Дорогу неудачнику! - Анастасия Акулова

Анастасия АкуловаДорогу неудачнику!

Верить сердцу? Ах, как это просто,

Хороводить рассветы в груди

Без ответов на тайны вопросов,

Видеть светлую даль впереди,

Волю дать, пусть оно нагадает,

Загоняя занозой конкретность

В «никуда», раз её не хватает

Только есть у Любви безответность!

Сердце врёт иногда однобоко,

Освещая мечты и желанья!

Ты в неведении будешь до срока

Уповать на приливы сознания!

А когда очевидности выстрел

Прошибёт словно пуля, на вылет,

Сгусток мыслей, что в сердце не вызрел,

Разорвётся и выпадет пылью!

Пролог

Вязкая тишина охватила город, освещённый слабыми магическими фонарями, словно чумамгновенно и безнадёжно. Глубокая холодная ночь затопила каждую улицу, каждый переулок, не оставляя и клочка земли без внимания, а тёмное безлунное небо походило на зияющую пропасть, поглощающую, затягивающую. От этой тьмы и тишины замирало сердце, тело прошибал холодный пот, пересыхало будто сведённое судорогой горло и необъяснимый страх заставлял незадачливого прохожего, которому всё-таки не повезло оказаться не дома, до рези в глазах всматриваться в каждый угол. В это предрассветное время Монстон, столица Ревилогонской империи, днём такой живой, переполненный жизнью город, казался мёртвым. Не столько потому, что в это время положено спатьвсё-таки, это столица, город прожигателей жизни и развлеченийсколько потому, что каждый знал, как много опасностей скрывает в себе эта непроглядная темнота.

Предрассветный часвремя, когда магия проявляет себя с самой тёмной своей стороны. Время для убийств. Время для интриг.

Время, когда всё можно перевернуть с ног на голову одним точным ударом.

Каменный королевский замок, снаружи больше похожий на старую крепость, чем на резиденцию в духе современной моды, холодной угнетающей громадой возвышался над столицей, словно подтверждая своё превосходство, свою власть. А внутри был так же тёмен, как и пустынные улицы этой ночью.

Высокие стены и колонны украшали только старые гобелены с вышитым на них королевским гербом, да портреты представителей династии, поражающие своей живостью и реалистичностью. Ветер гулял по бесконечным петляющим коридорам, выл, как приведение, которых, по легендам, в этом замке было полно. Но знать наверняка, правда ли они там есть, мог, пожалуй, только один человек.

Именно к его покоям так торопился высокий, худой и пластичный мужчина, чьё лицо наполовину скрывала чёрная тканевая маска. Он был темнокож и одет во всё темное, что придавало ему сходство с тенью. Правда, добирался он не совсем обычным способом: через тайные ходы, о которых немногие-то и знали.

Магический всплеск, разбудивший шпиона этой ночью, был такой силы, что все хорошо запрятанные и защищённые маячки, распределённые по покоям объекта слежки, едва не разлетелись ко всем чертям.

Нужно было поспешить.

Замерев в узком и низком проходе, согнувшись в три погибели, шпион приник к маленькой, едва заметной глазу трещинке и прислушался.

 никак иначе.  Бесцветный, бесполый голос, казалось, раздавался из ниоткуда.

Мужчина, расположившийся в кресле с высокой спинкой, сидел к шпиону спиной, поэтому ему были видны только его руки и красующееся на указательном пальце узнаваемое кольцо с чёрным камнем в серебряной оправе. Родовой артефакт.

 По какому принципу этот камень выбирает душу?  Поинтересовался мужчина у «невидимки»,  Ладно, со мной всё понятно, но Меллиар

 Первую попавшуюся подходящуюсветлую, чистую, наивную. Из мира без магии, чтобы неведение делало её послушной,  резюмировал неведомый голос,  Носительница знать бы, что

 Почему именно сейчас?  перебил его тот,  Я понимаю, ситуация не лучшая, но

 В общедоступном варианте пророчества этого нет, но в первоначальном было сказано, что магия отмерила богиням точный срок заключения,  ответил голос,  И он подходит к концу.

 Даже так,  хмыкнул мужчина, зло сжав руки в кулаки,  Выходит, то, что со мной случилось, было давно предопределено?

 Да.  Безэмоционально подтвердил голос, словно готовясь защищаться.

 Ясно.  Выдохнул тот,  Не буду жаловаться на несправедливость, это бесполезно. Её добровольное согласие в конце нужно?

 Нет. Важен сам факт.

 Уже легче,  произнёс мужчина,  Но где гарантия, что с возвращением богинь всё наладится? Сейчас может и кажется, что хуже уже некуда, но кто знает, где предел.

В таком случае вы с Избранной сможете загнать их обратно,  нехотя признался голос,  Магия позволит это только в том случае, если будет очень веская причина. Но пока только богиниединственная сила, способная остановить хаос. Сейчас тебе прежде всего стоит думать о том, что Меллиар и Избранную может заполучить кто-то другой. В свете происходящего, в этой жуткой грызнеЗа ними начнётся такая охота, какой мир ещё не видывал.

 Разберёмся,  задумчиво отозвался мужчина,  меня с детства учили охотиться.

Затем сделал широкий непринуждённый жест рукой, от чего воздух вокруг на секунду замерцал, и взял со стоящего рядом столика бокал вина.

Шпион понял, что этот странный разговор окончен, и неслышно пополз назад.

Глава 1Я и прочие неприятности

Побыть общественною блядью,

Попробовать губами плоть,

Послать любовь взамен проклятья,

И смех на крошки расколоть.

Всегда для всех, всегда одна,

Ко дну вела ее мечта,

И вместо крыльевхвост да лапы,

А вместо глаз застыли шрамы.

Молить за гордостьзлой удел,

Из стали сделана лишь маска,

Страх по цене двух жизнейжалко,

Но честь и умдругой предел.

И каждый день«скорей бы новый»,

Но круг замкнут, и жребий брошен,

Попав в иллюзионный плен,

Берем рассудок в центр своры

Катя

Времяудивительная штука. Порой оно бежит так быстро, что не успеваешь его даже замечать, а порой поройкак у меня всегда, то есть ползёт, словно жирная медлительная улитка, оставляя отчётливый неприятный мокрый след.

Этот серый дождливый день меня нервирует. Хотя, в общем-то, дождь тут совсем не при чём. Даже не так: всё идёт по старой-доброй накатанной дорожке. Вся проблема в том, что мне на неё вечно кто-нибудь гадит. Прям карма какая-то. Таких экземпляров, как я, ещё поищи

Когда-то давно всё было нормально, как у обычных людей Лет эдак двадцать назад, учитывая то, что мне недавно исполнилось двадцать пять. Я была милым ребёнком с жиденькими светлыми волосами. Но, как оказалось, выводить в социум меня было строго противопоказано. В детском садике я день и ночь горланила песни, будучи абсолютно уверенной в своих певческих способностях (которых на самом деле не было вообще), за что меня люто ненавидели воспитатели, а дети помладше с первой же затянутой мною нотой начинали реветь. Там, собственно, я и познакомилась с Ангелиной, одногрупницей, чей ангельский голос успокаивал остальных. Потом пошла в школу, где проявилась во всей красе медвежья грация моих движений. Несмотря на то, что никогда не была толстой, я с первого класса ежедневно кого-нибудь случайно сбивала, отдавливала ноги, роняла на кого-нибудь еду или чай в столовой и так далее. Чаще всего, кстати, это отражалось на тех немногих парнях, которые мне нравились. При этом все считали, что я это делаю умышленно, самовыражаюсь, оскорбляя или обижая других, но это не так. Всё это действительно происходило совершенно случайно, и я, как ни пыталась, не могла с этим справиться. Потомувроде бы не страшная, не слишком глупая, не злопамятнаяя всегда оставалась одна. У меня была только мама, которая была уверена, что на меня наложили проклятие или сглаз. Дай ей волю, она таскала бы меня по гадалкам, отдавая последние деньги на всякое шарлатанство. Нет, я не атеист, верю в Бога и немного в карму (а то, попробуй не поверь), но увешанные бижутерией тётеньки с ярко подведёнными глазами и стеклянными шарами в руках доверия у меня не вызывали.