Король пытался остановить ее, но королева измученным голосом сказала ему:
- Разве ты не видишь, Властислав? Это как в сказке, придуманной ребенком... Сбывается то, о чем я так мечтала когда-то - прожить с тобой новую жизнь, не делая ошибок... увидеть тебя молодым... и чтобы наш дорогой мальчик был снова жив... И это сбылось! Пусть теперь к нам вернется Ана. Пусть! В сказках всегда бывает только хороший конец...
Она решительно отстранила мужа и повела белого коня за ворота замка. На мосту она сняла с него уздечку, постояла, обхватив руками его теплую шею. Потом изо всех сил шлепнула коня по крупу. Конь заржал и галопом поскакал в долину, в холодные синие сумерки.
- Скачи, Ветер! - обливаясь слезами, кричала ему вслед королева. - И возвращайся вместе со своей хозяйкой!
4.
Рассекая грудью сырую пепельно-серую мглу, Ветер мчался так, будто за спиной у него выросли крылья. Широкая, как река, дорога, ведущая из замка, разбегалась по долине множеством других, но у Аны не было сомнений, по которой из них направить коня. Там, где на краю большого болота два лесистых холма наползали друг на друга, словно столкнувшиеся лбами бараны, в просторной ложбине раскинулся цыганский табор.
Гулко звенела под быстрыми ногами коня подмерзшая земля, мелькали облетевшие темные рощи, сжатые поля, низины и холмы, и когда небо посветлело, всадница наконец различила в белесой дымке впереди себя островерхие шапки цыганских шатров.
Густой едкий дым, смешиваясь с туманом, далеко стелился по округе, и Ана сразу почувствовала неладное - слишком много костров пылало в таборе. У ближайшего из них, где сидели одни мужчины, она спешилась. Лица цыган были хмурыми, каждый держал в руках крепкую палку или длинный нож.
- Почему невеселы? - поздоровавшись, по-цыгански спросила Ана и подсела к огню.
- Вчера черный волк утащил ребенка... - мрачно ответил один из мужчин. - Дину... внучку Михая...
Ана помнила эту смышленую и улыбчивую девочку...
- Больше он не причинит вам зла, - резко сказала она и, взяв за повод коня, пошла по просыпающемуся табору.
Кое-где из шатров и кибиток показывались испуганные детские лица и после сердитого окрика тут же исчезали. Женщины начинали готовить на кострах еду, мужчины занялись лошадьми. Ану приветствовали приглушенными голосами, и она с болью замечала, что страх стер с лиц людей улыбки. У синего шатра ее окликнула пожилая цыганка. Взглянув в осунувшееся лицо девушки, она вдруг тихо ахнула.
- Что, бабушка? - спросила Ана.
- Ничего, доченька... Устала ты очень... Заходи, отдохни у нас... пригласила женщина.
Ана покачала головой и пошла дальше.
- Ты видел ее лицо, Роман? - обернулась цыганка к сыну, который, сидя на земле, чинил конскую сбрую. Женщина понизила голос. - Ана убила черного волка...
У цыгана заблестели глаза, но испуганный вид матери встревожил его.
- И что? - осторожно спросил он.
Цыганка дрожащей рукой издалека как бы прикоснулась к голове удаляющейся девушки и отдернула руку.
- Несчастье, большое несчастье...
- Думай, что говоришь! - буркнул цыган.
Женщина прикрыла рот краем своего большого цветастого платка и, пряча слезы, прошептала:
- Волк укусит ее...
Разыскав Матея, Ана уединилась с ним в шатер, чтобы никто не помешал их беседе. Старый цыган, когда-то пришедший в замок, чтобы сообщить Ане, что она дочь своего народа, молча ждал, пока девушка напьется воды.
- Матей, - заговорила Ана, - табор должен уйти. Как можно скорее...
- Что-то случилось?
- Случилось... Черный волк больше никого не убьет. - Старик слушал, не поднимая глаз. - Но люди из замка могут отомстить за него.
- Они будут искать тебя?
- Да...
- Здесь?
- Да.
- Почему, дочка? - тихо сказал цыган.
- Теперь они решат, что волк - это я...