Но главное, пришло осознаниеон попал. Во всех смыслах этого слова. Теперь вынужден отдуваться за милого хипстера Ники, известного также как Его Императорское Величество Николай II Александрович. Того самого, что стал главным позорищем России в XX веке, конкурируя за первое место в этом деле с Хрущевым и Горбачевым
То есть картина «Приплыли». Ведь если по уму, то у него был только один сценарий поведенияпринять сложившуюся ситуацию как данность и попытаться выжить. Хотя бы тут. Ведь, по сути, там, в скоростном поезде, идущем на Лион, погиб не он, а цесаревич. Опосредованно, конечно. Бедолагу ведь вышвырнуло из тела ворвавшимся туда инородным сознанием, которое, в свою очередь, поспешно эмигрировало из своего былого обиталища. От несчастного цесаревича остались лишь воспоминания, обрывки мыслей да кое-какие навыки. И все.
Николая Александровича немного беспокоил тот факт, что в железнодорожном крушении погиб император. Об этом событии он и слышал, и читал. В реальности этого не было. А тут вотпожалуйста. И император, и второй его сынГеоргий, а еще младшая дочкаОльга. Почему так? Единственным объяснением, которое придумал наш герой, стало отсутствие предопределенности. То есть заранее ничего не известно. И раз событие произошло еще раз, то и «кубики кинули» заново с совсем другим результатом.
Впрочем, иллюзий от того, что выжил и стал императором, да еще на восемь лет раньше, Николай Александрович не испытывал. И на то были очень веские причины. Он плохо знал историю эпохи и региона. Только какие-то ключевые даты или выборочные эпизоды с персоналиями. Но и этого хватало, чтобы вкупе со сведениями покойного предшественника и взрослым, зрелым и неплохо развитым умом нарисовать ужасающую картинку.
Несмотря на устоявшиеся стереотипы, из последнего «трио» императоров собственно самодержцем был только Александр II. Да, странный и непоследовательный либерал. Но правил он самостоятельно и самодержавно. Этакий просвещенный либеральный тиран.
Александр III, сменивший отца в 1881 году, к престолу совершенно не был подготовлен. Хуже тогопошел характером в мать. Из-за чего за внешним фасадом крупного, крепкого и довольно брутального мужчины скрывался рохля и подкаблучник. Страной же по факту правила его супругаДагмара. Насколько это вообще возможно при столь опосредованной схеме управления.
Эта маленькая, хрупкая женщина держала в своих крохотных кулачках не только яйца мужа-увальня и детей, ходящих по струнке, но и всю остальную страну. Однако ей хватало ума оставаться в тени, из-за чего создавалась иллюзия могущества личности Александра III. О том, что это совсем не так, Николай Александрович узнал, только попав сюда. Покойный Император был не страшный русский медведь, а милый плюшевый мишка, чем пользовались без всякого зазрения совести все, кому не лень. Ведь Мария Федоровна не всегда была рядом и не всегда могла надавать по рукам всяким интриганам. Что влекло за собой самые кошмарные последствия. В частностисерьезное усиление великих князейбратьев Императора.
Вот и выходило, что, вступив на престол, Николай Александрович оказывался критически стеснен властной мамой и не менее амбициозными дядями. Ситуация усугублялась еще и тем, что он сам был полноценным продуктом эпохи и окружения. От природы неглупый малый страдал от того, что его голова была забита религиозной чепухой, посеянной там Победоносцевым. А достаточно твердый характер, немало взявший от волевой мамаши, был совершенно вывихнут откровенно идиотским воспитанием и не позволял ему действовать в должной степени жестко и решительно. Особенно по отношению к близким людям.
И чем дальше, тем ситуация становилась хуже. Великие князья прирастали могуществом, Мария Федоровна ширила и укрепляла свой двор, превращая его в альтернативный центр власти. В довершение всего Николай Александрович вляпался еще и в Алису, которая только усугубила и без того мрачное положение дел. То есть с 1881 года в Российской империи начал стремительно прогрессировать кризис власти, а ее саму стали разрывать внутренние противоречия. На самом верху. Как в той басне про Лебедь, Рака и Щуку. Кто во всем этом был виновен? Прежде всего Александр II, который допустил наследование империи сыном-рохлей. У него было из кого выбирать, но он о том не думал. Завершили же «картину маслом» родители Николая II, не только распустившие великих князей, но и изуродовавшие сына бестолковым воспитанием
И вот в это тухлое болото влетел наш герой. К счастью, не успев вляпаться в Алису. Но это помогало не сильно. Однако осознание само по себеважное дело! Если не понимаешь, что происходит, то и разрешить этой беды не удастся. Но, несмотря на некоторый оптимизм, что делать, обновленный Николай Александрович пока не знал. Ведь за дядями стояли реальная власть, сила, деньги и вооруженные люди, верные и обязанные им. Пойди их задвинь. Мигом оливкой подавишься. О печальной судьбе Павла Петровича наш герой и до того знал и, что любопытно, почерпнул немало деталей из воспоминаний реципиента. Тот тоже о нем нередко думал, видно, неспроста. Поэтому наш герой на первых порах старался избегать резких движений. Поначалу, во всяком случае. Окружающие же эту осторожность и некоторую замкнутость принимали за последствие душевной травмы от крушения поезда и гибели родителя с братом и сестрой
Так или иначе, время шло. Николай осматривался. Фиксировал свои наблюдения в дневник. Анализировал их. Сводил и агрегировал. Производил там подсчеты. Действовать вслепую было глупо. А адекватность сведений, что валялись в голове экзальтированного и глубоко религиозного молодого человека, доверия не вызывала.
И работал со своим ближайшим окружением. Очень плотно работал. Так, например, он смог в считаные дни потерять доверие к командиру собственного Его Императорского Величества конвояШереметьеву Владимиру Алексеевичу. То есть фактически начальнику телохранителей. Что с ним было не так? Все. Так-то да, он был предан Императору, но совершенно не понимал, что творит, в силу природного скудоумия. Любитель покутить на широкую ногу и ввязаться в безумную авантюру, а потом страстно уговаривать его спасти снова влипать и так до бесконечности. Шумный, бестолковый и невероятно пыльный. И эту пыль он постоянно пытался метать в глаза всем подряд. Напрямую, скорее всего, не предаст. Но поставить этого кретина начальником личной охраны мог только Александр III да и то из сострадания к бедолаге, чтобы был под рукой и можно было вовремя его одергивать, не позволяя влипать в дурацкие истории.
Поняв, что с командиром каши не сваришь, Николай Александрович постарался познакомиться поближе с младшими офицерами и нижними чинами. Выискивая среди них тех, на кого можно было положиться. Ради чего у Императора появилось новое увлечениеfun-shooting. То есть стрельба из огнестрельного оружия по разнообразным мишеням. Но не в одиночку же палить? Тем более что рядом есть всегда те, кто составит компанию. Ради чего это самое оружие начинает потихоньку накапливаться в жизненном пространстве нашего героя. Тут винтовочка, там револьверчик. Да и общение пошло
Вот после такой очередной стрельбы Николай Александрович и принял Анатолия Федоровича Кони, ведущего расследование по факту крушения царского поезда. Тот вошел. Раскланялся. Сел на указанное ему место. И начал вещать.
Вопрос складывался из «святой троицы»: трусости, глупости и воровства. В чем это выражалось? В том, что многие служащие выполняли свои обязанности спустя рукава, «на отвяжись». Например, министр путей сообщения Константин Николаевич Посьет не только ничего не смыслил в железных дорогах, но и бравировал этим: дескать, ему не нужно вдаваться в эти совершенно лишние детали, чтобы блестяще управляться всем. То есть этот человек просто плевал на свои обязанности, воспринимая пост как лишенную всяких хлопот «кормушку», данную ему по старости за заслуги в прошлом.
Не лучше обстояли дела и с Петром Алексеевичем Черевиным, генералом, состоящим непосредственно при Императоре и отвечавшим за его безопасность в целом. Так-то он был и умным, и честным, и здравомыслящим, и даже храбрым, с опытом боев и прекрасными рекомендациями. Но имелся в нем и недостаток, а именно алкоголизм. Все знающие его люди утверждали, что хоть чуть-чуть, но он был выпивши всегда и непременно. Это не мешало Петру Алексеевичу иметь «товарный вид» и самостоятельно говорить, передвигаться, производя впечатление в целом адекватное. Но не более того. Так как это было всего лишь фасадом, укрывавшим сознание, непрерывно пребывающее в алкогольном дурмане.