Но как же, профессор Коромир даже небольшой шаг вперёд сделал, непонимающе глядя на начальство.
Погрузившись в собственные переживания, он упустил из виду Уилльяма когда на лице моего лучшего друга расцвела истинно пакостливая улыбочка, лорд ректор лишь слегка прищурил глаза, но даже не попытался остановить адепта.
Или не захотел, или знал, что это бесполезно.
В любом случае, Уилл сделал шаг следом за профессор, свойским жестом опустил тому ладонь на плечо и покровительственно посоветовал:
Надейтесь, чтобы вас не съели, профессор.
Некромант окаменел.
И, бледнея, прошипел с плохо сдерживаемыми эмоциями:
Сдохни, Казэрта!
О, он бы ответил. Обязательно ответил что-нибудь, что выбесило бы Коромира ещё сильнее, но такой возможности адепту просто не дали.
Сходите к господину Гардеру, пусть он выдаст вам финансирование на месяц с учётом всех непредвиденных обстоятельств, распорядился лорд Аньес, коротким движением руки швыряя в Уилла нашими документами о прохождении практики.
Взгляда при этом ректор не сводил со своего подчинённого, и не было в нём больше удовлетворения. Лорд более даже не улыбался, став жутко холодным и суровым, и даже мрачным.
Мой друг тоже ощутил это, потому и не поспешил покинуть кабинет, за что и получил:
Вон, короткое, хлёсткое от главы нашего учебного заведения.
Уже за дверью его кабинета, за которой мы очутились буквально в мгновение ока, я не смогла не сказать:
Подчиняющая магия, прозвучало куда тише и испуганнее, чем мне хотелось бы.
Замерев от непередаваемой гаммы ощущений, бытовой маг со страхом, граничащим с ужасом, взглянула на мага боевого.
Уилл ответил мне задумчиво-встревоженным взглядом, постоял немного, о чём-то размышляя, кивнул своим мыслям и велел:
Забудь.
Его приказ был весьма понятен. Подчиняющая магия являлась запрещённой, лорд Аньес носил заслуженный титул магистра Боевой Некромантии, и ругаться с таким сильным магом самоубийц не было. Если у тебя ни шанса на победу, разумнее всего сделать вид, что ты вообще ничего не видел.
Вот мы и сделали. Обменялись понятливыми взглядами, позволили себе ещё секунду на волнение, а потом пошли к господину Гардеру воевать за наше законное финансирование.
Наш академический счетовод располагался в собственном просторном кабинете в конце административного крыла, и идти к нему от кабинета ректора было не так уж и далекоповернуть налево, пройти до первой развилки, снова свернуть налево и до конца коридора с серо-голубыми стенами и чёрными коврами, лежащими буквально на каждом шагу. Не знаю, откуда в академии столько одинаковых ковров, но прятать их в кладовой явно никто не собирался. Видимо, не было просто кладовой подходящего размера.
Веселье началось, едва мы постучались в белую дверь, дождались сухого «входите», вошли и озвучили господину Гардеру цель нашего визита.
Чего вы хотите?! Искренне изумился господин счетовод.
Голос он имел на редкость высокий, повышенной же была его жадность, ошибочно именуемая экономностью, а вот стрессоустойчивости у мужчины не было вовсе, из-за чего разговаривать с ним лично было практически невозможноуши визгом закладывало.
Мы вежливо промолчали, решив, что Гардер и с первого раза прекрасно нас услышал, просто вредничает. И он действительно даже потянул руку к верхнему ящику своего стола, на ходу ехидно вопросив:
Может вам ещё и родовое имение подарить?!
Я точно знала, что это у него просто характер такой скверный, и нас ожидала четверть часа ругани и пристыжений не пойми за что, пока будут документы заполняться.
Я это знала, и Уилл знал тоже.
И ему совершенно точно не следовало сейчас открывать рот.
Видал я ваше имение, снисходительно, с ленивыми нотками проговорил мой напрочь безголовый друг, смотреть не на что. Я бы на вашем месте вообще постыдился такое кому-либо показывать, а уж тем более дарить.
Мне вдруг стало удивительно, как я вообще с таким другом до конца третьего курса дожила? И ладно я, как он сам четыре года здесь проучился и жив остался? Как он вообще дожил до своего возраста?!
Тянущаяся к ящику рука счетовода, дрогнув, замерла.
Медленно прикрыла глаза и я, мирясь с мыслью, что следующий месяц в Равнограде нам придётся выживать на собственные сильно ограниченные финансы.
И началось.
Да как ты смеешь?! И вот занятно, начинал господин Гардер тихо и гневно, а окончание фразы заложило уши визгом стремительно сорвавшегося мужчины.
А чего вы обижаетесь? Искренне не понял Уилл, которому просто в детстве не объяснили, что молчание способствует выживанию, а излишняя говорливость поразительно сокращает продолжительность жизни. Вы мне лучше спасибо скажите, а то кто, кроме меня, вам глаза на правду откроет? Вот так и проживёте всю жизнь во лжи и умрёте, лжецами окружённые.
Этому имению больше трёх сотен лет, и ещё никто не жаловался! Воскликнул оскорблённый в самых лучших чувствах секретарь, с грохотом опуская ладони на столешницу и рывком поднимаясь на ноги.
С грохотом же упал опрокинутый им деревянный стул.
Вот видите, сколько лжецов вокруг, не растерялся находчивый боевой маг. Да прекращайте пыхтеть, к Хаосу не сдалось мне ваше имение. Прошение подпишите и финансы выдайте, будьте так любезны.
В ответ мы услышали очевидное:
Нет! Вскричал лорд Гардер, а дальше заговорил тише и ехиднее: Обойдёшься без финансирования, маленький паршивец.
Вот на это Уилльям отвечать ничего не стал.
Заинтересованная молчанием, я приоткрыла глаза и поняла, что друг насмешливо и вопросительно смотрит на меня, напрочь игнорируя прожигающего его полным ненависти взглядом Гардера.
Вздохнув, перевела взгляд на счетовода и напомнила про и так ему известное:
Согласно Уставу Магической Академии имени Генриха Лучезарного, глава Магические практики, пункт первый, подпункт седьмой, учебное заведение обязано брать на себя все предполагаемые расходы практикантов на дорогу туда и обратно, проживание, пропитание, а также оплату лекарей, если адепты вынуждены будут к ним обратиться.
Тишина. Гнетущая такая, я бы даже сказаламёртвая
Оплата гробовщика тоже осуществляется за счёт академии, обращаясь непосредственно к Уилльяму, мрачно произнёс счетовод, помолчал пару мгновений и угрожающе добавил: Я лично оплачу твой гроб, Казэрта.
Вот я бы как минимум оскорбилась, а боевой маг расплылся в широкой радостной улыбке.
Не думайте, что я забуду это, весело сказал он.
А чтоб тебя прокляли, грустно сдался господин Гардер, опускаясь на своё место и доставая-таки из ящика необходимые документы.
Работал он молча. Удивительно даже. Вообще ни слова не произнёс, только двадцать минут спустя, отпуская нас с полным монеток мешочком, напутствовал:
Идите отсюда, и чтобы я вас больше никогда в жизни не видел, ясно?!
Мне всё было предельно ясно, а вот Уилл, едва-едва шагнувший за порог, мягко тормознул, развернулся и танцующей походкой направился обратно в кабинет счетовода!
Поражённая, я так и застыла в трёх шагах от двери, прекрасно видя отсюда, как багровеет и вытягивается лицо господина Гардера и как Уилльям лениво падает на стул для посетителей.
Знаете, давно хотел с вами поговорить, начал мой безумный друг.
О чём именно, я так и не узналадверь кабинета захлопнулась, отрезая меня от происходящего.
Однако вопли счетовода раздались даже раньше, чем я успела покинуть коридор, и сопровождали меня до тех пор, пока административная часть академии не осталась позади.
Потом стало тихо. А лично мне ещё и почему-то жутко.
* * *
Раздался уверенный стук в дверь.
Случилось это через два часа после того, как я покинула кабинет академического счетовода, оставив там своего языкастого друга. Но вот за друга я не переживала ни капли, а за себя очень даже.
Не позволяя мне хотя бы ответить, дверь моей собственной комнаты резко распахнулась.
Это правда? Тут же полетев в меня вопрос. Ты правда едешь бороться с Такрежийским чудовищем?!
Не дожидаясь ответа, в комнату нагло ворвалась известная на весь город рыжая коротышка.