Однако Дункан и леди Джессика не были единственными учителями Пола. Боевым искусствам его обучали воин-трубадур Гарни Холлик и Сафир Хават, ментат и мастер-ассасин Дома Атрейдесов. Сафир, несмотря на свой ранг, в основном учил Пола защите, учил, как избегать трудных положений и выживать в них.
Однако положение Дункана тем не менее представлялось особенным. Помимо того что он был учителем и телохранителем, он был лучшим другом Пола. По распоряжению герцога мастер фехтования обучал Пола многомуи обучал строго, на совесть. Сегодняшний полет не стал исключением. По прогнозу погоды на море сегодня ожидался шторм, и Дункан приказал Полу держать курс прямо в око тайфуна.
Мастер фехтования пристально вглядывался в пространство сквозь стекло фонаря кабины; он внимательно наблюдал, как впереди, в нескольких километрах от них, поднимается черная стена туч. Зловеще громыхал гром, словно созывая тучи на смертоносный пир.
Ты готов, мой мальчик? спросил Дункан. Это самый лучший способ отточить пилотское мастерство.
«Мальчик»? Может быть, ты перестанешь так меня называть, когда я одолею шторм Пол уже ощущал толчки усиливающегося ветра и усерднее сосредоточился на управлении.
Может быть. Посмотрим, как ты справишься.
Благодаря урокам матери Пол уловил беспокойство в голосе Дункана. Шторм мог оказаться сильнее, чем они предполагали, но Пол не стал говорить о смене плана. Он был готов.
Повинуясь указаниям Дункана, Пол приблизился к грозовому фронту, выровнял машину, отключил режим орнитоптера и укоротил крылья так, что теперь судно приобрело обтекаемые очертания стремительных боевых машин, которые патрулировали небо Каладана. Теперь длина крыльев составляла едва ли четверть их прежней длины. Правда, на учебном орнитоптере практически не было никакого вооружения, если не считать носовой и кормовой лазерных пушек.
Пол до предела выжал акселератор, и машина резко взмыла вверх, словно готовясь к захватывающему танцу с грозой и бурей. Облака вокруг сгущались, становилось все темнее и темнее, и Пол нырнул в облачный покров, стараясь сохранить полное внутреннее спокойствие. Судно стало его частью, продолжением тела, и он смог придать кораблю самое подходящее ускорение.
Хорошо, похвалил Дункан. Ты сегодня ведешь машину лучше, чем раньше.
Краем глаза Пол заметил, что Дункан положил руки на свою дублирующую панель, готовый активировать ее в любой момент, если подопечный вдруг ошибется.
Внизу были видны мощные разряды в тех местах, где тучи соприкасались с поверхностью воды. Эти твари встречались редко, но Пол знал, что они из себя представляют, и предчувствие встречи с ними вызвало у него почти благоговейный трепет.
Элекраны, Дункан! Смотри, как их много!
Держись от них подальше, и все будет в порядке. Возьми немного выше.
Пол послушался, но не мог оторвать взгляда от завораживающих вспышек живых молний.
Эти морские звери размножались в море; они должны были постоянно держаться у поверхности воды, иначе их телам грозил распад. Иногда, при высокой волне, элекранов выбрасывало в воздух, и, теряя связь с водой, они разрушались, оставляя после себя электростатический туман. Пока же элекраны были погружены в воду, они представляли смертельную опасность своими мощнейшими электрическими разрядами.
Это твое боевое крещение, сказал Дункан, и очень серьезное.
Это то, что ты мне обещал?
Накануне они обсуждали опасные и безопасные тренировки, и Пол настаивал на том, что приобретенные навыки нужно применять в действительно тяжелых ситуациях, чтобы быть готовым к реальным опасностям. Герцог Лето тоже считал такое обучение наилучшим, и это лишний раз демонстрировало его доверие к Дункану Айдахо, ведь герцог просил мастера фехтования позволять сыну рисковать.
Но подобный шторм с участием чудовищ выходил за рамки любого разумного обучения. Эти стихийные монстры усиливали бурю, превращая ее в неистовый ураганный шквал.
Удары живых молний не поднимались вверх, а распространялись в стороны, словно электрические твари заряжали друг друга в каком-то сверхъестественном соперничестве. Когда кривая, зигзагообразная дуга разряда ударяла в элекрана, он резко сгибался, скручивался, а затем так же резко выпрямлялся, извергая своим башнеобразным телом новую молнию.
Пол уже несколько лет обучался у Дункана мастерству пилотирования, усваивал сложные рефлексы, вырабатывал способность к молниеносной реакции. Он восхищался той уверенностью, с какой мастер фехтования вел себя в самых опасных ситуациях, не допуская при этом ни малейшего высокомерия. Пол искренне ценил превосходство Дункана, его самообладание в ситуациях на грани жизни и смерти. Дункан буквально оживал от всплесков адреналина в крови, и Пол выработал у себя такую же зависимость. Он полюбил хождение по лезвию бритвы, когда каждая ошибка могла стоить жизни.
И вот теперь Пол ощутил внутренний трепет, прояснявший сознание, обострявший восприятие обстановки, вселявший чудесную способность к выживанию, почувствовал прилив невероятной энергии; весь его организм мобилизовался перед лицом великой опасности. Внимание, сосредоточенность, напряжение, умения, навыки и быстрота реакциивсе это достигло такой силы, какой он прежде никогда в себе не чувствовал. Взглянув на Дункана, Пол понял, что и учитель находится в состоянии полной готовности.
Исполинский шторм блистал теперь столь бесчисленными вспышками живых молний, что Пол уже не мог их сосчитать.
Приборы перегружены сигналами и дают ложные показания, предостерегающе произнес Айдахо. Можешь на них не смотреть.
Да, мешает электрическая энергия элекранов. Пол снова прибегнул к технике успокоения. Я буду полагаться на мои глаза и инстинкты.
Отойди от грозового фронта, чтобы мы не теряли из виду берег. Нам все же надо вернуться домой.
Пол изменил курс, но фронт шторма стремительно расширялся. Облака поднялись выше и накрыли орнитоптер; струи дождя хлестали по фонарю кабины. Удары ветра были так сильны, что грозили сбросить судно в море.
Я не доверяю приборам, но мы определенно теряем высоту.
Выровняв машину, Пол посмотрел в боковой иллюминатор и увидел испускающих трескучие разряды элекранов на расстоянии уже меньше тысячи метров. Скопления чудовищ испускали тучи ярких вспышек статического электричества. Пол изменил курс, но, несмотря на это, судно продолжало стремительно приближаться к морю.
Элекраны внизу, словно бесноватые, выплевывали зигзагообразные молнии. На мгновение Пол почти полностью потерял ориентацию; у него было такое чувство, что корабль перевернулся, и теперь он видит сполохи молний в небе, над головой. Но он уже надежно усвоил навыки пилотирования и знал, что надо полагаться на внутреннее ощущение направления, а не на одни только зрительные впечатления. Он чувствовал, где верх, а где низ, знал, где находится берег и Каладанский замок, хотя и не мог их физически видеть сквозь дождь и туман.
Судно теряло не только высоту, но и скорость, и Пол повернул корабль носом к ветруне заботясь о его силе, чтобы исправить положение. Внизу элекраны, словно почуяв добычу, всем своим скоплением подались вверх, вытягиваясь все выше и выше. Пол ощутил покалывания электрических разрядов на коже, отчего у него зашевелились волосы на голове.
Дункан выстрелил из носового орудия, обезглавив нескольких элекранов. Но твари быстро восстановили потерянную энергию.
Судно продолжало падать в океан, шипящие монстры соединились, образовав нечто подобное многоглавой гидре из молний, и каждая из них рвалась ввысь, навстречу орнитоптеру.
Пожалуй, опасность слишком велика, сказал Дункан. Я беру управление на себя.
Нет, я должен справиться сам, возразил Пол. Он видел и знал, как выйдет из положения, ясно представляя себе, что сейчас произойдет и что надо делать.
Все вместе элекраны вспучивались вверх причудливым конусом из молний, едва соприкасавшимся с поверхностью воды. Блестевшие как амальгама твари сверкали так ярко, что Полу было больно на них смотреть. Образы элекранов буквально выжигались на сетчатке.
Дункан снова выстрелил, рассеяв энергию одного элекрана. Тварь съежилась и опустилась ниже. Пол сосредоточился только на пилотировании, стараясь правильно изменить режим работы укороченных крыльев, воспользоваться восходящими теплыми потоками и попутным ветром, чтобы ускорить полет, но в конце концов судно продолжило свое падение.