Не считая денег, род Блэкмор являлся наиболее влиятельным в магическом сообществе. Пускай наше поколение уже не может пользоваться магией, но у родителей с этим проблем не возникало. Магии в мире осталось ничтожно мало, но сохранились знания, которыми мама с папой отлично умели пользоваться.
Я также не избежала этой участи. С раннего детства меня обучали всему, что должна знать ведьма и дочь палача. Палачами называли самых могущественных магов, которые могли справиться с настоящими демонами. И даже во времена, когда магии в мире было полно, палачей насчитывалось всего три рода.
Поскольку наш род очень древний, папа настоял, чтобы все трое детей воспитывались как наследники. А ведь раньше так обучали лишь старшего сына в семье! Но папа сказал, что даже исчезновение магии не даёт гарантии мирной и спокойно жизни. Если зло вернётся в наш мир, мы должны суметь защитить себя. Потому курс молодого бойца все трое детей Адель и Габриэля Блэкмор, прошли сполна.
В принципе, меня устраивало такое положение дел. Я знала больше, чем мои сверстники, которых никогда не нагружали «ненужной» информацией. Раньше я даже могла колдовать. При этом никогда не задумывалась над своим положением в обществе, пока не столкнулась в колледже с огромной проблемой. Мои сверстникидети из таких же семейств колдуновневыносимые снобы и выскочки.
Может они и получили лучшее образование, у них было больше денег, чем у обычных людей, но при этом общаться с ними, лично мне было противно. Я не понимала, как можно разговаривать с человеком, который каждую секунду своей жизни пытается доказать всем вокруг, что он самый великий и могущественный. При этом все его доказательства сводились к одномупустому трёпу. Ведь на самом деле, великими были наши предки, а не мы. Но больше всего бесило любимое занятие таких детишекоскорблять тех, кто менее богат и чья семья не настолько известна.
В общем, друзьями я так и не обзавелась и общалась в основном со своими родственниками. Жизнь с каждым годом становилась более серой и одинокой. Всё чаще возникало ощущение, что мне не место среди этих людей. Порой снились странные сны, где я летаю в небе и постоянно пытаюсь кого-то найти.
Родители сильно переживали, хоть и пытались всячески это скрыть. Однажды я спросила маму, почему она так остро реагирует на мои сны? В ответ получила от родительницы очередную порцию любви и заверений, что мне не стоит забивать этим голову. Иногда я замечала, как мама наблюдает за мной с тревогой во взгляде, но со временем привыкла. Разве что чрезмерная опека раздражала. И всё было нормально до тех пор, пока мне не исполнилось семнадцать лет.
В тот год активизировались все родители нашей «золотой молодёжи», у которых в наличии имелись сыновья примерно моего возраста. Тогда началась гонка женихов за выгодной невестой. Соответственно я оказалась ценным призом для желающих стать во главе магического сообщества и получить капитал моих родителей.
Вот тут я и осознала, что не хочу такой жизни. Просто не смогу пересилить себя и выйти замуж «для галочки». Ведь что может быть хуже, чем жить с человеком, который тебе неинтересен? Строить с ним семью, рожать нелюбимому детей и делать при этом вид, что всё отлично.
В общем, меня не устроили перспективы и я решилась на отчаянный шаг. После долгого разговора с родителями, мы заключили своеобразный договор. Если я продержусь год без поддержки семьи, то меня оставят в покое и позволят самостоятельно выстраивать свою жизнь.
В течение года я доказывала, что способна всего достичь сама. Нашла работу, сняла квартиру, даже последний год учёбы оплачивала из собственного кармана. Не желая постоянно отвечать на неудобные вопросы, я сменила фамилию на мамину девичью.
Всё это было сделано ради того, чтобы никто не мог связать меня с семейством Блэкмор. Ведь мамина фамилия неизвестна никому. Там была какая-то тёмная история. Вроде бабушка с мамой прятались долго в лесу, поскольку их хотели убить Родители не посвящали меня в подробности, это я случайно услышала, когда мама разговаривала с тётей Маргарет.
Главное, что теперь я была обычной девушкой и меня звали Элис Корнер. Училась я в другой стране, с магическим сообществом старалась не связываться. Никто не мог похвастаться тесным знакомством со старшей дочерью Блэкморов. Разве что видели пару раз в детстве, а после я старательно избегала общения. Да и работать уехала подальше от дома, поэтому встретить кого-то из знакомых было сложно.
В итоге у меня получилось начать самостоятельную жизнь. Я с таким трудом всего этого добилась, и теперь придётся начинать сначала Подавив тяжелый вздох, я сердито глянула на начальника и произнесла:
Мне очень жаль, мистер Дорсон, но я вынуждена отказаться от вашего любезного предложения.
Да я сегодня же тебя уволю, процедил главнюк, взбесившись от моего отказа, и стукнул кулаком по столу.
Злость захлестнула меня с новой силой. Она была столь жгучей и неуправляемой, что пришлось до боли впиться ногтями в собственные ладони. Как же бесит этот Дорсон! Мало того, что пользуется своим положением, так ещё и отказ принять спокойно не может. Урод! Ладони опалило жаром, отчего я вздрогнула. Внезапное пробуждение дара стало для меня полной неожиданностью.
Надо же, этого не происходило ни разу за последние лет пять. Как я уже говорила, с каждым годом в мире становится всё меньше магии. Связано это с тем, что наш мир закрыли от всех желающих отхватить лакомый кусок. Но другая сторона медали такой изоляциивырождение дара.
Поколение тёти Маргарет, ещё могло творить чудеса, родители, как ни странно тоже. Но, например, маме всё даётся сложнее, чем папе. А вот мыДо пятнадцати лет получалось немного колдоватьпосле, будто кто-то выключил свет.
И сейчас, ощутив неимоверный всплеск силы, я слегка испугалась. Магия требовала выхода, грозясь сжечь меня изнутри, даже в детстве я не ощущала ничего подобного. Пробудившийся страх подстегнул к действию и я решила не противиться магии. Направила поток энергии на мистера Дорсона и от души пожелала ему стать импотентом. Ну а чего добру пропадать?
Радость и эйфория тесно переплелись во мне вместе с яростью. Взгляд мистера Дорсона стал каким-то испуганным, затравленным, а я вдруг осознала, что мне это понравилось. Ведь это было очень правильновот так управлять людьми. Я могла портить или наоборот улучшать их жизнь. На краю сознания мелькнула мысль:
«Это моё право, распоряжаться их судьбами».
Знаете что! Я сама увольняюсь! рявкнула бывшему начальнику, и злобно усмехнулась, отчего тот отшатнулся.
Вылетев из кабинета, я громко хлопнула дверью, и заметила, как в приёмной вздрогнула секретарша нашего главнюка. Посмотрев на меня глазами «бурёнки», она недовольно поджала тонкие напомаженные губы. Ещё бы! Какая-то выскочка, посмела кричать на её драгоценного мистера Дорсона. Именно «драгоценного» произносить следует томным голосом, с придыханием. Слышала я утром, как она это делает. Видимо ей увольнение не грозит. Хотя в свете последних событийдумаю, недолго ей осталось украшать приёмную.
Послышались шаги в кабинете главнюка, и пришлось поспешить убраться куда подальше. Я пулей метнулась к своему рабочему столу, где на меня удивлённо уставились сотрудники. Тихое рычание, с которым я собирала вещи, их поразило. Сила до сих пор бурлила внутри, и мне хотелось разнести весь офис к чертям!
Внезапно поняла, что представляю, как офис перестаёт существовать вместе со всем бизнес-центром, в котором он располагалсяи испугалась до дрожи. Я замерла на секунду и сделала глубокий вдох. Откуда в моей голове взялись такие жуткие мысли? Быстро закинув всё в сумку, я взяла лист бумаги. Написала заявление об уходе, затем зашла к секретарю, бросила бумажку на стол, и направилась к лифту.
Меня потряхивало. Пускай злость и схлынула, но было очень обидно из-за такой несправедливости. К тому же страх от собственной реакции на магию никуда не пропал. Пока я шла по коридору, начала усердно вспоминать всё самое хорошее, что происходило со мной в жизни. Мысли постепенно приходили в нормальное состояние, я успокаивалась. Вроде даже стало намного легче дышать.
Так было ровно до того момента, пока я не подумала о планах на вечер и не вспомнила, что обещала сегодня поужинать с Марком. Он неплохой парень, но нам вместе ничего не светит, слишком мы разные. Я и встретиться согласилась, чтобы расставить все точки на «й». А теперь придётся натянуто улыбаться, чтобы не обижать человека.