Перед первой выездкой друг помог надеть упряжь и оседлать коня. Велес не стоял спокойно, закидывал голову, когда вставляли удилаотвык, по-видимому, от узды. Пришлось Варяжко успокаивать и уговаривать вороного, так с грехом пополам справился с ним, с запозданием присоединился к остальным отрокам. Проехали нескорым шагом через город, миновали Софийские ворота. Сразу за посадом помчались галопом напрямую по чистому полю, убранному от хлеба, а не по тракту, идущему по кружному пути. Варяжко не сразу приноровился к смене аллюра, отбил себе некоторое место, только потом догадался чуть привстать с седла, перекладывать вес на стремена, плотно прижав коленями бока.
В поле, вернее, на полигонеогражденном частоколом участке с полосой для забега, всякими препятствиямиот рва до барьеров, ветками для рубки мечом, отроков ждали трое наставники, среди них и Борислав. Каждый занялся своими подопечными, раздавая им заданияот начальных уроков до джигитовки и учебных боев на конях. Отроки постарше учились на всем скаку поворачиваться в седле или стоять на нем, поднимать с земли шапку, стрелять из лука, срезать ветки. Младшие же, а вместе с ними и Варяжко, постигали азыот посадки в седле до управления поводьями и шенкелем. Подстегивать вороного шпорами или плетью отказалсяотговорился, что и без причинения боли тот не отстанет от других.
В последующие дни, если не мешало ненастье, так и занималисьс утра верховая подготовка, после обеда уже в пешем строе. Кроме уроков с оружием ученики проходили рукопашные схваткии здесь прежние навыки Мезенцева скоро дали знать. Он на довольно хорошем уровне владел приемами самбо, теперь решил применить их здесь, хотя бы самые простые. Сначала отрабатывал сам, без напарника, пока не почувствовал, что новое тело четко выполняет нужные движения. После опробовал уже на друзьях броски, подсечки, болевые приемы, удивляя техоткуда он их взял и когда успел так ловко ими пользоваться. Отговорилсясами пришли в голову, решил испытать на них. Тихомир и Мировид увлеклись столь полезной придумкой, напросились учиться, так что тренировки шли с толком для всех троих.
На одном из занятий отроков по рукопашному бою Варяжко применил свое умение в схватке с более рослым и сильным противником. Тот сразу пошел на сближение, попытался поймать за пояс, а потом в привычной манере по-медвежьи заломить. Варяжко поддался, как только соперник прижал его к себе и стал прогибать спину, сам потянул за собой и, падая назад, подбросил того ногой. Бросок через себя получился как нужнопротивник перелетел над ним и грохнулся на спину всем немалым своим весом. Тут же сам перевернулся и взял руку на болевой. Правда, в том нужды не оказалосьсоперник лежал в прострации, не понимая, что же произошло.
Нашлись еще желающие сразиться с прытким отроком. Один из нихнасколько понял Варяжко, признанный ранее победитель подобных схваток, учел неудачу предшественника. Держался на солидной дистанции, время от времени выбрасывал свой увесистый кулак, стараясь попасть в шею и грудь. То, что он предпринимал, было характерным приемом среди дружинниковне удар, а толчок, чтобы вывести противника из равновесия, а потом свалить его. Варяжко отбивал руку в сторону, подныривал под нее, а когда соперник не утерпел и пошел вперед, пытаясь достать увертливого отрока, сам поймал тогоперехватил руку в предплечье и провел классическую "мельницу". Противник беспомощно взлетел, его ноги по большой амплитуде описали круг, а затем упал спиной на посыпанную опилками площадку.
Убедительная победа Варяжко над двумя самыми сильными борцами уняла прыть остальных отроковникто уже не напрашивался на поединок с ним. Необычный способ рукопашного боя заинтересовал одного из наставников, принялся расспрашивать о нем. Ответил ему примерно также, как и друзьям:Увидел во сне, как можно хитро одолеть противника, даже сильнее себя. Вот и спробовалсначала с дружками, а сейчас с другими отроками.
Тот посмотрел неверящими глазамипо-видимому, объяснение Варяжко не убедило его, покачал головой, а после произнес с сомнением:Наверное, тебя опекает Перун, явил милость свою и ниспослал чудные видения, но больше не стал допекать расспросами.
В ноябре или, как его здесь называлигрудень, по свежевыпавшему снегу князь с большей частью дружины, а с нею и отроками, отправился в полюдьесобирать дань с земель русских. Всего вышли в путь около двухсот воиноввсе верхом, кто-то одвуконь, с ними обоз из примерно столько же саней. Поход предстоял долгийдо самой весны, так было заведено каждый год еще со времен князя Рюрика, прадеда нынешнего, когда только образовалось государство русское. Начали обход с западных земельдревлян и дреговичей, останавливались в крупных поселениях и городах, куда свозили с окрестных мест подать. Размер дани прежде назначался по произволу князя. После смерти Игоря Рюриковича от руки древлян за непомерные поборы его вдова, княгиня Ольга, установила твердую ставку или урокс каждого двора по шкурке черной куницы.
С той поры местный люд заранее готовил добромед, хлеб, меха, ткани и одежду на нужную сумму и привозил к месту сборапогосту, тем самым намного облегчив князю и дружине хлопотное дело. Пока тиуны принимали дань, князь вершил суд, разбирался со спорами и жалобами, наказывал провинившихся наместников и посадников. Примерно так вел дела ЯрополкВаряжко мог оценить его воочию, находясь рядом. Так случилось, что в походе князь приблизил к себе отрока, велел тому не отходить без особого указа. Варяжко терялся в догадках о подобном внимании к себе, сам он не предпринимал ничего, что могло бы привлечь его. Но противиться не сталдержался за спиной князя, стараясь быть незаметным, но готовый подойти или подъехать ближе по первому зову.
Ярополк не раз затевал с ним разговорырасспрашивал о службе, тренировках, жизни в княжеском дворе, даже о вере, сам рассказывал свои истории. Варяжко отвечал осторожно, только по существу, не распространяясь о своих мыслях и суждениях. Так, в принципе, он держался и с другими, стараясь не показать свое иное происхождение, да и возраст. Но, похоже, в чем-то непроизвольно себя выдавал, может быть, более степенным и продуманным поведением, без юношеской порывистости. Воины постарше стали относиться к нему не так, как к другим отрокам, а как-то уважительнее, без снисходительного тона. Да и отроки с ним вели как со взрослым, а не своим ровесником, хотя Варяжко не чурался их, не отказывался от предлагаемых ими забав.
О князе у Варяжко складывалось неоднозначное мнение. Умный, с развитым здравомыслием, в то же время в нем все еще оставалась детская наивность, доверчивостьона в прошлой истории погубила его, когда пошел на поводу предателя Блуда. В трудных вопросах следовал наставлениям старших, сомневаясь в себе, осторожничал с крутыми мерами, да и казался недостаточно твердым в обращении с окружающими. Варяжко отчетливо представлял, что Ярополк вряд ли выстоит в будущем противоборстве с более решительным братом, Владимиром, даже не будь предательства и подлого убийства. Но жалел нынешнего князя, да и лишний раз утверждался в мысли, что тот будет если не лучшим, то и не худшим выбором для Руси, при должной помощи ему.
Вольным или невольным советчиком Варяжко стал в ходе разбирательства в одном из поселений древлян вроде несложного делаприезжий купец потребовал от местной общины возмещения стоимости украденного у него товара. Ночью неизвестные грабители напали на холопа, охранявшего повозку купца, оглушили и связали его, после унесли все добро. Не зная, кого подозревать, гость решил обратиться с иском на всю общинумол, наверняка люди ваши, так что платите за учиненный ущерб. Княжеский посадник отказал тому:Ищи сам злодеев, найдешьс них и стребуешь. Может быть, ты сам и умыкнул, а сейчас напраслину наводишь.
Негоциант не смирился, прознав о приезде князя, решился искать правды у него. Ярополк выслушал доводы истца и ответчикастаросты общины, надолго призадумался. Варяжко понимал затруднение молодого правителярешение должно быть разумным и понятным всем, а тут неизвестно, чью сторону принять. Да и срок немалый прошел с той ночи, пойди, найди тех грабителей! У отрока зародилась мысль, вернее, предположение, как разобраться с этим делом, шепнул Ярополку едва слышно:Княже, можно сыск учинить недолгий, пока мы здесь. А там ясно станет, за кем правда.