Только лишь на следующее утро, когда струйка солнечного света лениво сползала на деревянные половицы, Афродита заставила себя вылезти из своего убежища. Боже, что же представилось перед её взором. Вся дворовая территория, где раньше росли дикие цветочки, радуя яркими красками, а густая зелёная трава застилала каждый сантиметр благородной почвы, была усыпана грязно-серым пеплом. На месте амбара с урожаем, стены которого девочка прилежно красила малярной кистью, осталось лишь пепелище, усердно тлея последними обугленными деревяшками. Девочка бегала по периметру участка и громко звала своих родителей. «Мама, папа. Где вы? Вернитесь, прошу!». Но лишь промозглый ветер вторил словам девочки, оставляя её мольбы без ответа. Среди строительных обломков и раздавленных тыкв Афродита наткнулась на мёртвое тело коня. Рик лежал неподвижно, грустно созерцая небесное полотно, стянутое грозовыми тучами. Девочка упала на колени, склонила голову и обняла Рика, будто могла поделиться частичкой своей души, чтобы скакун вновь радовал Афродиту своим задорным нравом. И безмерно разрыдалась, как никогда, прежде. Несколько горьких слезинок сорвались с её густых ресниц, падая на перламутровую шерсть животного.
И буквально сразу произошло то, во что совершенно сложно поверить. Вдруг необычайным образом скакун приоткрыл затянутые пеленой глаза, воспрянул ото сна и ясным голубоватым взором посмотрел на девочку. Затем Рик мотнул головой, сбивая слежавшийся на морде пепел, чихнул, вытянулся по струнке и стал медленно подниматься с земли. От увиденного девочка потеряла дар речи. Она чуть попятилась назад, но продолжала сидеть на земле и наблюдать, как ещё минутой ранее погибший конь, теперь становился совершенно живым. Его раны затягивались, а на их месте стремительно росли два огромных крыла с серебристыми перьями, размером с человеческий рост. Невероятное зрелище. Рик встал на дыбы, взмахнул орлиными крыльями и победоносно заржал, повествуя миру о своём перерождении.
Афродита утёрла солёные слёзы с распухших щёк, поднялась и с довольно очевидной опаской подошла к лошади. Пегас переступал с ноги на ногу, звонко цокая копытцами и потряхивая гривой, но как только девичья рука украдкой коснулась носа, вмиг успокоился, покорно склонив голову.
Ты живой, мой друг. Живой. И какой же красивый.
Мустанг благодарно фыркнул и потянулся к девочке, просовывая голову между рук, слегка касаясь шеи. Так начинался их особый ежедневный ритуалобязательным приветствием, когда девочка рано утром заходила в стойло. Ей никогда не нравилось, что Рик ночует в душных стенах конюшни, а не беззаботно похрапывает, валяясь на луговой травке. Афродита часто фантазировала, что когда вырастет, то обязательно построит свой специальный манеж или даже целую школу для лошадок, только под открытым небом. И никаких заборов, верёвок и преград, лишь безграничный простор и запах свободы. Туда будут приходить дети со своими родителями, чтобы покататься на лошадях или погладить по шёрстке самых красивых скакунов. Но теперь её родители исчезли, а Рик совершенно не похож на обычного коня, бережно обнимая девочку своими волшебными крыльями.
Откуда у тебя такие дивные крылья? спросила она, но тут же осеклась. Несмотря на безусловную магию, оживившую её друга, Рик продолжал оставаться молчаливым собеседником. Потому Афродита продолжила:
Я не знаю, где мои мама и папа. Бандиты забрали их с собой. вновь разревелась девочка, чувствую, как нестерпимое одиночество охватывает душу. Родители всё время находились рядом, а теперь их нет. И Афродита не представляла, что ей жить дальше.
Ты же поможешь мне их отыскать, правда, мой верный друг?
Афродита смотрела на коня с особой надеждой, ведь ей больше не с кем поделиться своим горем. Но на её удивление, Рик повёл себя странно. Он неожиданно встрепенулся, расправил свои крылья и отошёл от девочки на несколько метров, поднимая голову вверх и вглядываясь в сторону холма с одинокой пихтой. Затем несколько раз покрутился вокруг собственной оси, тревожно выдохнул, да так, что по воздуху пролетел мощный поток вибрации, и резвым галопом помчался в лесную чащу. Туда, куда мама запрещала Афродите ходить одной.
Постой, Рик. Не оставляй меня, прошу. Ты куда?
Девочка бежала за строптивым мустангом в попытках догнать животное, но мускулистые ноги коня проворно отталкивались от земли, необычайно быстро наращивая темп. Постепенно лошадь скрылась из поля зрения своей хозяйки, оставив её наедине со своими мыслями. Буквально сразу же со стороны холма показалась полицейская конница, спешившая к дому. Западный ветер донёс до ближайшего города едкий запах гари, откуда незамедлительно выдвинулась помощь. Служители закона давно прознали о деяниях кровожадной банды, бесчинствующей в местных лесах, но, как и прежде, на несколько часов разминулись с грабителями. Потому им оставалось лишь пообещать девочке, что они обязательно найдут злоумышленников и спасут из плена её родителей.
«Мой конь ожил, у него выросли крылья, и теперь он скрывается где-то в лесной чаще. Мне никто и никогда не поверит». Афродита поклялась никому не рассказывать о чудесном преображении своей лошади, да и вряд ли кто-нибудь из взрослых способен поверить в правдивость этих слов. Даже сама девочка не верила в произошедшее. Она ещё не подозревала, что пережитый страх и горечь утраты разбудил в ней ещё большую силу, в сравнении с тем, когда Афродита одним лишь прикосновением заглушила нестерпимую боль лошадке, умиравшей на холме. Теперь же девочка умела куда большедарить лошадям новую жизнь, превращая их души в сказочных пегасов с разноцветными крыльями, сияющими от каждого солнечного блика.
Прошло чуть больше года с тех событий, как Афродита потеряла своих родителей. Полицейские, шерифы и градоначальники местных поселений так и не сумели выйти на след банды головорезов, а все поиски исчезнувшей в ту ночь семейной пары не увенчались успехом. Посему власти штата определили девочку в школу-интернат, где ей следовало жить и учиться до наступления совершеннолетия. Жизнь там протекала довольно медленно и безрадостно, отчего милая девочка быстро потускнела. У неё не получилось наладить контакт со сверстниками, а постоянное времяпрепровождение в стенах школы угнетала её свободную душу. С малых лет окружённая бескрайними полями, лесами и горными вершинами, Афродита не могла прижиться в серой бетонной коробке, с глупыми правилами ходить строем и носить одинаковую форму, давясь водянистой кашей без молока за завтраком.
И вот однажды, когда все дети мирно спали, девочка, по обыкновению, лежала у окна, наблюдая за летней полной луной необычайных размеров. Как раз тогда Афродита услышала мелкую дрожь стеклянного полотна, еле заметную для уха, будто кто-то намеренно пускал мощные потоки вибрации. «Необычное, но довольно знакомое ощущение, будто из прошлого». Девочка прильнула к стеклу и жадно всматривалась в ближайшие сосны, мирно качавшиеся в ночной тишине. И уже там, между пышными кронами деревьев, она заметила два серебристых блика, красиво сверкавших в отражении лунной призмы. Затем они становились всё отчётливей и красочней, ловко маневрируя между стволами и раскинувшимися ветками. Два огонька пари́ли высоко над землёй, стремительно приближаясь к спальному окну на огромной скорости. Наконец, огни приобрели осязаемую форму, вытянулись и распустились, как бутоны цветов, только вместо нежных лепесточковдесятки серебряных орлиных перьев. Они поднимались и медленно опускались в каждом могучем взмахе, пока перламутровое тело зависло над самыми верхушками деревьев. Это был Рикмогучий скакун, переродившийся в пегаса от нескольких слезинок девочки. И он наконец-то прилетел.
Рик, ты вернулся за мной. Я не верю своим глазам. девочка взвизгнула от нахлынувшей радости и чуть не свалилась с подоконника. Она и мечтать не могла, что когда-нибудь вновь увидит своего коня, не говоря уже о том, если Рик прилетит к ней в столь поздний час. «Но как мне незаметно выбраться из школы?». Чувствуя тревогу своей хозяйки, пегас подлетел к самым створкам закрытого окна и ловким движением прикусил палочку шпингалета. Мотнув головой, пегас приоткрыл ставни, освобождая путь для ночного побега. Описав в воздухе петлю, Рик вновь вернулся к окну, выгнул свою спину и неторопливо покачивал крыльями, приглашая Афродиту обуздать его, как в старые добрые времена. Девочка неуверенно забралась на гранитную плиту подоконника босыми ногами, чуть опасаясь рухнуть с высоты третьего этажа, но тем не менее резво прыгнула вниз.