Андрей БондаренкоВыстрел
Непревзойдённому Эдгару Аллану По, с уважением и сентиментальным восторгом
«Когда показывают фантом, то не стоит это делать слишком долго: он может лопнуть, разрушив всё очарование».
На улице моросит дождик. Холодный, нудный, противный и доставучий, каким и полагается быть дождю в первых числах октября месяца.
Дожди, они вечные и правдивые подсказчики, как, впрочем, и вещие сны. Я верю дождям и снамкак не верю самому себе
В этом романе не будет глав, прологов, эпилогов и прочей, ничего не значащей ерунды. Только чистейший Поток сознания Автора (маленького такого«автора», совсем бесполезного и никчемного), несущийся с гор. С каких ещё, собственно, гор? Да, с тех самых. С высоких таких, неприступных и загадочных, увенчанных белоснежными шапками вечных и мудрых снегов.
Для тех, кто понимает, конечно же
Так же бесполезно угадывать и название города, где разворачиваются все описываемые ниже события и происшествия. И с датами я специально немного напутал. Вернее, очень даже и много
Видите ли, уважаемые мои читатели, за этим повествованием (на первый взгляд невинным, скучным и несуразным), действительно стоят конкретные события, произошедшиеотносительно недавнов одном из крупных российских городов. А также конкретные, очень милые, славные и симпатичные люди. Вернее, ужена сегодняшний деньобычные покойники. Молчаливые и, до безумия, беззащитные
Кто-то ведь долженрассказать правду? Воздать должное? Расставить все точки над «и» и над некоторыми другими буквами русского алфавита? Покарать, в конце-то концов, того, кого, безусловно, следует покарать?
И если это невозможно сделать по формальным человеческим законам, то пусть уж будет по неформальным, то бишь, по Божьим
Поздняя ночь. В смысле, матёрая и закостенелая в своей первобытной дикости ночь, наполненнаядо cамого краянезваной и предательской бессонницей. То ли неверный сон, то ли крепкая дрёма. То ли болезненный бред, то ли самая натуральная и настоящая явь
Телефонный звонок:
Это я. Текст завершил, вычиталв первом приближениии отправил по электронке. Вам должно понравиться
Должно?
Не обязательно. Нопонравится.
Рассвет. Первые лучи робкого, белёсо-жёлтого солнца.
Ответный телефонный звонок:
Это я. Текст прочёл. Поздравляю!
Вот так оно всё и было, если совсем коротко.
А потом прогремелвыстрел
Выстрел, и громкий стукот гвоздей, заколачиваемых в дубовый гроб с помощью молотков пьяных и грубых могильщиков
Железных гвоздей? Бронзовых? Медных? Коротких? Длинных? Толстых? Тонких?
А оновамнадо?
То-то же!
Тогда заткнулись, вытерли слюниоб слюнявчики в бело-синий горошек. Уже вытерли? Какие вы у меня молодцы! Ну, так и быть, слушайте.
Эта История. Ну, да, Историяс большой буквыначалась очень давно. Лет так сто пятьдесят тому назад. А, может, и все семь с половиной тысяч
Какая разница? Ну, лично вамкакая?
Ясен пень, что никакой.
Короче говоря, все легкомысленные, гламурные и приторно-сладкие удовольствия отменяются! Раз и навсегда
Почему? По неаппетитному капустному кочану, объеденному жирными и бесстыжими гусеницами!
Не будет ни розовых слюнейо неразделённой и несчастной любви. Ни пафосных рассказово невиданной и бескорыстной доблести
Только боль, слёзы, стоны, кровь, страдания и остро-пахнущий человеческий кал
Пардон, погорячился немного. Кала, как раз, и не будет.А, если и будет, то так, невзначай, без всяких неприятных ощущений.
В смысле, мироощущений.
Да, и вообще, я пошутил. Потому как в нашей великой и могучей стране царит полная свободавкупе с самой натуральной демократией. Хочу шутитьшучу, находясь в своём законном праве, закреплённом в Конституции
О любви, конечно же, будет речь.
Собственно, только о ней и будет.
Толькоо разделённой. Зачем нам с вамивзрослым и всё понимающим людямсдалась неразделённая любовь? Её и в повседневной жизни хватаетс избытком немалым..
Разделённойво всём многообразии этого философского понятия.
Для тех, кто понимает, конечно же.
И розовых слюней будетровно столькосколько захотите
Её звалиАнхелина Томпсон.
Впрочем, начнём по порядку. Ведь так, если я не ошибаюсь, принято в этом несовершенном мире?
Так и принято. И окружающий нас с вами мирнесовершенен
Вначале был сон. Яркий такой, цветной, запоминающийся.
Впрочем, я почему-то уверен, что и финал этого необычного спектакля будет сыгран там же, на Заброшенных Крышах, между разномастных печных труб, обдуваемых всеми ветрами
Боли не было. Наоборот, присутствовала некая лёгкость и расслабленность во всём организме. Свежий ветерок, воздухкак после короткого июльского дождя в русской деревне.
Пахло чем-то свежим и влажным, совсем чуть-чуть угадывался аромат полевого разнотравья.
Нуте-с, сударь мой, совсем рядом раздался негромкий, очень певучий голос. Как говорит в своих нетленках великий и ужасный Саня Бушков:«Открывайте глаза, голуба моя, ресницы-тодрожат!».
Ник послушался и приоткрыл правый глаз, а через секунду и левый, ошалело таращась на говорящего. И было, право, чему удивляться: в двух шагах от него, на старом деревянном ящике, восседал здоровенный, серый в полосочку, котяра.
Здравствуйте, милый юноша! пропел-промурлыкал странный кот. Разрешите представиться. Меня зовутКот.
А меняНик, автоматически ответил Ник, затравленно озираясь по сторонам. Николай, Николаша, Коля
Да вы встаньте на ноги, любезный мой, освободитесь от рюкзака с парашютом, подал Кот дельный совет. Оглядитесь хорошенько, удовлетворите своё безмерное и праведное любопытство.
Ник поднялся на ноги, опираясь ладонью руки на какую-то узкую кирпичную стенку, и сбросил с плеч тяжёлый рюкзак.
«Так и есть, парашют, всё же, не раскрылся. А я жив почему-то!»пронеслось в голове.
Он внимательно оглянулся по сторонам, вокруг были только крыши: металлические и черепичные, гладкие и ребристые, явно новые и совсем ветхиесамых разнообразных цветов, оттенков и колеров. Сплошные такие крыши, тесно примыкающие друг к другу, без начала и конца. А узкая кирпичная стенка оказалось гранью обычной дымоходной трубы, одной из многих тысяч таких же, беспорядочно торчащих тут и там.
Молодой человек посмотрел на небо. Увиденное оптимизма не добавило: на западе горел малиново-оранжевый закат, и половинка солнца уже скрылась за линией горизонта, а на востоке теплился нежный розово-алый рассвет, и другая солнечная половинкаявно, только чтопоказалась на свет Божий. Разномастные облака, дружно выстроившись по неровным кривым овалам, медленно плыли в противоположных направлениях. Причём, похоже, вокруг того самого места, где они с Котом и находились.
Ник недоверчиво потрогал руками лицо, плечи, колени, на всякий случай ущипнул себя за ляжку. Да нет, всё было нормально, и боль очень даже ощущалась. Короче говоря, вокруг была только реальная действительность, данная нам в объективных и субъективных ощущениях. Как любил выражаться Фридрих Энгельсизвестный интеллектуал и оригинал.
«Но, всё же, чёрт побери, что это такое приключилось со мной? И где же это, собственно говоря, я нахожусь в данный момент?», подумал Ник и резко обернулся к нежданному напарнику.
Кот, как выяснилось, всё понимал правильно и заговорил, не дожидаясь глупых и бестолковых вопросов:
Это место так и называетсяЗаброшенные Крыши. По своей глубинной сутиобычная перевалочная станция: дальше можно проследовать в любых, порой самых невероятных направлениях. Даже, Кот сделал многозначительную десятисекундную паузу, даже и Назад
Следовательно, яумер?
Да ладно вам, сударь! Кот недовольно и чуть презрительно улыбнулся в роскошные усы. Полноте, милый друг. Что есть, с философской точки зрения, все эти глупые сентенции? Живоймёртвый? Счастливыйнесчастный? Весёлыйпечальный? Настоящийпридуманный? Что, я вас спрашиваю?! Так, только глупые термины, наполненные бессовестной и наглой ложью. Всё относительно в этом бренном и неверном мире. Относительноко Времени, прежде всего. Сегодня вы глупы, туповаты и ограничены: конкретную дурацкую аксиому принимаете за непреложную истину в последней инстанции. А завтра поумнели немного инеожиданно для самого себяпоняли, что истин может быть несколько, или вовсе ни одной, к примеру