С пистолетами дела обстояли еще хуже. Максим просто раздал их, и все. Потом при случае обучит. Ну или сами разберутся, если жить захотят.
Собрались. Вынули затворы у всех оставляемых винтовок с карабинами и, спрятав их в ближайшем овраге, выступили. Нагруженные, разумеется, как мулы.
Все лишнее было отброшено.
Максим планировал действие своих бойцов из расчета автономности в день-два, не больше. Поэтому поручик нагрузил их преимущественно боеприпасами.
Максим Федорович, тихо спросил Хоботов на марше. Вы позволите вопрос?
Конечно, кивнул поручик, дожевывая сухарь на ходу. Задерживаться было слишком опасно.
А зачем вы приказали у убитых собрать деньги? Они ведь нам не нужны для боя.
Как не нужны? удивился поручик. У него на эту наличность были кое-какие планы, но распространяться о них он не желал. Да это, по большому счету, и не требовалось, так как у Максима на этот счет имелась вполне реалистичная отмазка.
Но зачем? продолжал настаивать Хоботов.
Деньги, мой друг, это тоже оружие. Сейчас нам везет. Мы поймали в засаду противника. А может статься, что придется отходить огородами. И тогда нужно будет не силой, а деньгами решать сложности. Те же продукты покупать у местных.
Вы думаете, что германские обыватели нам станут что-то продавать? ошарашенно переспросил прапорщик.
А почему нет? Для них это будет неплохой альтернативой безвозмездной конфискации. Грабежа то есть. И сдавать нас после этого им окажется невыгодно. Ведь мы, в случае если нас возьмут в плен, можем рассказать о содействии известных торговцев. Поэтому есть очень немалый шанс, что все обойдется тихо и спокойно. Деньги, мой друг, что патроны. Только лучше. Как заметил отец Александра Македонского, осел, груженный золотом, возьмет любую крепость.
Да как же так-то
Жизнь, она штука не простая и весьма далекая от идеалов, усмехнулся Максим и, закинув остаток трофейного сухаря в рот, выдвинулся чуть вперед, показывая, что разговор закончен.
Жрать хотелось уже основательно. Вот и перебивался как мог. Как, впрочем, и остальные. Сбавлять темп не хотелось. До вечера еще было время, и он не хотел его тратить зря.
Лев Евгеньевич охотно поделился сведениями о временном расположении штаба дивизии, откуда утром он и «отступал». Руководство с частью персонала выехало вперед, поближе к войскам, заняв чей-то загородный особнячок. А вспомогательные службы еще подтянуться не успели. Туда отряд и двигался, планируя до ночи взять это здание и отдохнуть с комфортом. Благо что вряд ли там большое количество войск
Часовой переход прошел тихо и спокойно.
Два коротких пятиминутных привала. Десять смен пар носильщиков для пулемета. И вот они вышли к особняку умеренных размеров, стоявшему в некотором отдалении от леса. С одной стороны к нему примыкал сад из фруктовых деревьев. С другойполе.
Хоботов, Васков, тихо позвал поручик и, когда те отозвались, продолжил: Возьмите двух бойцов, пулемет и занимайте позицию вон там. Ваша задачапошуметь немного и отсекать всех, кто попытается убежать. Старайтесь перемещаться. Выстрелили один-два раза из винтовки. Переползли на несколько шагов в сторону. Еще раз выстрелилиеще переползли. Понятно?
Так точно! Пошуметь, перемещаться и отсекать, ответил Васков, а прапорщик лишь кивнул.
Из пулемета поначалу не стреляйте. Бейте из винтовок. Пусть пулемет сюрпризом для них будет. Ждите удобного момента. Если там больше войск, чем мы ожидаем, то они пойдут в атаку. Могут пойти. Вот и ловите их на этом рывке. Как выбегут толпой, так и накрывайте.
Ясно, кивнул Васков.
Видите вон ту конструкцию? указал Максим на грузовик, стоящий во дворе. Бортовой, архаичный «Даймлер Мариенфельд» с цепной передачей крутящего момента на ось. Деревянная закрытая кабина, открытый бортовой грузовой отсек. Практически классика. Разве что колеса дурацкие. Модели, разумеется, наш герой не знал, но это и не имело ровным счетом никакого значения. Как-нибудь разберется с управлением. Это наш билет в партер. В Высшую лигу. По нему по возможности не стрелять. Захватим егосможем устроить немцам настоящие проблемы. Ясно?
Предельно, ответил Васков.
Хоботов, а ты что молчишь?
Я понял вас, Максим Федорович. Пошуметь, стреляя преимущественно из винтовок, перемещаться, отсекать бегущих, в автомобиль не стрелять. Это ведь автомобиль?
Разумеется. Грузовой автомобиль. Настоящая находка для нас.
Вы считаете?
Если все выгоритсами все увидите. И разбитая маршевая колонна покажется вам детским лепетом, произнес поручик с кровожадной улыбкой, от которой Хоботова передернуло, но уже не так сильно, как раньше.
Сапрыкин.
Я!
Возьмешь одного солдата и займешь позицию вон там. Твоя задачаприкрывать позиции пулемета с фланга. Ну и огнем их поддерживайте, если потребуется.
Есть прикрывать пулемет!
Остальные идут со мной.
Что вы задумали? спросил прапорщик, глядя на него в упор.
Будем штурмовать особняк, невозмутимо пожав плечами, ответил Максим.
Втроем? Вас же трое будет!
Предлагаете оставить солдат с вами, чтобы фронтальный бой был живее?
Нет! Нет! замахал руками Хоботов. Я не о том! Ведь их так мало! Как вы штурмовать-то станете?
Вот и посмотрите
После завершения согласований поручик и двое самых крепких солдат отошли чуть в сторону по перелеску, чтобы приготовиться к рывку по саду.
В правой руке у каждого была малая пехотная лопатка, в левойпистолет. В принципе, стрелять с левой они не умели. Но для работы в упорвполне сгодится. Зато топором эти селяне привыкли орудовать с детства, так что удар будет что надо. Максим надеялся, что до этого не дойдет, но все одноподготовился к разным вариантам.
Бух! Бух! Бух!
Ударили винтовки звена Хоботова.
Поручик даже глазом не повел. Он внимательно в бинокль изучал диспозицию. Было любопытнооставят немцы кого-нибудь караулить это направление или нет.
Вон двое спрыгнули с яблонь и, подхватив винтовки, побежали к особняку. Еще один выскочил из кустов, где, вероятно, справлял нужду, и тоже бросился к месту боя.
Хорошо, очень хорошо, отметил поручик, заметив, как в окне мелькнула фигура, махнувшая призывно в сторону сада. А потом скрылась из виду. Пошли, скомандовал Максим и в полусогнутом состоянии побежал к намеченным им посадкам смородины. Оба бойца последовали его примеру
И вот наконец особняк. Дошли легко.
Перестрелка с другой стороны шла своим ходом. Мерно, неспешно и, вероятно, безрезультатно в обоих случаях.
Ну вот и задняя дверь. Раздалась короткая пулеметная очередь, вызвавшая у поручика кривую усмешку. Не удержались. Ну да ладно.
Максим занял позицию рядом с дверью с пистолетом на изготовку. Рядовой резко ее открыл, отскочив. Несколько мгновений тишина. Поручик прошел скользящим движением мимо дверного проема. Пусто. Вошел внутрь.
Медленный проход по коридору с контролем комнат. Чисто. Все разгромлено, но людей нет.
Дверь в прихожую первого этажа.
Поручик осторожно выглядывает. Двое. С винтовками. Плюс унтер с биноклем. Еще один рядовой лежит на полу. Видимо, убили.
Плавным движением Максим вступает в комнату. Пистолет держит двуручным хватом. Работает как в тире по удаленным на разное расстояние мишеням.
Бам! Бам! Бам! Три пулитри попадания в тушки.
Вскрик. Неуверенное падение. Бам! Бам! Добавил он одному из солдат. По силуэту. Слишком уж неуверенно тот падал.
Готовы.
Подходит к окну и делает взмах красным платочком, не высовываясь из него. Условный знакпо этим окнам не стрелять.
Сменил магазин в пистолете. В первом было еще три патрона, но этого мало. Слишком мало. Рядовой занял позицию напротив лестницы. Второй, как и оговаривали, провел контроль холодным оружием, добивая. Мало ли? Риск слишком велик, чтобы подставлять спину подранкам. А поручик, пользуясь обстановкой, спешно набил неполный магазин пистолета. Кто его знает, как там наверху будет.
Один из бойцов остается караулить спуск в подвал. А Максим со вторым выдвинулся наверх. Там тоже стреляли. И матерились. Слова незнакомы, но с такой экспрессией вряд ли там рассказывают любовные похождения Дон Жуана.