Так, фельдфебель, скажи-ка мне, как тебя величать. А то я об твое звание язык сломаю скоро.
Дмитрием, вашбродь.
А по батюшке? Ого, бровки-то взлетели удивленно. Ничего, то ли еще будет. Чуйка внутри подсказывает, что отношения с ним будут не хуже, чем с Михалычем.
Ивановичем Вашбродь, а это зачем?
А затем, что начинай привыкать к новым для тебя порядкам. У меня в подчинении два десятка казаков, среди нихвахмистр и несколько приказных. Так я их зову по именам, а они менякомандиром. Этоесли рядом нет чужих. Для тебя и унтеров будет то же правило. Уяснил, Дмитрий Иванович? Да, надо дать время человеку оклематься. Ждем-с.
Так это не по Уставу, вашбродь!.. Не положено ведь
А сокращать «ваше благородие» до «вашбродь» по Уставу?.. Нет?.. Тогдане спорь с командиром. Сейчас всего не скажу, прибудем в наше расположение, многое станет ясней. Теперь давай к делу. Вопрос первый: сколько оружия в сотне и какое?
В наличии десяток винтовок Бердана и три карабина Нагана
Что за карабины такие? Ну-ка, пойдем, покажешь.
Да, действительно, карабин. Револьвер Нагана, но с очень длинным стволом и отъемными деревянными цевьем и прикладом. Принцип тот же, что и у артиллерийского люгера. Со слов фельдфебеля, эти шедевры выпускались специально для пограничной стражи. Выданы были унтер-офицерам и благополучно пережили перевооружение сотни в крепости на берданки. Последних выдали на всех аж целых десять штук, мотивируя тем, что для одного состава сторожевого наряда больше и не надо. В очередной раз матерно, правдав уме, поражаюсь соображалке высокого начальства. Гансы придут, а тут почти на сотню человек целый ДЕСЯТОК устаревших винтовок! Обхохотаться, бл Так, ладно, эмоциив сторону. С оружием разобрались.
Дмитрий Иваныч, вопрос следующий. Давай-ка, зови своих взводных и фельдшера, если таковой имеется, и будем разбираться по завтрашнему путешествию
Унтер-офицеры появились почти сразу после исчезновения посыльного. Два добрых молодца почти одновременно подошли и представились. Почти точная копия Остапца, только без веснушек и помоложе, лет двадцати пяти. Зовут Михаилом Черновым. ВторойБорис Сомов, худощавый шатен, по правой щеке от уха до середины челюсти тянется тонкая ниточка шрама, скорее всегоот холодняка. Через пару минут появляется и местный «Айболит» фельдшер Игнат Тимофеевич Ковалевский, сорокалетний «дядька» с пышными запорожскими усами.
Рассказываю им о новом «неуставном» порядке обращения, вижу еще три пары удивленных глаз и после этого перехожу к интересующему вопросу.
Значит так, кто из стражников не сможет завтра топать пешком? Больные, там, хромые, у кого сапоги каши просят?
Больныхтри человека, первым докладывает Игнат Тимофеевич. Один животом мается, двое хромых. У обоихвывихи. Так-то ходят, но дальнюю дорогу не сдюжат.
Добро, их завтрав кузов. Дмитрий Иваныч, выдашь им берданки и полный запас патронов. Ценный груз охранять в дороге будут. Да, обращаюсь к унтерам, один из вас с ними старшим поедет. Кторешайте сами. По обмундированиювсе в порядке, или есть вопросы?
Никак нет, вашбродь, у меня, в первом взводе, все в порядке, отвечает Чернов. Мыпешие стражники, нам не привыкать на своих двоих топать.
Мой второй взвод тоже не под лавкой найден. Это уже Сомов, второй «замок» Так, а, похоже, тут есть нездоровая конкуренция. Надо это запомнить на будущее.
Так кто из вас завтра едет? Или мне назначить? В ответтишина. Тогда снова ввергаем присутствующих в ступор. Иваныч, скажи мне число от одного до десяти.
Семь
Простейшая детская считалочка выбирает Михаила «пассажиром», чему он совсем не рад.
Вашбродь! А может, ясо своими?..
Нет, командир сказал: хорек, значитникаких сусликов! После этой загадочной фразы переходим к вопросу продовольствия, потомк следующему И такдо самого вечера. Ужинать нас с водилой приглашают к общему столу, и дабы не показаться нахлебниками, выставляем на стол пару запасенных в дорогу банок тушенки и кулечек рафинада.
За чаем в компании Остапца и унтеров хочу в неформальной обстановке поинтересоваться состоянием дел в сотне, но фельдфебель, хитро поглядывая на меня, опережает:
Вашбродь Дозвольте вопрос. Тут к нам посыльный со штаба прибегал. Говорил, что по нашу душу офицер пожаловал, подпоручик. Мол, из самого штаба фронта бумаги у него. Да и вас подробно описал. Только Извиняюсь, конечно Но болтал он, что у того офицера пистолет ненашенский в кобуре на поясе висит. А у вас, как я гляжу, кобуранагановская Да к тому же и пустая.
Вот ведь глазастый какой попался Верно все подметил. Ну, ладно, правда в этом случае не помешает. Больше доверия завоюем.
Все-то ты, Дмитрий Иванович, подмечаешь! Поменял я пистолет на два ящика пироксилина. Очень нужная и полезная штука в нашем хозяйстве. Вам в будущем тоже может пригодиться.
Остапец вылезает из-за стола и идет к своим нарам. Копается в вещмешке и возвращается с тряпичным свертком в руках. Разворачивает ветошку и протягивает мне наган. Потертый, не раз побывавший в деле.
Вот, вашбродь, возьмите. А то офицеру без нагана никак нельзя Мало ли что
Спасибо, Дмитрий Иваныч! Придем к себе, отдам. Засовываю револьвер в кобуру. А скажите-ка мне, господа командиры, чему в сотне люди научены, что умеют?
«Замки» Михаил с Борисомсинхронно открывают рты, чтобы ответить и, видимо, опять поспорить, у кого солдаты лучше, но Иваныч останавливает их одним только взглядом из-под белесых бровей. Затем неспешно отставляет кружку и рассказывает:
Нас еще до войны учили, крепко в головы науку вбивали. Сейчас спасибо сказать надобно командирам нашим за это, только вот где их сыскать Стрелять нас обучали, сторожевой службе, сопровождению походных колонн, пути разведывать, засады устраивать, железную дорогу портить. Сначала офицеров на сборах в бригаде учили, потом онинас, в свободное время.
Ух ты, наполовину готовые диверсанты. Ладно, посмотрим, что они на базе покажут
И что, все это хорошо умеют, Иваныч?
Ну, конечно, одинаковых нету. У каждого что-то лучше, что-то хуже получается. Только в крепости это никому не нужно было. Ходили как пугалы да по кустам шпиёнов ловили
И много поймали?
Двоих. Германские бумажки на форты таскали. Вот мы их и сцапали, да в жандармскую команду сдали. А что с ними дальше было, то нам не ведомо.
Ну, нужно али нет, только мои все ученые, все смогут. Сомов решил вставить свои «пять копеек».
Так и мои твоим не уступят! это уже Михаил влезает в разговор.
Цыть вам, петухи драчливые! останавливает обоих Остапец. Толку от вашего кудахтанья! Вот будет дело, тогда и увидим.
Мне остается только подтвердить правоту фельдфебеля. И добавить кое-что от себя:
Прежде чем воевать идти, поучитесь немного. На время учебы разобьем всех на пятерки, и над каждой поставлю командиром казака. Но по вопросам внутренней службы взводы так и останутся. А вам, унтер-офицеры, надо будет самим стать командирами пятерок. По глазам вижу, только разница в погонах не позволяет спорить со мной. С чего они такие гонористые, интересно? Надо будет разобраться. Теперь скажите мне вот что: с пулеметами в сотне кто-нибудь умеет обращаться?
Нет, нам они не положены были. Вот из винтовки многие хорошо бьют. В стражники-то набирали из местных охотников.
И что, прямо все охотники?
Да нет. Сотню потом пополняли с бору по сосенке. Но народ толковый, без гультяев Вашбродь Командир, а нам не скажете, чем заниматься будем?
Еще не догадались? Ладно, удовлетворю ваше любопытство. Будем ходить в тыл к германцам, разведку проводить, диверсии устраивать, пакостить кайзеру всячески. Артиллерию уничтожать, обозы громить, мосты взрывать.
Дело хорошее. А то засиделись тут в крепости. Только и делов было, что на плацу шагать да по кустам прятаться, ловить всякую шушеру.
Ну, вот завтра и отправимся хорошими делами заниматься Спасибо за хлеб-соль. Иваныч, пойдем-ка, сходим да посмотрим, как обоз в дорогу собрался
Глава 2
В путь отправились по утреннему холодку, пока солнце в полную силу не припекло. Да и на дороге было посвободнее. Автомобиль с грузом и охраной ушел вперед, сотня мерно шагала по утоптанной грунтовке, первая и последняя шеренги несли берданки, сзади двигался обоз из оставшихся пяти двуколок с имуществом. Догнали одну толпу беженцев, потом другую Жалко было смотреть на людей, в одночасье лишившихся крова над головой и уверенности, что когда-нибудь он снова появится. Всё, что имело колеса, было приспособлено для перевозки домашнего скарба. Да и люди навьючили на себя всё, что можно было унести. Когда-то, будучи еще курсантом, видел хронику Великой Отечественной, там тоже показывали беженцев. Но сейчас перед глазами не кадры шестидесятилетней давности из будущего, а реальный исход в Неизвестность. Приглушенная ругань взрослых, плач детишек, скрип телег, мычанье голодных или недоенных коров, до сих пор не понимающих, почему хозяева увели их из родного хлева на дорогу, все это било по ушам и навевало беспросветную тоску и глухую злобу от невозможности помочь и что-то изменить. Глядя на лица уже своих погранцов, понимаю, что они думают и чувствуют примерно то же самое.