Воцарилась тишина. Холлидей пробормотал:
- Да, у меня есть.
Сиалох закрыл глаза и спокойно затянулся. Улыбке Холлидея не хватало убежденности.
- Но только, если моя гипотеза правильна, вы никогда не вернете драгоценности.
Грегг нахмурил брови.
- Я шатался по всей Солнечной системе, - продолжал Холлидей, - в ней чувствуешь себя потерянным. Да. Нужно там побыть одному, чтобы понять, что такое одиночество. Я занимался изысканиями... как любитель... Я искал уран. И я не верю, что мы знаем все о Вселенной или хотя бы о том, что находится в пустоте между планетами.
- Вы говорите об этих "кобблиях"? - спросил Грегг.
- Можете называть это суеверием, если хотите. Но если бы достаточно долго путешествовали в пространстве... да, тогда вы _знаете_. Там есть существа, там где-то - существа, состоящие из газа или же излучения - как вам угодно, - существа, которые _живут_ в пространстве.
- А зачем такому "кобблию" драгоценности?
Холлидей развел руками.
- Откуда я знаю? Может быть, мы надоели им полетами через их мрачное царство. Украсть драгоценности марсианской короны - это наилучшее средство прервать сообщение с Марсом, не так ли?
Только ироническое урчание трубки Сиалоха прерывало молчание.
- Ладно... - Грегг теребил пресс-папье из метеорита. - У вас еще есть вопросы, мистер Сиалох?
- Только один, - тройные веки открылись, и холодный взгляд уставился на Штейнмана: - Имеете ли вы какие-нибудь увлечения?
- Я? Шахматы. Но какое вам до этого дело? - Штейнман насупился и опустил голову.
- Ничего другого?
- Здесь нет других развлечений.
Сиалох бросил взгляд на инспектора, который наклонил голову, и затем сказал мягко:
- Я понимаю. Спасибо. Может быть, мы с вами сыграем как-нибудь на днях? Я играю неплохо. Ну ладно, это все, господа.
Они вышли, витая, как духи во сне, - из-за слабого притяжения.
Грегг бросил на Сиалоха умоляющий взгляд:
- Ну, и что же в конце концов?
- Ничего особенного, как кажется... Да, пока я здесь, я хотел бы видеть техников за работой. При моем роде занятий нужно иметь представление обо всех профессиях.
Грегг тяжело вздохнул.
Романовичу поручили сопровождать посетителя. На разгрузку был подан "Ким Брекни". Путь к кораблю прокладывали себе через толпу людей в космических костюмах.
- Полиция должна поскорее снять эмбарго, - заметил Романович. - Иначе ей придется давать объяснение. Склады уже забиты.
- Это был бы наилучший шаг, - согласился Сиалох. - Да, скажите мне... оборудование стандартное? На всех станциях такое же?
- Вы хотите спросить про костюмы персонала? Да, они везде одинаковы.
- Вы не разрешите мне посмотреть поближе?
"Боже, храни меня от инквизиторов", - подумал Романович. Он подозвал механика.
- Мистер Сиалох хотел бы, чтобы вы объяснили ему, как устроен и работает ваш костюм, - сказал он саркастическим тоном.
- Хорошо. Это общепринятый костюм с усиленными сочленениями, - руки в перчатках начали жестикулировать. - Спирали отопления питаются от батареи. В резервуаре запас воздуха на десять часов. Эти пряжки удерживают инструменты, иначе они плавали бы в воздухе вокруг вас. Маленький баллон на поясе содержит краску, которую я могу разбрызгивать вот этим жиклером.
- Зачем красят корабли? - спросил Сиалох. - В Космосе ведь ничто не может привести к коррозии?
- Мы просто называем краской, на самом деле это состав гунк, который может заклеить любую дыру в фюзеляже, пока не будет возможности сменить пластину или исправить повреждение любого вида - например, отверстие, пробитое метеоритом.
Механик нажал на спуск, и тонкая струя, почти невидимая, вырвалась из отверстия, затвердевая при соприкосновении с почвой.
- Она же еле видна, - высказал свое замечание марсианин. - По крайней мере, я ее плохо различаю.