Меня бросили на кровать и включили верхний свет. «Времянка», кажется так называется одинокая лампочка свисающая при ремонте, вот именно она и была прикручена к потолку и дарила тусклый желтый свет. Перед уходом, мой мучитель оставил на столе половину пластинки с обезболивающим, и стакан воды. С трудом помню, как встала и подошла к этому нехитрому предмету мебели, раскрыла таблетки и запила их водой. Всё словно в полусне. Скорее всего я потеряла сознание потому, что ничего не чувствовала некоторое время. А потом всё повторилось заново вплоть до оставленных на столе таблеток. Только в этот раз я точно знала, что обморок меня настиг прямо около стола.
В следующий раз, было еще хуже, меня не только били, но и заставляли ползти от угла до угла небольшой комнаты на четвереньках и при этом издавать звуки, подобные звукам домашних животных. Если качественно выполню задание, то будет поблажка, и мне дадут пощечину вместо удара в живот. И я ползла, блеяла, мычала, выла, кукарекала. Я делала всё, чтобы заслужить пощечину. Голова гудела и лицо, скорее всего, опухло. На четвёртый день мне принесли поесть, но я не смогла, потому что челюсть болела даже при приёме обезболивающего. Я только пила, и то маленькими глотками. А потом я потеряла счет дням. Кто-то приходил, заставлял меня ползать, гавкать, танцевать, скакать и, надавав мне пощечин, уходил, а я снова проваливалась в забытьё. В какой-то момент я не смогла встать и меня таскали по всему полу, от угла до угла, а я тихо постанывала, периодически открывая слипшиеся гнойные глаза и снова впадала в спасительную темноту обморока. Дальше всё смутно и не правдиво. Мне казалось, будто кто-то зовёт, кричит, плачет.
Очнулась я спустя месяц в одноместной больничной палате. Рядом с моей постелью на стуле сидела блондинка в белом халате и внимательно наблюдала за мной. Как только мне удалось полностью открыть глаза, она встала со стула и, наклонившись надо мной, растянула свои губы в скупой улыбке:
- Гутен таг фрау Марта*, - сказала женщина и потянулась к панели над моей головой. Там она нажала кнопку и снова села на своё место. Через несколько минут в палату вошли пятеро мужчин. Двух из них я знала. Это были Некрасовы отец и сын. Мирослав подошел к моей кровати и присел на корточки с другой стороны.
- Марта, милая, - начал Мирослав, но закончить не смог. Он уткнулся лицом в подушку, на которой я лежала и заплакал.
- Как состояние пациентки?задал спокойным голосом свой вопрос Некрасов-старший, и молодой человек рядом с ним заговорил по-немецки. Значит это переводчик. Двое других начали что-то отвечать, периодически поглядывая на меня, и сдержано жестикулируя. Я закрыла очи и попыталась заснуть. У меня получилось и в следующий раз, когда я открыла глаза, была глубокая ночь. Палату освещала одинокая настольная лампа. На стуле возле кровати сидел Мирослав и смотрел на меня болезненным взглядом.
- Доброй ночи, Вика, - тихо сказал мой работодатель и наклонился вперед.Тебя сейчас зовут Марта, и для всех ты моя невеста. Прошу тебя не выдай эту тайну. А сейчас закрой глаза и попробуй еще раз заснуть. Тебе сейчас надо много отдыхать, так ты быстрее выздоровеешь.
Я послушалась тихого голоса и задремала. С тех пор каждый раз как я открывала глаза, передо мной был Мирослав с его спокойным взглядом и тихим успокаивающим голосом.
Спустя месяц я уже могла сама садиться на своей больничной постели и кушать жидкую еду. Мирослав всё время был рядом, хлопоча возле меня. По вечерам он читал мне книги, рассказывал, как обстоят дела на улице, как протекает жизнь в мире. Еще через некоторое время в моей палате повесили телевизор на стену, и я смогла смотреть, как идут дела на свете уже самостоятельно. Когда я совершенно окрепла, то Некрасов-младший решил объяснить, как я оказалась в Германии.
- Я давно хотел рассказать тебе то, что случилось, но сначала поговорим о другом. Не знаю, как ты отреагируешь на мой рассказ, поэтому начну с главного для меня. Я пытаюсь сказать, что безумно люблю тебя. Сейчас ты не готова к решениям, и прошу тебя ответить позже. Ну а теперь мой долг тебе всё объяснить.
Началась эта история давно, еще до моего рождения. Отец и господин Поляков были друзьями и вели один бизнес на двоих. Всё складывалось как нельзя лучше и они стали монополистами в своей области. Как говориться у французов: «ищите женщину», вот она и нашлась, сама пришла и устроилась к ним в фирму.
Компаньоны влюбились в эту девушку. Её звали Эвелина. Сердце барышни выбрало моего отца и вскоре произошли сразу два важных события: первоекомпаньоны стали бывшими, и второесостоялась пышная свадьба. Вскоре родился я, и родители были счастливы этому событию. Только омрачало общую радость одно обстоятельство, бизнес отца без Полякова начал дрейфовать. В какой-то момент ситуация сложилась так, что фирму отца могли объявить банкротом. Мне тогда только исполнилось три года, когда в жизни мамы снова объявился Поляков. Отец был дерганым и всё время пропадал на работе, пытаясь залатать «образовавшиеся дыры» в своем бизнесе. Мама чувствовала себя несчастной, и в какой-то момент у них с Поляковым случился роман, который закончился ее уходом и рождением Виктора. Мне было пять, когда мама вернулась домой. Перед этим произошло несчастье, она пошла выбирать для меня подарок и, поскользнувшись, упала прямо в магазине. Женщина с маленькой девочкой, что сопровождали ее до больницы приехали сообщить родственникам мамы по месту ее прописки. Мама к тому времени еще не успела развестись с отцом, и он этим воспользовался. Он сделал всё, чтобы поднять на ноги свою жену, и очень многое, чтобы отсудить Виктора у Полякова. К большому сожалению, ничего не вышло. К тому же отец Виктора запретил ему общаться с мамой и полностью взял его воспитание под свой контроль.
То, что произошло с тобой, это месть Виктора мне за мою сложившуюся жизнь. К тому же неудачи его отца, еще больше подстегнули его, и он сделал то, что сделал. Когда я увидел то видеоэтот человек и услышал комментарии произносимые Виктором за кадром, я Я думалКороче папа меня остановил и связался с тем полицейским, который тогда чуть не посадил его в тюрьму. Записи стали приходить ежедневно, и у нас были доказательства. Оставалось только отыскать место, где они держат тебя. Оказывается, найти человека очень сложно, но помог твой друг Вадик. Он по своим каналам отыскал след, точнее даже намёк и оставалось только всё это раскрутить. Прости, что на это ушло десять дней. Ты была вся избита, а твоё лицотебе пришлось сделать пластическую операцию. Искать здесь тебя не будут потому, что уже три года я встречаюсь с несуществующей девушкой Мартой из Германии, которая попала в автомобильную катастрофу. Три года назад я купил для тебя документы, хоть и надеялся, что они не потребуются. Ты теперь Марта Кляйн, моя невеста. Вот так вот, всё и случилось. Через неделю тебе снимут бинты и гипс, и ты сможешь взглянуть на себя в зеркало.
- Яя хочупопросить, - медленно произнесла я. Это были первые слова, сказанные за эти два месяца, что находилась в больнице.
- Всё что угодно, любимая, - обрадованно заговорил Мирослав и наклонился к моему лицу.Неужели тыпсихиатр говориля счастлив.
- Желание, - выдохнула я и снова замолчала. Мне предстояла нелёгкая работа объяснить свои требования. Голосовой аппарат, данный природой при рождении, отказывался меня слушаться.
- Всё что угодно.
- Отец твой. Он обещал. Просьбу. Хочу его видеть.
Через три часа господин Некрасов-старший восседал на стуле возле моей кровати и внимательно слушал мою просьбу.
- Вы обещали исполнить желание. Когда мы с Вадимом выкрали тот документ.
- Я обещал и я исполню. Проси.
- Я хочу, чтобы Вадик жил долго и счастливо и ему ничего не угрожало. Я хочу однажды встретить его и порадоваться, что он стал дедушкой и у него есть семья.
- Почему ты решила попросить за него?
- Ему угрожает опасность, я не хочу подвергать его риску. Вы обещали исполнить желание. Всё в ваших руках.
- С твоим другом пока всё в порядке и чтобы и дальше так было, я об этом позабочусь, - спокойно и по-деловому заверил меня бывший работодатель.
- Мне можно будет с ним связаться и поговорить?
- Да, это будет в наших силах. Думаю к твоей выписке, всё устроиться. Не волнуйся.