Идеальное чудо - Марина Сергеевна Орлова

Марина ОрловаИдеальное чудо

Как же здорово просыпаться в собственной квартире! Никаких сослуживцев с утра пораньше, никаких забегов в свою комнату среди ночи, чтобы никто не подловил Можно даже глаза не открывать, а нащупать жаркое тело рядом, полапать

Стоп.

Какое-то оно странное. Не такое.

Я не дома? Что было вчера? Вроде как обычно. Лёг спать

Тогда почему сейчас я в постели с каким-то левым мужиком?! У Ру точно нет подшёрстка на жопе!

Распахиваю глазаи утыкаюсь взглядом в собственное лицо.

Зеркало?..

Ещё хуже становится, когда понимаю, что у моего отражения глаза закрыты, в отличие от меня. Что за хрень?!

Резко дёргаюсь, чтобы вскочить,  и сваливаюсь с края кровати. Чёрт, бок процарапал об угол тумбочки и копчиком о пол приложился.

Вот тут-то моё отражение и открывает глаза. Через мгновение подскакивает с подушки, выпучившись на меня в изумлении. Челюсть отвисает.

 Э-э-э

Нет, Син напротивточно не я, у него голос неправильный. Или это так я звучу со стороны?..

Так мы и пялимся друг на друга: я на полу, Син номер два на кровати.

А потом я вслед за его взглядом, бродящим по моему телу, смотрю на свою руку. Бледная. Очень знакомая. Какого хрена?!

Втораятакая же. Более худая, чем должна быть. Безволосая. Ногти светлые. И короткие. Вашу мать, где мои любимые когтищи?!

 Так, это не смешно.  А с голосом что? Со страху прокашливаюсь и выдаю на пробу:  Мяу.

Не помогло. Голос по-прежнему непривычный: какой-то хриплый, ещё и изнутри звучит гулко.

И прикус неправильный. Словно чего-то не хватает. Ощупываю челюсть. Ну, вот и зубов нет. В смысле, есть, но плоские и короткие. Как вообще люди едят такими?

 Серьёзно? «Мяу»?  произносит Син напротив.

 А что?

 Я так не разговариваю.

 Ну извини, умник.

Мысленно прикасается хорошо знакомое ощущение, и я тут же вцепляюсь в негоРу! Лихорадочно ощупываем сознания друг друга. Всё как обычно, всё нормальное. Хоть какое-то облегчение.

В комнате вроде тоже всё на местах. Хотя мы сняли эту квартиру недавно, могу что-нибудь пропустить. Светлые обои в красную и оранжевую полоску, белый потолок, красный абажур. Кровать. Тумбочка. Узкий шкаф.

 Значит, я сплю.  В принципе, похоже, что именно так голос Ру звучит изнутри, а не со стороны. Только непонятно, с какой стати этим голосом заговорил я.

 Не может быть, чтобы мы спали одновременно.  А вот мой со стороны вообще не такой, с какими-то странными интонациями. Никогда не замечал, что я так разговариваю.

Что ещё, кроме внешности и голоса? Точно, запах! Обнюхиваю свои руки. Ничего нет.

Забираюсь на кровать и тянусь к собственному телу, которое с чего-то вздумало стать отдельным от меня. Оно пихается, но я всё же перехватываю за затылок и притягиваю к себе, ползаю носом от плеча до шеи. Вот тут запах живо чувствуется: тёплая кожа, адреналиновый потещё бы, меня самого прошиблоплюс апельсиновый гель, которым я накануне мылся. М-м, а в волосах ещё сильнее

 Отвали, маньяк,  Ру выворачивается.  Решил сам себя пощупать?

 Нефиг мне указывать! Моё тело, хочу и щупаю.

 Хрен тебе! Теперь моё. С другой стороны,  он оглядывает моё лицо, морщась будто на дерьмо,  я не хочу постоянно видеть это уёбище.

 Но-но!  я оскорблённо утыкаю руки в боки, непривычно худые.  Я никому не позволю моего ээ помощника оскорблять.

 Ах, вот кто я?  он бросает взгляд на моё тело и отворачивается, насупленный. С виду злой, но в сознании я чувствую, что расстроенный.

Не успел я придумать ответ, а он уже спрыгнул с кровати и сбежал в коридорух ты, моя быстрая реакция в действии. Точно, часы показывают шесть тринадцать, пора собираться.

 Повезло, что работаем вместе,  Ру влетает обратно в комнату, распахивает дверцы шкафа. В ответ на моё недоумение проводит открытой ладонью вдоль своего, то есть моего, тела.  Моя форма на твоей туше не застегнётся.

 Да уж прям!  я слезаю с кровати и потягиваюсь.  Я как раз нормальный, это ты дрыщ.

 Угу. Зато теперь я красавчик, а ты чмо.

Эйруин роется в шкафу, а я довольно оглядываю собственный тыл. Мышцы проработаны, всё пропорционально, спина классная, плечи ух какие! Задница отличная, неудивительно, что Ру то и дело норовит по ней шлёпнуть. Ноги тоже вполне, хотя над икрами можно поработать, нет предела совершенству.

Насладившись чувством гордости, подступаю к спине Эйруина и обнимаю как раз в тот момент, когда он поднимает на уровень глаз мои трусы, растопырив их пальцами. Бормочет под нос:

 Чувствую себя извращенцем.

Тело под руками объёмистое, шире и рельефнее стандартного тощего Ру. Тем не менее, возбуждение в моём нынешнем теле чувствуется вполне обычно, и я крепче прижимаюсь приятно тяжелеющим членом к прохладной заднице впереди, почёсываю пальцами хорошо знакомый подшёрсток на лобке.

 Можешь не надевать,  мурлычу игриво в ухо.

Прикусываю мочку, потираюсь щекой о загривокхоть он и другой, волосы коротко-колючие и жёсткие, но ведь это же Ру, там внутри. Если закрыть глаза и оставить лишь ощущение его сознания, то разницы почти нет. И сразу тянет прижать его к дверце шкафа

Однако Ру вырываетсяраспахиваю глаза от неожиданно-резкого движения. Не смотрит на меня. Натягивает брюки, сосредоточенный на одежде.

 Есть идеи, как работать?

 Да фигня. Тридцать первое, все будут втихаря бухать, вечером ёлка Денёк перекантуемся, пара выходных, а там посмотрим.

 Думаешь, само пройдёт?

 Мало ли.

 А может, это вообще локальный глюк?  он застёгивает кнопки на рубашке.  Может, вчерашние грибы виноваты. На самом деле ничего нет.

 Сомневаюсь. Если бы магазинные консервы давали такой чудо-эффект, их бы раскупили мгновенно.

 Чего тормозишь?  он указывает подбородком на мои голые ноги.  Опоздаем.

 Жду, пока ты на меня посмотришь.

Ру тянет время, тщательно поправляя и застёгивая ремень. Наконец всё же смотрит мне в лицо. Хотя я не касаюсь его сознания, но даже отсюда чувствую эмоциибудто в холодную грязь вляпалсяи усилие не отвести взгляд.

 Тызапинаюсь, опешив под напором его чувств.  Действительно настолько ненавидишь свою внешность?

Мои карие глаза прищуриваются, нос морщится, как у разозлённого пса, а верхняя губа дёргается вверх, открывая влажно-блестящие острия зубов. Вообще-то да, нервирует смотреть на собственное лицо, которое не повторяет мимику, как отражение в зеркале, а действует самостоятельно.

Ру отворачивается. Застёгивает запонки. Оглаживает на себе мою рубашку, проводит пальцем по нашивке с фамилией.

А я всё ещё голышом. Да и хрен с ним, могу разок опоздать, ситуация-то внештатная.

 Твоё опоздание запишут на меня.

 Ну, скажешь, что ты, капитан-майор Блэйк, отправил меня, своего помощника, в пятнадцатую часть отнести документы.

 А что, так можно было? Нахрена я тогда хожу на работу каждый день?

Его губы вздрагивают, обещая улыбку, и я, обрадованный таким улучшением, снова притягиваю Ру к себе. Хотя на этот раз уже нейтрально, всё же подкаты к собственному телу отдают извратом.

 Чтобы на меня любоваться, само собой. Я ж твой ненаглядный командир,  улыбаюсь и тискаю Ру за уши, в надежде этой чушью поднять ему настроение. Он хмурится, но хотя бы не вырывается.  А тымой самый любимый Ну Любимый?

 «Любимый любимый»? У тебя что, запас слов иссяк?

 Именно, так что заканчивай с самокритикой, а то в табло получишь.

 Скорее уж ты,  Ру наконец-то усмехается и снисходительно оглядывает меня.  Твоё тело сильнее и быстрее, а я знаю все слабые места своего. Раскатаю тебя без вариантов.

 Вечером проверим. А покадотянувшись до его, то бишь моей, задницы, шлёпаю со всей дури, как обычно Ру делает.  Вперёд, на работку.

***

На выходе из подъезда дневной свет эффектно обрисовал мою физиономиюту, что сейчас на Эйруине,  и заметную щетину. Он ведь не бреется, а я и забыл про эту деталь, потому что долго копался в его носках, разыскивая пару. Ладно, я ведь большую часть времени маску таскаю, авось никто не обратит внимания. Однако это навело на мысль, что наш обмен телами таит в себе подводные камни.

В кабинете мы чинно-благородно заняли места, соответствующие нашим телам. Договорились вести себя максимально правдоподобно, а потому я заваривал чай командиру в лице Ру. То есть наоборот, Ру в лице моего командира. То есть в моём. Фу ты бля!