Он нес чушь. Какое «со мной»? У нее есть этот ее ублюдок, молодой и красивыйна Мерика женщины вешались табунами, на Кайлана вешались, наверняка и этот такой же кобель недоенный.
Она потерлась щекой о его плечо.
С тобой но ты же не хотел, ты меня отослал, помнишь?..
Запрокинула голову, задышала часто.
Не хотел тебя? он усмехнулся ей в губы, прикусил нижнюю и тут же лизнул. Юная леди достигла совершенства в невидении очевидного. Или юная леди до сих пор не?..
А ведь запросто, подумал он и отшатнулся. Что он делает, козел старый? Берет плату вперед? Дерьмо.
Ну, кажется, смутилась. Ну да. Я ждала что ты, что мы. Да.
Ты с ума сошла.
Он отшвырнул ее, прямо в одеяле, на середину кровати и вскочил. Схватил себя за косицу на виске и метнулся к окну: надо немедленно проветрить остатки мозгов. Пока не стало поздно.
Открыл раму, уперся кулаком в стену рядом с окном.
Данира, ты соображаешь, сколько мне лет и сколько тебе?
Но вам же это не мешало, только что! почти выкрикнула она.
За спиной прошуршало одеяло, так, как будто из него выпутывались.
Он резко развернулся, уставился на шебуршащий сверток. Девчонка! Глупая девчонка, что она себе вообразила!
Мне ничто не мешает попользоваться вами, юная леди, а потом засадить в форт Драккон и подождать, пока ваши друзья придут вас спасать. Они же придут, да? И составят вам компанию. Каким местом ты думала, являясь сюда?! Идиотка! Сколько раз я тебе говорил: никогда, никогда не подставляйся! Никогда не показывай слабости!
Кулаки сжимались, словно на шее Хоу. Нестерпимо хотелось снова отшлепать дуреху, подхватить на руки, укачать и отругать, и выгнать прочь, чтобы никогда больше Дерьмо. Никогда больше не увидеть?
Она все таки выпуталась из одеяла. Встала с кровати. Посмотрела на него насмешливо. Как тогда.
У вас сейчас не получается казаться равнодушным. Опять много эмоций. И неважно. Я не хочу в Драккон, милорд. Наверное, мне лучше уйти?
Попробуй.
Пожала плечами.
Вы только не забудьте, милорд. Я вас и это не слабость. Наоборот.
И шагнула к двери.
Он смотрел на гордо развернутые плечи, зная: не уйдет, некуда ей идти. Было б кудане пришла. И от этого знания чувствовал себя старым мерзавцем, чем-то вроде Хоу.
Догнал ее в два длинных шага, обнял и развернул к себе.
Ты меня? Допустим, я верю, Дани. Почему бы старому одинокому идиоту не поверить. А как насчет последствий?
Дани, кажется, удивилась.
Последствий?..
Подняла руку, погладила его по щеке. Очень осторожно.
Именно. Он так же осторожно повернул голову, прижался губами к ее пальцам. Дани, я не отпущу тебя. Мне плевать, что ты Страж. На все плевать, Дани.
Говоритене отпущу, потом гоните и сноване пущу, усмехнулась она. Не похоже на вас. Не отталкивайте больше, не надо. И еще скажитепочему вы сейчас так. Если хотите, чтобы я осталась?
Потому что боюсь, Дани. Логейн взял ее затылок в ладонь, провел губами по виску, поцеловал маленькое холодное ушко. Вдруг ты снова мне снишься? Я поверю, что ты настоящая, и потом проснусь, а тебя нет.
Дани чуть отстранилась. Вывернулась из рук.
Потянула платье вверх, отбросила в сторону. Рубашкуследом. Шагнула к нему: твердо, уверенно, а в глазах страх и обреченность.
Настоящая?.. То есть так убедительно?
На ощупь она была холодная, как лягушка, вся в мурашках и дрожала. И прижималась, словно в самом деле любила и хотела. То естьон не очень-то помнил, как оно бывает, когда любят и хотят тебя, а не тейрнир и титул укротительницы диких медведей, но очень хотел верить, что именно так.
Убедительно будет, когда перестанешь стучать зубами, юная леди.
Подхватив ее на руки, уткнулся лицом в растрепанную гриву и попытался вспомнить, где ж клятое орлейское одеяло. Так и не сообразил, пока об него не споткнулсяи не уронил Дани на кровать. Медведь неуклюжий.
Она повозилась немного, устроилась удобней. Смотрела, как понимает одеяло, как укрывает
Ждала, пока ляжет рядом. Стоило лечьприльнула снова. Дотронулась до плечаробко-любопытно
На этом медвежье терпение закончилось.
Тихо рыкнув, Логейн поймал ее руку, мгновение подумав, положил себе на загривок и накрыл все еще дрожащую леди собой. Вдумчиво и обстоятельно поцеловал, придерживая за волосы, чтоб не убежала.
Яблоки, сказал сам себе и поцеловал снова.
Дани невнятно застонала ему в рот. Потянула за косичкуближе! Еще!
Задышала часто-часто, зажмурилась, развела колени.
Он тяжело вздохнул, проклял себя, старого дурака, и спросил:
Юная леди, какого демона вы полезли в мою постель, если собираетесь дрожать, бояться и приносить себя в жертву?
Не дожидаясь ответа, облизал ушко, прикусил нежную кожу на шее и провел губами вниз, вдоль шрама.
Она охнула, дернулась. Вжалась в него вся.
Я не
Но глаза открыла. Совершенно безумные глаза. Бедра ее дернулись вверх, кажется, непроизвольно. И пальцы вцепились в плечи, впились почти до боли.
Ты пахнешь яблоками, знаешь? Зелеными, шепнул ей в ключицу и потрогал бедро. Легко, чтобы не оставить синяков на нежной коже. Маленькая моя леди.
Было страшно. Раздавить, сломать. Она такая хрупкая, тонкая. Совсем беззащитная. Совсем его, только не упустить бы больше. А сосок был крупный и острый, как вишневая косточка. Она застонала, когда Логейн сжал его губами. И снова дернулась навстречу, обвила его ногами. Холодными. В пупырышках. Леди Лягушка.
Он тихо засмеялся. Она удивленно завозилась под ним, снова собралась сказать какую-то чушь, но он закрыл ей рот ладонью. Потом, что было совсем понятно, губами. Осторожно перекатился на спину, ближе к краю, сгреб одеяло и поднялся, поддерживая уцепившуюся за его шею Дани под попку. Маленькую, холодную, трогательную Резко выдохнул, когда она сползла чуть ниже. Если б не подштанники Дани вздрогнула, сжала ноги, требовательно застонала.
До камина было всего три шага. Целых три шага. Тонкий лен между телами был неудобным и бесполезным, словно парадные латы. А она терлась об него бедрами, текла и дрожала.
Сейчас, маленькая, шепнул он, опуская ее вместе с одеялом на пол перед огнем. Сейчас будет тепло.
Она поднялась на локтях, склонила голову набок. Смотрела во все глаза, как он развязывает подштанники, роняет их на пол. И лицо у нее было совершенно растерянное, немного испуганное, и почти счастливое. Странная, демоническая смесь.
Он опустился на колени рядом, провел ладонью по груди, животу, накрыл рыжие завитки. Шрамов было почти не видно, только едва заметные росчерки теней. По этим теням можно было прочитать ее историю: стрелы, мечи, чьи-то когти и зубы. Создатель, всего год! Год без негои целая книга шрамов.
Она завозилась под рукой. Дернула плечами, поджала ноги. Сглотнула, потянула к себе угол одеяла.
Они мерзкие. Уродливые. Рубцы. Не надо смотреть.
Покачав головой, он вынул из ее руки край одеяла и улыбнулся.
В тебе нет ничего уродливого, Дани. Ты прекрасна. Ты сама не понимаешь, как ты прекрасна.
Ладонью провел по напряженному бедру, по колену, заставил ее выпрямить ноги и лег рядом, коснулся губами плечатам, где пересеклись два клинка.
Она недоверчиво фыркнула. Извернулась, убирая плечо, подставляя губы.
Потянулась ближе, заплела пальцы в его волосы, мурлыкнула вопросительнотребовательно. Лизнула угол рта. Получилось сухо, как будто у нее пересохло в горле, и шершаво. Снова в груди защемило, захотелось спрятать ее, укрыть собой и не отпускать, не показывать никому.
Притянув ее ближе, еще ближе, Логейн ответил на неуклюжую ласкугубами, руками, всем телом. Голова кружилась от пьяного запаха, от ее стонов, от ее похожести эти шрамы, мозоли на ладонях, сделали ее вдруг совсем понятной и близкой. Такой же, как он. Воином.
Он объяснит. Непременно. Потом. А сейчассейчас она ластится, царапает спину, ждет
Ло выдохнула ему в плечо и прикусила кожу, совсем легко, так, что его прошила судорога. Пожа
Договорить, достонать, он не дал. Захватил ее стон ртом, подмял ее под себя, раздвинул бедра коленом и, зажмурившись до алых кругов перед глазами, рывком втиснулся внутрь.