Восставшая Луна - Йен Макдональд страница 6.

«Что они едят?»

«Зерно, фрукты, орехи и семена,  говорит Манинью.  Съедобные излишки. Они полностью зависят от людей».

 Не улетай, пассаринью , говорит Алексия.

Она медленно пятится в гостиную. Старая квартира в Океанской башне была тесной, а этатюремная камера. «И где мой вид из пентхауса?»  пожаловалась она. Помощники озадаченно нахмурились. Это было высококлассное жилье, подходящее для личного ассистента Орла Луны. Они объяснили, как глубоко радиация проникает с поверхности сквозь реголит. Чем выше статус, тем ниже ты живешь. «А где кухня?» Сбитые с толку служащие вывернули из стены раковину, вытащили мусоросборник, выдвинули холодильник. «А где я буду хранить вещи? Готовить?» Опять они изумленно вскинули брови. «Вы хотите готовить?» Все едят вне дома. Надо выбрать заведение, познакомиться с завсегдатаями и шеф-поваром, создать небольшое сообщество. Кухоньки в квартирах нужны для того, чтобы смешивать коктейли и заваривать мятный чай, если никак не получается пойти в чайную.

Орешки. У нее есть немного кешью в холодильнике. Кешью, сок кешьюэто вкус дома. Больше в холодильнике ничего нет. Птицы любят орешки, не так ли?

«Сообщение от Лукаса»,  говорит Манинью.

 Вот дерьмо.

Даже не голосовой вызов. Сообщение, инструкция. Планы изменились. Встретимся в Павильоне Новой Луны. Форма одеждыдля пленарного заседания.

Алексия бросает горсть орехов на балкон и, отворачиваясь, боковым зрением видит трепетание зеленых перьев.

* * *

Мужчина ныряет в лифт следом, держась близко, словно тень. От его вони у нее перехватывает дыхание. Обоняние Алексии было первым ощущением, подвергшимся атаке Луны, и первым, которому пришлось адаптироваться. Когда она вышла из капсулы «лунной петли» в хаб Меридиана, вонь едва не сбила ее с ног. Тошнотворный смрад нечистот, запах воздуха, которым дышали тысячи тел, и самих этих тел, треск озона и электричества, жирный сладкий дух только что напечатанного пластика. Тела, пот, бактерии и плесень. Запахи готовки, гниющей растительности, стоячей воды. И над всем, выше всего,  пряный запах лунной пыли, похожий на запах сгоревшего фейерверка. Однажды утром она проснулась в своей крошечной спальне, больше не чувствуя зловония. Оно стало ее частью. Слилось с ее кожей, горлом, выстилкой трахеи и легких.

Весь лифт замечает этого мужчину.

Он высокий, тощий, белый и небритый. Одет по-лунному заурядно: в толстовку и леггинсы, но одежда грязная: немыслимый факт в обществе, которое носит вещи один день, чтобы наутро все напечатать заново. Он обнажен: фамильяр не нависает над его левым плечом. Мужчина замечает взгляд Алексии и смотрит прямо на нее.

Алексия Корта не из тех, кто первым отворачивается.

По мере того как лифт поднимается, пассажиров становится меньше. Когда он достигает уровня, где офис Совета УЛА символически подвешен между Землей и лунной элитой подножия,  остаются только Алексия и вонючий мужчина.

Лифт замедляет ход, останавливается.

 Дайте мне немного воздуха,  выдыхает вонючка, когда дверь открывается. И делает шаг в проем, чтобы не дать ей закрыться.

 Простите  Алексия протискивается мимо, и он хватает ее за запястье. Бразильянка высвобождается, демонстрируя, что могла бы сломать ему руку одним усилием мысли, и приостанавливается, желая ответить на оскорбление. А потом понимает: так выглядит нищета. Она выросла, веря, что на Луне все богаты. Она сидела на парапете Океанской башни и смотрела на крошечный далекий шар миллиардеров.

 Прошу. Глоток. Воздуха.

Она слышит напряжение в каждом слове. За каждый слог приходится платить. Этот человек задыхается. Его грудная клетка почти не движется, сухожилия шеитуго натянутые кабели, и каждая мышца сосредоточена на втягивании воздуха в легкие. Но дышать он не может.

 Прости, я новенькая, не знаю, как это делается  бормочет Алексия, пятясь от человека, который медленно умирает от асфиксии.

 Сраная УЛА,  шепчет он ей вслед. Он не может позволить себе кричать.  Не. Стоишь. Даже. Воздуха. Которым. Мы. Дышим.

Алексия оборачивается.

 Что ты имеешь в виду?

Дверь уже закрылась.

 Что ты имеешь в виду?  кричит Алексия. Лифт поднимается со скоростью экспресса к высокому городу, где обитает беднота.

«Алексия,  говорит Манинью,  ты опоздала на две минуты и двадцать три секунды. Лукас ждет».

Сложив руки на груди, леди Сунь ожидает прибытия Уполномоченной лунной администрации. Досточтимые делегаты будут в раздражении: им пришлось отправиться из Меридиана в Царицу Южную, потомво Дворец Вечного света и наконец совершить унизительную прогулку по полированному каменному полу Великого зала «Тайяна» к маленькой двери, за которой ждет леди Сунь со своей свитой. Ну и пусть злятся. Вдова из Шеклтонане дитя, которое можно подозвать к себе вот так, запросто.

Они двигаются словно испуганные куры, эти земляне: ступая осторожными, экономными шагами, держась близко друг к другу, будто пол способен их поглотить. Земляне. Какие отвратительные костюмы. Узкие галстуки, убогие туфли. Униформа аппаратчиков и корпоративных идеологов. Их фамильярыидентичные полумесяцы, серые как сталь, словно обыкновенные цифровые помощники, а не внешние ИИ-души. Ее свитавысокая, красивая, хорошо одетаяглядит на землян свысока.

 Сунь Цыси.

Она ждет.

Она может ждать, пока Солнце не остынет.

 Леди Сунь.

 Делегат Ван.

 Мы обеспокоены благополучием делегата Джеймса Ф. Кокберна. Он был назначен представителем УЛА при «Тайяне» с особыми полномочиями по экваториальному поясу солнечных батарей,  говорит делегат Ван, холодная и расчетливая женщина из Пекина. Партийный аппаратчик.

 Мы хотим знать, не произошел ли с делегатом Кокберном несчастный случай.  Фамильяр леди Сунь определяет говорившего как Ансельмо Рейеса из объединения венчурного капитала «Давенант». УЛА прислала чиновников самого высокого ранга.

 Вынуждена с сожалением сообщить, что делегат Кокберн попал в аварию со смертельным исходом во время инспекции Солнечного кольца, в секторе ГримальдиСевер,  говорит леди Сунь.  Скафандры для поверхности, даже бронированные, требуют навыков и опыта.

 И нам не сообщили об этом немедленно?  спрашивает делегат Ван.

 Сеть еще восстанавливается после вторжения,  говорит Деметра Сунь из тайянской свиты, как было отрепетировано.

 Вы имеете в виду рационализацию,  поправляет делегат Ван.

Деметра Сунь опускает голову.

 «Тайян» проведет полное расследование случившегося,  обещает Сунь Госи.  Вам предоставят отчет, и будут удовлетворены любые требования о компенсации.

 Пожалуйста, примите это от правления «Тайяна»,  говорит леди Сунь. Она поднимает палец, и Сунь Сюлань делает шаг вперед с сундучком в руках. Сундучок маленький, замысловатыйлунный титан, лазерная резьба. Изысканная вещь. Ван Юнцин достает каллиграфический свиток.

 Углерод, пятьдесят восемь тысяч пятьсот двадцать три целых двадцать пять сотых грамма, и шестнадцать тысяч шестьсот шестьдесят четыре целых тридцать семь сотых грамма кислорода,  читает делегат Ван.  Объясните, пожалуйста.

 Химические компоненты Джеймса Ф. Кокберна, по массе,  говорит леди Сунь.  На удивление высокое содержание наночастиц свинца, ртути, кадмия и золота. Разве каллиграфия не изысканна? У Сунь Сюланя завидный талант.

Высокий юноша опускает голову в знак признательности.

 Элементы уже добавлены в общий органический пул,  прибавляет леди Сунь.  Заббалины весьма аккуратны в том, что касается численной стороны жизненного итога. Я нахожу такую точность обнадеживающей.

Сунь Сюлань обращается с кистью каллиграфа всем на зависть, но Цзян Ин Юэ еще лучше обращается с ножом. Она в «Тайяне» занимает пост ответственной за разрешение корпоративных конфликтовболее прямолинейные кланы, вроде Маккензи, обошлись бы без словесных изысков и назвали эту должность Первым Клинком. Три Августейших предвидели прибытие агента Народной Республики: простые проверки определили Джеймса Ф. Кокберна как означенного агента с вероятностью семьдесят пять процентов. Риск оказался достаточно велик, чтобы правление, собравшись среди теней и сияния Дворца Вечного света, приказало с ним покончить. Эту миссию поручили Цзян Ин Юэ, вооружили и велели приступать. Она лично сопровождала делегата Кокберна в частной автомотрисе. Пока автомотриса была в туннеле, ведущем через стену кратера Шеклтон, Цзян Ин Юэ вытащила костяной клинок из ножен внутри костюма и воткнула его Джеймсу Ф. Кокберну через мягкую плоть под челюстью прямиком в мозг. На запасном пути у терминала БАЛТРАНа ждали заббалины. Они забрали тело, нож и устранили все следы ДНК. Пятнаэто кровь, кровьэто углерод, а углерод принадлежит Луне.