Тогда мы возьмём еды на пять дней, тотчас согласился с предложением Ариэль. Похлопал себя по поясу, пожал плечами. Последние деньги, но возьму, мало ли, вдруг непогода застигнет в пути. Он вздохнул. А сейчас вина с пряностями две, нет, три кружки, а лучше кувшин. И поесть сытно. Всё на троих.
Трактирщик предложил жареного кабанатот как раз скворчал на вертеле, и Ариэль кивнул несколько раз. Аромат жаркого щекотал нос, и есть хотелось зверски.
Расплатился Ариэль одной серебряной монетой и медяками. Демонстративно достал плоский кошель из кармана, долго перебирал монеты всё ещё плохо гнущимися, но успевшими покраснеть в тепле пальцами. Кошель убирать не спешилдавал чужакам в подробностях рассмотреть, что даже одним золотым здесь не поживишься. Практика показала, что худым потрёпанным кошелькам внимания уделяли меньше, в комнату под покровом ночи не лезли, спаивать, чтобы получить хоть какую-то выгоду, не пытались.
Предосторожность была не лишней: уже во второй по счёту гостинице им пришлось с оружием в руках отвечать на вопрос: кошелёк или жизнь. Ответить-то они ответили, даже Кай поучаствовал, но после золото перекочевало в плотный чулок, крепко-накрепко завязанный на талии Ариэля. Кай и Томи спрятали в одежде тоже по горсти золотыхмало ли что бывает в дороге, вдруг придётся разминуться. Но с той первой, многому научившей стычки с злодеями, сражаться за жизнь им не приходилосьтолько если с морозом.
Ариэль подошёл к камину, протянул ладони к огню, правуюв перчатке с обрезанными пальцами. Показывать обручальное кольцо тоже не стоило, можно было не только без золотого кольца, но и без пальца, руки, а то и без головы всем троим остаться.
Снять бы егои дело с концом, но Ариэль не решился. Мало ли какие защиты и проклятия, помимо благословений, вплели в брачные клятвы, недаром колдовство продолжалось несколько дней и исполнялось лучшими в королевстве артефакторами. Пока кольцо не беспокоило, Ариэль выбрал не беспокоить его.
Кай подозревал, что среди прочих на кольце может находиться следящее проклятиекак на особо ценных предметах из королевской сокровищницы. Колдовство это тонкое, сложное, исполнить его могут единицы, но Фер ради власти над несговорчивым супругом, несомненно, мог пойти на такие хлопоты.
Томи предполагал, что беспокоиться нет нужды, иначе бы их выследили ещё до исхода первой ночи после побега из замка.
Ариэль предпочитал об этих вопросах и вовсе не думать.
В последние дни он много раз и по разным поводам повторял себе: «Подумаю об этом позже». Эти слова стали его молитвой: он делал всё, что мог, ради собственного и братьев спасения, выживания, благополучия, а опасения и сожаления отодвигал на потом. Кольцо его не беспокоилои о кольце он не думал.
Лорд Дэфайр назвал бы его дураком, только, конечно, другими словами. И Ариэль бы с бывшим учителем даже согласился, но уж слишком много всего случилось, слишком многое требовало его внимания и душевных сил. Ариэль подозревал, что если бы позволил себе всего лишь задуматься о тех несчастьях, которые с ним уже произошли и, несомненно, могли произойти в будущем, то встал бы, как дошедшая до крайней степени истощения лошадь, зашатался и бессильно упал.
А так, не задумываясь, он отодвигал ту злую минуту, когда силы совсем покинут его. Ещё немногои они с братьями окажутся в убежище, где их никто не найдёт. И уж тогда он позволит себе подумать обо всём произошедшем, включая обручальное кольцо, спрятанное от чужих глаз под изуродованной перчаткой. О коротко, как у бет, обрезанных волосах. О прошлой, будто сказочной, и будущей сложнойреальнойжизни. О том, что он забрал обоих братьев с собой, хотя возможно там, в королевском замке, Каю жилось бы лучше, и пусть он пока молчал, но когда-нибудь выставит счёт Ай, ладно, всё! Пока, слава богам, их путь слишком труден, чтобы задумываться о чём-то большем, чем драгоценное тепло, питьё и еда, да ночлег хоть под какой-нибудь крышей.
Ариэль закусил губу, глядя на огонь сухими, будто в них песка насыпали, глазами. Его ошибкиесли, конечно, он их допустилбудут стоить очень дорого и ему самому, и его братьям, и даже, не дай боги, стране. Чем дальше они отъезжали от столицы, тем меньше восторгов слышали в речах обывателей о королевском бастарде, сменившем на троне старого короляпусть сумасшедшего изверга, но законнойдревней, чистой, правильнойкрови. Отсутствие восторгов не означало ни готовности бунтовать, ни даже неприязни, но о королевской свадьбе все слышали и появления законного наследника королевской крови ждали, а Фера воспринимали, скорей, как регента при будущем короле.
Пройдёт время, и наследника как не было, так и не будети что все эти люди станут говорить?
Ариэль потряс головой и приказал себе: хватит!
«Я подумаю об этом потом».
Глава 3. Лицедеи
Ты здесь один? спросил задумавшегося о «подумаю об этом потом» Ариэля стоящий неподалёку мужчина: коренастый бета с обветренным красным лицом и руками, маленькими бегающими глазами. Один из тех, кто недавно добрался до таверны: он тоже грелся у огня, да и лицо с холода совсем раскраснелось. По видучеловек простой, в добротной одежде без изысков, а вот взгляднеприятный. Внимательный слишком.
Охотник? Торговец? А может, сыскных дел мастер? Так сразу и не поймёшь.
Ариэль не стал отвечать, тем более что его уже успели забросать другими вопросами, и всё стало ясно: его выбрал в жертвы самый обычный мошенник.
Будешь третьим? Бета кивнул на своего молчаливого приятеля. Выпьем, расслабимся, может, сыграем в кворч или дракис? Играть-то умеешь?
Да уж, прямолинейнее некуда. Ариэль не нуждался в гадании по воде или облакам, чтобы понять чужой замысел: подпоить, мухлюя, обыграть, раздеть до нитки или чего похуже. Кай говорил, что всякие мерзавцы липли к Ариэлю как мухи, потому что лицом онбудто ребёнок, а короткая стрижка впечатление чистоты и детской наивности взгляда только подчёркивала.
Ариэль привычно состроил на лице дружелюбную маску. «Нет» можно сказать разными способами, и он сразу определил самый выгодныйчтобы исключить повторение подобных предложений от других мнящих себя хитрецами людей.
Хотел бы, да не могу, ответил он, оглядываясь на открывшуюся как раз с улицы дверь. Видишь, белогривый лордёныш идёт? Я за ним присматриваю. Сдаст меня сиятельному отцу, как домой доберёмся, и всё, не видать мне платы как своих ушей. Ариэль вздохнул и сказал тише, делясь «тайной»: Нет бы сразу оплату попросить, да денег на расходы в дорогу. И как я так сглупил? Последние медяки за овёс для чужих лошадей отдаю. Как думаешь, лорд мне их потом возместит, не пожадничает? А то в кошеле медяков на завтрак только и осталось.
С самого первого дня они придумали и выбрали для себя роли, и теперь, после множества «выступлений» на публике, личина простоватого слуги-сопровождающего при «лордёныше» для Ариэля стала привычной, как потёртое, но такое удобное седло. Вскочили вперёд, к заданной цели. В его случаек тому, чтобы перестали смотреть на них как на добычу. Не потому что отпор могут дать, а потому что денег нет. Нет денег! Эй, слышите, кому говорю! Здесь брать нечего.
Ариэль для наглядности вытащил худой кошель из кармана и потряс грустно зазвеневшими медяками.
Краснолицый бета сразу поскучнел, но не поленился состроить сочувствующую мину.
Ага, вернут тебе денежки. Держи карман шире. Вот же изверги, а. Нигде нет житья бедному человеку. Везде облапошат, даже благородные лорды. Он покивал. Ты иди-иди, ждут уже тебя, бедолага.
Ариэля и правда ждали. Всё ещё кутающийся в пушистую шубу Кай уже уселся у стола, Томи, уложив пару мечей в простых ножнах рядом с собой на скамью, сел, когда Ариэль к ним присоединился. Служанка как раз принесла миски с дымящейся едой и кувшин с горячим вином. Первым делом они наполнили маленькие глиняные кружки и опустошили их одновременно.
Щёки побледневшего до цвета собственных волос Кая начали быстро розоветь. Томи шумно выдохнул и шепнул: «Эх, живём», и потянулся за мясом. А Ариэль ощутил горячую волну, согревающую желудок. Вот правду говорят: только оказавшись в тепле, можно осознать насколько замёрз. Ариэля внутри всего трясло, и он вновь потянулся за пряным горячим виномнадо поскорей отогреться.