А дальше дальше видно будет.
Часть первая. «Ветер с Севера»
I
Теллус
Китовый архипелаг
Запах в ангаре стоял специфический острый, едучий, кислотный. Пованивало и гнилью смесью перекисшего мясного супа и застоявшейся помойки. Фон Зеггерс поморщился: где вы, любезные обонянию воздухоплавателя ароматы машинного масла, газолина и касторки? Здесь, как торопливо объяснил Алекс, всё перебивали амбре питательной смеси для псевдомускулатуры флапперов, горячей меди и паров электролита, начинки гальванических или как их называли здесь, «лейденских» батарей. Фон Зеггерс, прослушавший в своё время три курса Инженерной школы в Париже, заинтересовался техническими достижениями чужого мира, и ему охотно продемонстрировали плоские серебристые цилиндры аккумуляторные батареи необыкновенной ёмкости, заряжаемые серной кислотой и тонкими пористыми пластинами.
Лейтенант (после возвращения звание Алекса было подтверждено официально) объяснял, что флаппер, странный аппарат, напоминающий то ли фюзеляж цельнометаллического аэроплана, то ли гоночную машину без колёс, надо перед вылетом оснащать несколькими такими батареями. Сжатый мета-газ закачивали пыхтящим паровым компрессором в медные цилиндры, расположенные в кургузых крылышках; питательную смесь заливали через жестяную воронку в бак под сиденьями пилотов. Бак этот фон Зеггерс мог сейчас видеть во всей его красе: гофрированные металлические панели обшивки на боках флаппера отсутствовали и аппарат бесстыдно посверкивал медными внутренностями баллонами, хитросплетениями трубок, вентилей, кранов, замысловатыми шестерёнчатыми механизмами, более всего напоминающие фантазии свихнувшегося часовщика.
Воздухоплаватель безуспешно пытался разглядеть во всей этой механической каше узлы крепления маховых перепонок он-то поначалу решил, что крылья аппарата сняты для ремонта. Но здесь его постигло разочарование: ничего подобного у «кальмаров» (так называлась эта модель тяжёлого флаппера) не было. Механики, копавшиеся в начинке летательного аппарата, охотно разъяснили гостю, как действует движок «кальмара» «во-о-он в тех цилиндрах из чёрной бронзы (тычок замасленным пальцем в хвостовую часть аппарата, где в паутине медных трубопроводов громоздились два массивных обтекаемых бака) гальванические разряды через четвертьсекундные интервалы, возбуждают крошечные порции мета-газа. При этом ТриЭс-субстанция порождает сильнейший импульс противотяготения, одновременно взрываясь наподобие газолиновых паров в цилиндрах двигателя внутреннего сгорания. Эффект это даёт двойной: противотяготение «подбрасывает» аппарат вверх, а струя выродившегося мета-газа, вырываясь из узкой бронзовой дюзы, создаёт тягу. Она способна разогнать «кальмар» до ста пятидесяти узлов, что делает его самым скоростным в этом мире летательным аппаратом. Платить за скорость приходится сложностью в управлении, большим расходом мета-газа, капризными механизмами и хлопотным обслуживанием на земле. Точнее, «на борту» почти все «кальмары» числятся в составе палубных звеньев Имперского Воздушного Флота, и пилотируют их отборные пилоты, потратившие на освоение капризной техники не одну сотню часов.
В плане маневренности «кальмары», конечно, проигрывают «осам» объяснял Алекс. И уж тем более, им не сравниться с инрийскими «стрекозами» и «вивернами».
Фон Зеггерс кивнул ему были памятны отчаянные, хотя и безнадёжные атаки инрийских аппаратов на летучего «жука-плывунца» загадочных къяррэ, неведомо откуда взявшегося в приэкваториальных широтах. Боевые инсекты зависали на месте, резко меняли направление полёта, ухитрялись даже лететь боком. Не очень-то это им помогло один за другим, летательные аппараты инри попали под удары «жука» и расплылись редкими облачками алой пыли
Достоинства тяжёлых ударных флапперов, кроме скорости солидная грузоподъёмность и высокая, по сравнению с инрийскими инсектами, живучесть. продолжал свою лекцию лейтенант. наше их вооружение способно разнести «виверну» с одного залпа если попадёшь в цель, конечно.
При этих словах капитан скептически покачал головой. Знакомство с огневой мощью «кальмара» не принесло ему ничего, кроме разочарования три гладкоствольных «ружья» немыслимого второго калибра, выбрасывающего по цели пучки оперённых стальных стрелок. Хрупким «вивернам» и «стрекозам» и того, конечно, довольно но разве можно сравнить их с разрушительной мощью авиационных пулемётов? После каждого залпа пилоту приходится дёргать тугой рычаг, перезаряжающий все три ствола разом. На каждый полагалось полторы дюжины зарядов, уложенных в обоймы, и когда они опустеют «кальмар» становился почти беззащитным.
«Почти», да не совсем поправил себя фон Зеггерс. Кроме «трёхстволки», флаппер обладал ещё одним, весьма специфическим оружием: на носу, между парой куцых крылышек, торчало вперёд зловещее зазубренное лезвие шириной в два фута. Для облегчения конструкции «штык» имел сквозные прорези; по словам Алекса, его удар в состоянии рассечь «виверну» пополам. Пилот «кальмара» при этом почти не рисковал носовая часть машины на такой случай несла лёгкую броню.
Он подошёл к «штыку» и провёл пальцем по остро отточенной кромке. Эдакая летучая открывашка при случае и алюминиевые шпангоуты цеппелина распорет, как консервную банку.
Наши пилоты, случалось, таранили на «кальмарах» инрийские «облачники» Алекс словно угадал мысли спутника. Прошивали их насквозь и вырывались с противоположной стороны. Наставлениями по воздушному бою такой приём не рекомендуется разве что, в самом крайнем случае, и только вблизи кормовой оконечности. Там корпус поуже, чем в районе миделя, и меньше вероятность налететь на что-нибудь твёрдое. Инри часто располагают служебные помещения не в гондолах, как мы, а внутри, между гроздьями мета-газовых мешков. Напорешься, к примеру, на баки с огнестуднем и всё, Митькой звали!
Разговаривали они по-немецки, но эту последнюю фразу Алекс произнёс на родном языке. Фон Зеггерс, которому случалось ещё до войны иметь дело с русскими инженерами и мастеровыми, его понял. Парень вообще ему нравился. Во-первых, офицер, воздухоплаватель, а во вторых неплохо показал себя во время выпавших на их долю приключений. Впрочем, ему грех было жаловаться. Путешествие, пусть и невольное, на Летучем островке, схватки с инри, долгий путь домой на самодельном дирижабле всё это, несомненно, лучше ледяной купели Северного моря, куда чуть не унёс его вместе со всем экипажем подбитый L-32
В дальнем углу ангара раздался пронзительный свист, и тут же их накрыла волна горячего пара, смешанного с тошнотворной, непереносимой вонью. Фон Зеггерса чуть не вывернуло наизнанку он едва сдержался, прижав к лицу носовой платок.
Прочищают струями перегретого пара пустые баки из-под питательной смеси. пояснил Алекс. Там всегда скапливаются остатки, и, если вовремя их не удалить получается в итоге вот такая пакость. Пойдёмте-ка на воздух, вонь теперь не скоро выветрится
И они торопливо зашагали к распахнутым настежь воротам ангара.
Солидно вы тут обосновались. заметил фон Зеггерс, разглядывая длинные ряды ангаров. Я-то думал это так, временная база
Ну что вы, герр капитан! Алекс от возмущения едва не поперхнулся. База воздушного флота на Китовом архипелаге самая крупная в КайзерРайхе. Даже Туманная гавань ей уступает то есть, уступала раньше. А ещё тут расположен филиал Имперского Воздухоплавательного Корпуса я сам здесь почти полгода провёл, когда учился на третьем курсе. Да вот, изволите видеть
На высоте около полутысячи футов над дальним краем лётного поля описывал дугу средних размеров дирижабль «корвет» по местной терминологии. Двойник «Локи», встретившего «Графа Цеппелина» над Восточным океаном, и принявшего вместе с ними бой с парой рейдеров-«облачников». А потом дотащивший самодельный воздушный корабль на буксире до базы флота на Китовом архипелаге.
Это «Аметист». пояснил Алекс. Я на нём проходил практику во время учёбы в Корпусе. Сейчас старичка снова включили в действующий состав Флота. Кое-что, конечно, доработали: вооружение, дополнительные топливные бункера, новое оборудование. Но всё равно кораблик слишком уж заслуженный.