В отличие от молодежи, продолжил Халид, я знаю разницу между тем, что я хочу, тем, что мне нужно, и тем, что попросту может меня убить. Кроме того, я думал, что все эти разговоры о джиннах в лампахфранцузская писанина. Он перевел взгляд на сверхъестественных криминалистов, которые осторожно помещали сосуд марида в деревянный ящик для перевозки. Они снова как следует запечатают бутылку и найдут место для храненияпозволяя ее вспыльчивому владельцу дожидаться гибели человечества.
С лампами перегнули, сказала Фатима. Бутылки, с другой стороны
Не успела она договорить, как заметила идущего к ним мужчину. В красном кафтане, значит, не со сверхъестественными криминалистами. Со второго взгляда и вовсе не мужчинуавтоевнуха. Судя по грациозной фигуре и элегантной походке, одна из последних моделей курьеров.
Доброго вечера и простите за вторжение. Робот остановился и заговорил: У меня сообщение для получательницы: агента Фатимы эль-Шаарави. Отправитель: Министерство алхимии, заклинаний и сверхъестественных сущностей.
Это я, сказала Фатима. Сообщение в такой-то час?
Это конфиденциальное сообщение, сказал механический человек. Требуется идентификация.
Фатима подняла значок к сенсорам гладкой пластины лица автоевнуха.
Идентификация подтверждена. Механические пальцы извлекли тонкий цилиндр и вручили его Фатиме. Она открыла футляр, развернула записку и быстро ее просмотрела.
Еще работа? спросил Халид.
Айва. Похоже, придется съездить в Гизу.
Гиза? Судя по всему, особо поспать не получится.
Фатима запихнула записку в карман.
Сон для мертвых. А я планирую много жить.
Большой мужчина улыбнулся.
Иди с миром, следователь, крикнул он, когда она уходила.
Храни тебя Аллах, Халид, ответила она перед тем, как ступила из ахвы в ночь.
Глава третья
На автоматическом колесном экипаже до Гизы в это время ночи можно добраться где-то минут за сорок пять. Но Фатима не могла дождаться, когда дотянут ветку воздушных трамваев. Министерство транспорта утверждало, что поездка будет занимать четверть от этого времени.
По дороге она подводила итоги сегодняшним событиям. Ей понадобилось несколько дней, чтобы дожать наводку Халида. Идентифицировать бутылку. Условиться о встрече и создать фиктивную личность. Она даже приобрела новый костюмидеальная маскировка под эксцентричную прожигательницу жизни. Все прошло не совсем по плану. Но опять же, а когда все шло по плану? Кто мог подумать, что у парнишки хватит духу вызвать джинна-марида, а потом еще желания потребовать?
Сердце дурака всегда на кончике его языка, пробормотала она. Одна из поговорок ее мамы, по любой причине или случаю. Конечно, это Египет. Подобные высказывания можно услышать повсюду, их произносили сотни губ, и часто их никто не просил. Только ее мама использовала их после каждой второй фразы. Наверняка это какой-то рекорд. И не только в Египте. Неведомо, откуда она их брала. Папа часто шутил, что, должно быть, она начала с рождения, попрекала ими повитуху и продолжала до самого субу.
Мысли о матери, как всегда, напомнили ей о доме. Она не была там несколько месяцев. Даже на Ид. «Слишком много работы», говорила она семье. Не то чтобы она по ним не скучала. Но каждый раз, когда Фатима приезжала в деревню, все в ней казалось таким маленьким. Она еще помнила, когда Луксор казался самым большим городом в мире. Но по сравнению с Каиром он выглядел разросшимся поселком, полным старых руин.
Блики света заставили ее выпрямиться и выглянуть в окно, где она столкнулась с призраком своего отражения: темные овальные глаза, мясистый нос, полные, твердые губы. Она прибыла в Гизу. Город разрастался, наполняясь приезжими, которые сбежали из тесных кварталов Каира. На плато расстилались мощеные улицы и здания новой постройкиосвещенные электрическими лампами в виде лотосовидных колонн неофараонского стиля. Над крышами выдавались фермы недостроенной причальной мачты, где грузовые дирижабли вскоре будут становиться в док, превращая это место в торговый узел. Все же, чем бы там ни становилась Гиза, ее прошлое продолжало бросаться в глазапирамиды за городом нависали над ним, словно горы.
Имение Уортингтона состояло из квадратов и прямоугольников, будто несколько зданий произвольно выстроили друг за другомтак, чтобы они вытягивались в длину. Архитектура была в традиционном стиле, с башенками, минаретами и колоннадами бежевого камня, подчеркнутого темными деревянными балюстрадами и портиками. Имение располагалось в еще более крупном саду: оазис пальмовых деревьев и тенистых кустов, воплощающий образ парящего над океаном песка острова.
Экипаж остановился у входа в имение и выпустил Фатиму. У ворот было припарковано несколько других повозок с синими и золотыми цветами каирской полиции. Поднявшись по лестнице, следователь постучала тростью в дверь. Ей открыл высокий старик в белой галабее.
Доброй ночи, молодой мастер начал он на английском, затем остановился, на костлявом лице появилось любопытство. Снова он заговорил уже на арабском. Доброго вечера, дочка. Я Хамза, ночной дворецкий в этом доме. Чем могу помочь?
Фатима спокойно восприняла и ошибку, и ее исправление. Костюм и мальчишечье лицо многих сбивали с толку при первом взгляде. При виде значка брови дворецкого поднялись еще выше. Но к этому она тоже привыкла. Широко распахнув дверь, Хамза слегка поклонился и проводил ее внутрь.
Они стояли в просторной, похоже, гостиной. Винтажные, инкрустированные серебром лампы свисали с высокого потолка темного дерева, их свет отражался от полапространство белых плит в форме звезд. Стены были украшены разнообразным антиквариатом: от полной жизни сефевидской картины, изображающей игроков в поло, до пары мечей в красно-коричневых кожаных ножнах. Их разбивали четыре лукообразных, равноудаленных арочных прохода, и ночной дворецкий провел Фатиму сквозь один из них вниз по не менее изобильному коридору. Яркие ковры свисали со стен, подобно гобеленам: красные цветы Тебриза, бордовые цвета Анатолии, зеленые, с желтыми принтами Бухары, и все это рядом с деликатной решеткой машрабии. Пока агент их разглядывала, до ее ушей донесся слабый звук. Словно звон металла. Затем он исчез.
Жаль вас принимать в нашем доме в подобное время, сказал дворецкий. Это пятнает красоту, заложенную в его создание.
Сколько вы работаете в имении, дворецкий Хамза?
С самого начала. Уже больше десяти лет. И видел, как дом лорда Уортингтона вырос до нынешнего великолепия!
Фатима не была уверена, что назвала бы этот сказочный дворец великолепным. Но каждому свое.
Вы были близки с лордом Уортингтоном?
Хозяин должен держать дистанцию со слугой. Но лорд Уортингтон всегда обращался со мной с уважением. Такое нечасто встречается. Они остановились у лестницы. Остальные собрались наверху. Он запнулся, лицо помрачнело. Что бы вы там ни нашли, это лишь сосуд, а не человек. Все мы принадлежим Аллаху. И к Нему должны вернуться.
Он откланялся, оставляя Фатиму взбираться по лестнице, которая вполне могла оказаться самой длинной в мире. К тому моменту, как она добралась до вершины, она, может, и не запыхалась. Но была близка к этому. Откуда-то слева доносились голоса. Сморщив нос от ужасного запаха, она проследовала к их источнику.
В комнате, которую обнаружила Фатима, не было дверей. Одна висела на петле. Вторая лежала в щепках на полу. Проходя мимо них, следователь обратила внимание на расколотый деревянный засов, после чего стала осматривать остальное. Круглую комнату наполняли люди. Полицейские. Легко опознаваемые по пиджакам и штанам цвета хаки. Они суетились под необъятной медной люстрой, освещающей кровавую сцену.
Полученное Фатимой послание было коротким и по существу: поступил рапорт, что в имении Уортингтон погибли люди; проверить сверхъестественную активность. Сообщение едва ли передавало ужас произошедшего. Покрытые белыми простынями тела устилали мраморный пол. После быстрого подсчета у нее получилось двадцать человек. Остальные находились на столе в задней части зала. Ужасный запах теперь почти сбивал с ног. Пахло не просто горелым. Медным, почти железным. Как самый неаппетитный шашлык.