которой мне давалась крайне нелестная характеристика и доходчиво объяснялось, почему лицам женского пола не стоит иметь со мной дело. Теперь весь блок знает, что мы вчера поругались, причем виноватым считают, конечно, меня. «Вот скотина»,устало подумал я и начал вставать. Пытаясь попасть ногой в тапок, я обнаружил, что он только один. В поисках второго я обшарил комнату, то и дело натыкаясь на препятствия в виде опрокинутых стульев, и, наконец, нашел егопод тумбочкой, в мохнатой пыли, да еще с круглой прожженной дырой сверху. Наверняка это сделала Анька. В отместку за что-нибудь. С ней это бывает.