Часть I
Глава 1 Первые катастрофы
Почему сейчас Даше вспомнилась вся эта жутковатая история с пропажей наших туристов на Канарах, она точно не знала. С тех пор прошло уже несколько лет, Даша выросла, незаметно для окружающих превратилась в соблазнительную во всех отношениях студентку с хорошей фигуркой и строптивым нравом, школа осталась в прошлой жизни, круг общения сменился, однако всякий раз, когда по поводу дня рождения или без повода вовсе она получала в подарок новенький телефон, ей начинало казаться, будто в пространстве образуется прореха, через которую видно ту парту, слышно покойную Тамару Андреевну, а Славка Хлебов хитро-хитро отводит глаза
Самолёт летел в Вену.
Впереди были майские праздники, прогулки по неувядающему Шёнбруну, холодные и горячие яблочные штрудели, полдня криков на аттракционах в Пратере, плавание на кораблике вдоль Дуная и ещё много-много всякого разного, что может предложить увядающая столица одного из последних почти европейских государств Европы.
Даша скучала у иллюминатора.
Закрой задвижку, посоветовала сидевшая рядом мама.
Зачем?
Поспишь.
Да не хочу я спать! взвилась Даша, в очередной раз осознавая, что с некоторого возраста отдых с родителями не отдых.
Ну всё, всё, умолкаю, пошла на попятную мама и повернулась к отцу, вероятно, затем, чтобы сообщить о происходящих с дочерью тревожных переменах.
Даше и самой не слишком нравилось то, какой не в меру взвинченной и раздражительной она внезапно для себя становилась, причём без видимого повода. Ну предложила ей мама не пялиться в планшет, а расслабиться и отдохнуть что в этом такого? Уж точно не причина для того, чтобы взрываться
Она отвернулась к окошку.
Рейс был вечерним. Когда они покидали Домодедово, начинались сумерки, и теперь полёт на запад сопровождался красиво розовеющим морем из облаков.
Одно облако показалось Даше каким-то странным. По цвету оно ничем не отличалось от остальных, однако лежало выше этого бесконечного ватного ландшафта и имело слишком правильную круглую форму, напоминая недоделанное на гончарном круге блюдце. Или даже сам гончарный круг.
Даша почувствовала лбом прохладу стекла.
Маам, позвала она, не оглядываясь. Ты это видишь?
Что именно?
Посмотри, какое облако!
Где?
Даша чуть отодвинулась и ткнула пальцем в иллюминатор. Она боялась потерять причудливую картину из вида.
Где? повторила мама.
Да вон же! Погоди, сейчас я тебе покажу. С этими словами Даша машинально перевела планшет в режим съёмки видео и направила крохотный глазок на облака. Резкость, резкость, где же ты? Вот, смотри.
Теперь они обе видели на экране планшета розовато-белую чашу облака.
Что это за штука? вырвалось у мамы, уже толкавшей локтём папу, призывая его в свидетели. Мне кажется или она крутится?
Даша только сейчас заметила, что мама, как всегда, права: облако явно вращалось вокруг своей оси
* * *
Константин Александров, объявил ведущий конференции.
Можно свет приглушить? попросил новый докладчик, поднимаясь из зала в президиум и грустно глядя на блеклый прямоугольник, высвеченный проектором на импровизированном экране и показывающий меню общественного ноутбука.
Кто-то из местных знатоков услужливо сработал тумблером, и конференция погрузилась во мрак. Раздались нервные смешки.
Так даже лучше, поспешил заверить присутствующих Константин, чей профиль был единственным, что бледно светилось в темноте, если не считать яркого окошка над головами президиума. По окошку уже бегала стрелка курсора в поисках нужного файла.
Отыскав файл, Константин уверенно кликнул по нему, но как только видео раскрылось, нажал клавишу пробела и заморозил картинку с чем-то неровным и розовым.
Прежде чем я покажу вам запись, два слова предыстории. Съёмка более чем непрофессиональная, делалась моей родной дочерью на то, что в народе называется «таблеткой», то есть на простенький планшет, однако делалась она в моём присутствии, так что за достоверность материала ручаюсь. Константин уже поднял руку к шее, чтобы поправить галстук, когда спохватился, вспомнив, что сегодня позволил себе переступить через формальности осточертевшего дресс-кода и прийти в лёгкой рубашке-поло. Съёмка велась с борта рейса СУ 2354, следовавшего по маршруту Москва-Вена тридцатого апреля сего года.
В котором часу? поинтересовались из зала.
Ориентировочно в 20:30 по Москве. Константин занёс руку над клавишей. Сам я непосредственно этого не видел. Я сидел в проходе. Аномалию в облаках заметила дочь и призвала в свидетели жену. Я уже видел то, что сейчас покажу вам, в записи.
Неровности на экране ожили, и стало понятно, что это тучи, озарённые розовым закатом. Константин позволил зрителям свыкнуться с увиденным и снова поставил ролик на паузу. Достал из кармашка на груди лазерную указку и покрутил красной точкой вокруг одного из участков картинки.
Обратите внимание вот на это завихрение. В отличие от остальных облаков, оно лежит выше общего уровня и, как видите, имеет правильную круглую форму. Хотя по фактуре и цвету ничем от них не отличается. Кроме того, если приглядеться, заметно, что оно вращается.
Картинка снова ожила и стала подёргиваться. Качество записи было весьма средним, и зрители невольно разделились на тех, кто видел даже вращение, и тех, кто не мог разобрать ничего. Последних, к счастью, оказалось меньшинство.
Теперь смотрите внимательно, послышался голос Константина, вместе со всеми наблюдавшего за большим экраном.
Облако покрутилось ещё несколько долгих секунд и исчезло. Только окружающая розовая вата пошла вспениваться взъерошенной гривкой.
Вот замедленный повтор происходящего, невозмутимо комментировал Константин. Объект срывается с места и уходит за горизонт.
В самом деле, при почти покадровой прокрутке зрители увидели, как облако ни с того ни с сего резко отскакивает в левый нижний угол экрана, на мгновение замирает и почти по прямой линии, оставляя за собой лишь буруны, удаляется вдоль глади облаков к горизонту в правый верхний угол.
Можно включать свет, распорядился Константин.
Нет, погодите свет включать, перекрыл начавшийся гомон сухой голос профессора Скрябина. Константин Евгеньевич, верните-ка, пожалуйста, изображение к исходной точке, если вас не затруднит. Да, спасибо. Вот теперь хорошо. Итак, уважаемый Константин Евгеньевич, во сколько километров вы оцениваете размер этого вашего облачного объекта?
Километров? удивился кто-то из темноты.
Моя дочь наблюдала этот объект около минуты, прежде чем начать записывать. За это время относительно самолёта, летевшего со средней скоростью 900 км/час, наблюдаемый объект сместился незначительно.
Я это и предполагал, а потому спрашиваю, заметил профессор.
Дальнейший анализ покажет, но я пока оцениваю расстояние до объекта в 1215 километров. При угловой величине в 20 градусов, я бы предположил, что размер собственно объекта составил порядка 2,53 километров.
Наконец, свет было решено включить. Константин исподлобья оглядел аудиторию. Профессор Скрябин что-то сказал своему соседу и стал делать записи в старенькой тетради.
Простите, Костя, а ваша дочка не могла хмм как бы поправильней выразиться выдать желаемое за действительное?
Вопрос исходил от совершенно лысого военного в генеральском мундире. Вообще военных в зале было по понятным причинам немало, однако «Брюс Уиллис» был такой один. В миру его звали Владимиром Николаевичем Петровым. И он всегда отличался здоровым скептицизмом.
Могла, конечно, усмехнулся Константин, прекрасно зная, что спорить не нужно ни с кем и ни при каких обстоятельствах, тем более при столь щекотливых. Но в таком случае того же самого желала видевшая всё своими глазами моя жена и добрая половина левого борта рейса СУ 2354.
И что говорили пассажиры? решила не то поддержать, не то уколоть докладчика Вера Скрябина, профессорская дочь и по совместительству заведующая кафедрой генетики. Ещё кто-нибудь снимал?