- Эй!окликнул их Гармашов.Заканчивайте перекур!
Металлические нотки в голосе шефа немного удивили верзил. Они с недоуменными лицами затушили сигареты и, бросив окурки в самодельную пепельницу, пошли по лестнице вниз.
- Что случилось, Константин Иванович?пробасил усатый здоровяк, глядя в серые глаза Гармашова.
- А вот это я у вас хотел спросить, - произнес Костя, от нетерпения пристукивая носком левого тапка. Ноздри его длинного носа раздувались, подобно парусам пиратского галеона.Вы же тут дежурили.
- Ну, так у нас порядок. Покурить вот вышли, чтоб в квартире не дымить, - произнес усач. Второй, бритый под ноль здоровяк, согласно кивнул.Если бы чего произошло, вы бы первый об этом узнали.
- Так я и узнал, - кивнул Гармашов.И вам сейчас покажу.
- Что покажете?не понял усач.
- Где Катя?Косте надоело ходить вокруг да около, и потому он решил спросить напрямик.
- Дома, - неуверенно произнес собеседник Гармашова, покосившись в сторону напарника.
- Нет ее дома, - заявил глава «Н-Транса», сверля телохранителя взглядом.Я только оттуда.
- Не может этого быть. Она никуда не выходила
- А к ней кто-нибудь заходил?
- Так нет же. К двери до вас вообще никто не приближался.
- За мной, - сказал Костя и, сбежав вниз по ступенькам, снова нырнул в квартиру.
Телохранители, переглянувшись, устремились за шефом.
- Вот, смотрите, - произнес Гармашов, когда они вошли в комнату.Что это, по-вашему?
Он указал на волосы, разбросанные по ковру.
Усач покосился на напарника, после чего, кряхтя, уселся на корточки и уперся взглядом в находку Гармашова.
- Это Катькины, что ли?спросил он после непродолжительной паузы.
- Похоже, что так, - подтвердил Костя.
Пока телохранитель рассматривал волосы, глава «Н-Транса» изучал окна на предмет взлома. Нет, со щеколдами все в порядке, решетки на окнах и стекла тоже целы
Но куда тогда делась Катя? Не могла же она просто испариться?
Взгляд Гармашова упал на моноблок.
Может, Катя умудрилась оставить хоть какую-то весточку? Он не любил проверять почту с телефонагораздо приятней было сделать это, сидя в кресле, с чашечкой свежесваренного кофе, неспешно, с толком и расстановкой. Нажав кнопку включения, Гармашов плюхнулся на стул и уставился в монитор.
- Ничего не понимаю - пробормотал усач, выпрямившись.Разве такое возможно? У нас и снаружи ребята, они бы мигом нам сообщили, если вдруг чего.
- Уволить вас всех к чертовой матери, - беззлобно бросил Костя.И вас, и ребят ваших.
- Константин Иванович - протянул усач.Ну вы не правы Мы разве с работой не справляемся?
- А получается, что нет!На сей раз Гармашов не удержался от колкости.Я вас для чего нанял? Катю охранять. Кати нет, куда деласьнепонятно. Разве это называется «справляетесь»?
- Да у меня до сих пор в голове не укладывается, как и куда она могла пропасть! - признался телохранитель.Вы же сами видитедверь и окна целы, никаких потайных ходов нет. Разве что спряталась где-то, шутки ради.
- Ерунда, - поморщился Гармашов, вводя пароль от своего ящика и нажимая кнопку «Войти».Катя взрослая девочка, серьезная. Она бы не стала дурачиться. И уж точно давно бы показалась, будь она в квартире. С ней что-то случилось, я отец, я чувствую.
- Вам, конечно, видней, Константин Иванович, - не стал спорить усач.Ваша дочь. Но я, знаете ли, тоже не первый день работаю и если говорю, что никто не входил и не выходил, то так оно и есть, можете не сомневаться.
- Да как ты до сих пор не понял - устало вздохнул Гармашов.Я сейчас вовсе не о твоем профессионализме думаю. Я о дочери беспокоюсь.
Почтовый ящик пустовал. Это было немного странно: обычно главу «Н-Транса» заваливали различными сообщениями, от рекламных буклетов до деловых предложений, а сегодня вот решили пощадить, выходной предоставить. Может, в спам залетело твое письмецо, Кать, с надеждой думал Костя, кликая на соответствующей вкладке. Но нетв спаме ее письма тоже не было. Гармашову захотелось задрать подбородок и по-волчьи завыть, от тоски и душевного смятения. Но он сдержался, памятуя о пресловутом статусе и двух телохранителях, которые до сих пор торчали у него за спиной.
Катя, Катя, где же ты Перебирая пальцами по столешнице, Костя упрямо глядел в экран, будто надеясь, что письмо от дочки вот-вот упадет на ящик, и он, облегченно вздохнув, откинется на спинку и лениво бросит: «Отбой. Нашлась». Однако умом Гармашов понимал: хоть Катя и была весьма сообразительной девочкой, но тайком проскочить мимо четырех хорошо обученных телохранителей она бы точно не смоглазасекли бы, как пить дать.
Надо вызывать полицию. Пусть осматривают квартиру, решают, есть состав преступления или нет. Переживания отца к делу не пришьешь; конечно, можно надавить через нужных людей, поднять на уши весь угрозыск, но Гармашов не слишком любил быть обязанным кому-то. К тому же в душе он до сих пор оставался самым обычным программистом, которого больше интересует рабочий процесс, чем презентация нового девайса. И пусть в последнее время он выступал в роли куратора, который всего лишь принимал готовый проект, природная скромность никуда не делась.
С другой стороны, речь идет о его единственной дочери, и это, возможно, как раз та самая ситуация, когда надо забыть о принципах и амбициях.
Покусывая нижнюю губу, Костя вновь достал мобильный и, найдя нужный номер, нажал кнопку вызова. Поднеся трубку к уху, он дождался, пока закончатся гудки, и сказал:
- Помоги. Катя пропала.
Процесс пошел.
Глава 3
На щуплом и сутулом Кваге потертая толстовка висела, как на пугале, о чем я незамедлительно ему сообщил.
- Пошел ты, Герман, - беззлобно огрызнулся мой рыжий друг, шлепая огромными баскетбольными кроссовками по лужам.
Втроем мы брели в направлении пригородного железнодорожного вокзала. Сеть поднять так и не удалось, поэтому пришлось вспомнить, каково этосамим топать за билетом.
- Дай мне позвонить, - упрямо твердила Катя.
Мы нарядили ее в нелепые старые шмотки, которые Квага таскал еще на первом курсе универапотертая полосатая водолазка, синие джинсы и донельзя затасканные кеды, изначальный цвет которых теперь угадать было попросту невозможно. Катя скрипела зубами, надевая на себя все это безобразие, но терпеливо молчала. Альтернативы все равно не былоКвага, похоже, надолго уложил весь район.
- Не дам я тебе мобильник, - ответил я.
- Почему?
- Ты уже в двадцатый раз этот вопрос мне задаешь. А я тебе в двадцатый отвечу: потому, что жить хочу. И Квага хочет, поэтому у него телефон тоже просить бессмысленно.
- Да не стану я на вас капать, зачем мне это?возмутилась Катя.
- Мы тебя знаем два часа. Ты вот нам до конца доверяешь?
- Ну - Она замялась, и я закончил за нее:
- Разумеется, нет. И мы тебе не доверяем тоже.
- Но отец же будет переживать!
- И потому мы не ждем, пока сеть поднимут, а идем за билетом на вокзал. Ты сядешь на поезд и поедешь домой, к своему папе, а мы потихоньку соберем вещи и свалим куда-нибудь, чтобы твой родитель нас, не дай Бог, не прижучил за наши эксперименты.
- Так я что, одна поеду?удивленно вскинула брови Катя.
Она резко замерла на месте. Мы с Квагой по инерции сделали несколько шагов, прежде чем остановиться, и только тогда хмуро уставились на девушку. Она стояла, до смешного нелепая в шмотках с чужого плеча, нахохлившаяся и сердитая, как попавший под ливень воробей. Руки в карманах, губы и нос прячутся под растянутый ворот водолазки, а недовольный взгляд снует от меня к Кваге и обратно.
- Ну, да, - пожал плечами я.А что тебя так удивляет?
- Я не поеду одна, - отрезала Катя.
- А мы в Питер не поедем, - сказал я.Дилемма!
- Езжайте со мной, или я с места не сдвинусь, - заявила девушка, сложив руки на груди и отвернувшись.
Я покосился на Квагу. Он пожал плечами: не знаю, мол, что делать. Пилить в Питер не хотелось, да и шанс встретиться с папашей нашей Кати не слишком привлекал, однако она, судя по всему, не шутила, выдвигая свой странный ультиматум. Дать ей мобильник, чтобы позвонила отцу? Нет уж, увольте. Гармашов наверняка спросит, как его славная девочка оказалась в потрепанном городке на границе с Украиной, а Катя, без сомнений, не станет утаивать правду. Да и как иначе объяснить такое резкое перемещение в пространстве, кроме честного «Меня скачали»? Ни один самолет, ни один сверхзвуковой истребитель не сможет моментально перенести человека на пятьсот километров. А папаша, на правах разработчика «энтэшки» и, вдобавок, ближайшего родственника, непременно захочет лично познакомиться с двумя энтузиастами, обнаружившими странную особенность в придуманном им девайсе. Что нас ждет в этом случае? Мировая слава? Не-а. Скорее, придорожная канава, куда наши трупы скинут после долгой и чрезвычайно увлекательной беседы с Гармашовым и его провожатыми. Перспектива, мягко говоря, не слишком радужная.