Аркус. Книга убийцы - Никита Александрович Диков

Никита Александрович ДиковАркус. Книга убийцы

 Не заперто,  из-за двери донесся раздраженный голос.

Он толкнул дверь и вошел в небольшую, провонявшую потом комнату. За кривоногим столом сидел помощник командора стражи.

 Чего тебе?  помощник смотрел исподлобья.

 Я по поводу этого.

На стол перед стражником лег помятый, грязный листок с корявым портретом какого-то бородача.

 Аааа,  помощник откинулся на стуле,  еще один охотник за головами? Та ты уж опоздал, поди, вас таких, охочих до денег, уже полгорода рыщет.

 Что он сделал?  голос нового охотника за головами был холоден и спокоен,  Награду в тридцать монет назначают неспроста.

Разящий луком и потом стражник прищурился и мерзко ухмыльнулся.

 Жену командора стражи убил.

 Даже так?

 Ага, кишки прям на улице выпустил. Средь бела дня

 Почему, командор нанимает охотников за головами? В его распоряжении вся стража города.

 Это не твоего ума дела,  огрызнулся помощник,  тебе деньги платят, остальное тебя не касается.

 Значит, я нанят?

 Да.

Помощник угрюмо взглянул в спину уходящего охотника.

 Эй.

Мужчина остановился, но не обернулся.

 Старина Вольмо не нужен командору живым.

 Его есть, кому опознать?

 Найдется.

Дверь за охотником закрылась.

*****

Он шел по грязной узкой улице. Ночь давно опустилась на город и кроме пары стражников и нескольких, вероятно тоже, охотников за головами ему никто не встретился. Он шел бесшумно, стараясь не ступать в лужи с мутной смердящей жижей, полностью погрузившись в мысли. Стук сердца гулом отдавался в ушах.

Убийца не пойдет в таверны, постоялые дома или в какое-нибудь подобное место. Только не сейчас. Если ожидание оправдаются, бедолага будет искать иное убежище.

Обогнув площадь, он пошел в сторону небольшого храма-лечебницы святой Лукреаты.

******

Настоятельница Ромильда Лурье с опаской подошла к двери и осторожно открыла маленькое окошко.

 Чем, мы можем помочь?

 Доброй ночи, госпожа,  в окошке стоял высокий мужчина плотно окутанный в плащ с опущенным капюшоном,  приютите ли путника на ночь?

 На соседней улице есть недорогой постоялый двор.

 Боюсь, мне это не подходит.

Ромильда вздохнула и дернула засов. Дверь медленно отворилась. Незнакомец вошел под свод храма.

 Прошу, входите. Но знайте, что семеро прокаженных сегодня разделяют с вами кров.

 Буду иметь в виду.  мужчина, откинув капюшон, обнажив покрытое многодневной щетиной худое лицо. Глубоко посаженные глаза незнакомца не понравились настоятельнице.

 На ужин, к сожалению, можете не рассчитывать

 Где Вольмо Трайп, госпожа?  незнакомец бесцеремонно перебил настоятельницу.

Женщина с подернутыми сединой висками с вызовом взглянула на мужчину.

 Так вы из этих наемников? Великий Заступник, у вашего брата уже не осталось ничего святого

 Нет, госпожа,  мужчина снова перебил настоятельницу,  я много хуже, чем любой из наемников. И если судить по вашей реакции, разыскиваемый преступник укрывается в этих стенах. Поэтому повторю вопрос, где Вольмо Трайп?

 Убирайтесь вон,  настоятельница схватилась за ручку двери и попыталась открыть ее. Но ночной пришелец закрыл едва отворенную дверь.

 Госпожа,  голос мужчины изменился,  я найду его с вашей помощью или без, с той лишь разнице, что во втором случае будет больно.

Настоятельница набрала в грудь воздуха, для того что бы крикнуть, но незнакомец отреагировал мгновенно. Удар в лицо потряс женщину, и та, обмякнув, сползла по двери.

Он осторожно уложил ее у стены рядом с дверью и закрыл дверь на засов. Подхватив с пола лампу, он зашагал по коридору, обрамленному колоннами. На полу были обустроены лежаки, на которых спали те, кому было необходимо убежище. В воздухе пахло алкоголем, трупной гнилью, потом и экскрементами.

Он, не останавливаясь, шел дальше. У самой дальней стены прямо под куполом храма стояла статуя женщины, сложившей руки в молитве. У подножья статуи на коленях стоял мужчина, плечи которого содрогались в беззвучном плаче.

 Это не поможет,  тихо произнес охотник за головами,  богам нет до тебя дела. Уже нет. Считай, что ты паршивая овца, обреченная на вечные муки в Бездне.

 Я знаю,  голос Трайпа охрип,  но почему я? Почему именно я?

 Это мы сейчас и выясним. Для начала скажи, кто тебя надоумил убить жену командора. Ты знаешь ее?

Бородач, наконец, повернул к охотнику изумленные глаза.

 Откуда ты знаешь, что это женщина?

 Догадался. Как она выглядела?  в голосе охотника появился напор.

 Лица не помню. Голос был такой приятный, мягкий. Я не мог ослушаться ее слов.

Мужчина присел рядом с Трайпом и тряхнул его за плечи.

 Вспомни, что еще было? Она называла чьи-то еще имена? Что ты видел вокруг?

Трайп выглядел ошарашенным и беззвучно открывал и закрывал рот.

 Ну же,  прошипел охотник,  только из сострадания к твоей проклятой душе, я еще не начал резать тебя на куски. Соберись и попытайся вспомнить, что ты видел в том сне.

Бородач с ужасом взглянул в лицо под капюшоном.

 Ббубутылки, вокруг были какие то бутылки. И воняло. Страсть как воняло.

 Чем воняло, какие бутылки?  охотник еще раз встряхнул рыдающего бородача.

 Помилуйте, господин, я не знаю.  Трайп повис на руках, закрыв лицо руками, и надрывно заплакал.

 Эээ, заткните там пасти на хер,  донеслось откуда-то из глубины храма.

Охотник с досадой оттолкнул мужчину, и потянулся за ножом.

******

Рассвет забрезжил сквозь грязное окно таверны, освещая засаленный стол. Охотник заглянул в кружку и, мгновение подумав, выпил залпом содержимое. Тавернщик уже открыл свое заведение, а с кухни потянулся не слишком то и аппетитный аромат. Посетителей еще не было.

Тавернщик пару раз проходил мимо с явным намерением, что-то сказать, и каждый раз, вспомнив о каком-то важном деле, тот час отворачивался от охотника.

Пожалуй, ночное предприятие оказалось гораздо более претенциозным, чем планировалось.

Наконец, тавернщик собрался с духом.

 Господин, Фогриппер, как долго вы планируете пробыть в нашем заведении?

 А что? Я же оплатит свое присутствие здесь.

 Это да, просто этикет кормачаря не позволил мне отказать гостю в приюте глубокой ночью,  ловко извернулся тавернщик,  но с рассветом, вероятно, стража, или, не приведи Орт, юстициар начнет искать вас. И, признаться, мне бы не хотелось обысков и допросов в казематах.

 Вчера один из твоих гостей зарезали другого твоего гостя прямо на пороге этой славной корчмы. И потом, я заплатил достаточно, что бы покрыть любые из этих неудобств.

Тон господина Фогриппера исключал дальнейший спор. Впрочем, он и сам собирался уходить. Отсюда не видно плаху. Тавернщик же поспешил к дальнему столу, решив, что тот более всех нуждается в том, что бы его протерли.

Охотник натянул перчатки, накинул плащ и молча вышел из таверны.

По своему обыкновению шел он тихо. Его маршрут огибал площадь и, что самое важное, плаху. Зеваки мало-помалу собирались у виселицы. Пока немного, и совершенно точно, не было среди них той, что его интересовала. Пара дюжин мужчин и женщин, вероятно, лоточников, спешащих занять свое место на площади, столпились, глазея на повешенного, который мерно, совсем слегка качался из стороны в сторону.

Охотник за головами подошел поближе, стараясь оставаться в утренней тени. Нет. Определенно ее там не было. Ее не должно было там быть. Нужно еще немного подождать.

В течение часа площадь преобразилась. Лоточники и торговцы всех мастей заставляли все пространство площади своими товарами. Не забыв при этом, поглазеть на виселицу. И за все это время ни у плахи, ни на площади в целом не появился ни один стражник, хотя охотник, готов был побиться об заклад, что видел, как пару раз в проулках поблескивали кирасы стражей порядка.

Восходящее солнце всплыло над крышами зданий и осветило мягким весенним светом ожившую Базарную площадь.

Фогриппер решил, что от наблюдения из-за угла уже толку мало, поэтому он уже толкался локтями с торгашами и их клиентами. Еще пару часов назад безмолвная пустынная площадь была столь же оживлена, как и кладбище. Теперь она в единочасье взорвалась тысячами слов и звуков.