Я передам эту просьбу, сказала Навани.
Рабониэль запела в другом ритме, потом улыбнулась. Выражение ее худощавого лица с мраморными разводами казалось хищным, и все-таки в том, насколько продуктивным выдался их разговор, ощущалось нечто заманчивое. Считаные минутыи Навани узнала секреты, над которыми многие бились десятилетиями.
Вот так мы закончим войну, Навани, сказала Сплавленная, вставая. Делясь информацией.
И каким образом это завершит войну?
Мы всем покажем: если действовать сообща, жизнь станет лучше.
Под руководством певцов.
Разумеется, подтвердила Рабониэль. Ты явно мудрая женщина, Навани Холин. Если бы ты могла многократно улучшить жизнь своего народа, разве это не стоит того, чтобы отказаться от самоуправления? Погляди-капрошло всего лишь несколько минут, а мы уже многого добились, поделившись знаниями.
«Я поделилась ими только из-за твоих угроз, подумала Навани, стараясь не выдать своих мыслей. Они с Древней не беседовали как равные. Не важно, что ты мне скажешь, Рабониэль. Ты можешь раскрыть любую тайну, какую пожелаешь, потому что я в твоей власти. Ты можешь просто убить меня, как только получишь все, что хочешь».
И все же она улыбнулась Сплавленной:
Повелительница желаний, я хотела бы проверить, как там мои ученые. Надо посмотреть, как с ними обращаются, и установить наши потери.
Навани надеялась, что выразилась достаточно ясно. Кого-то из ее друзей убили. Она об этом не забудет.
Рабониэль запела и жестом пригласила Навани следовать за ней. Будет нелегко соблюсти равновесие в игре, где обе стороны пытаются друг друга обмануть. Навани придется быть очень осторожной, чтобы не поддаться Рабониэли. Таково было единственное преимущество, которым бывшая королева обладала, в отличие от своих ученых: может, она и не заслуживала места в их рядах, но ей чаще приходилось сталкиваться с реальной политикой.
Рабониэль и Навани вошли во вторую из двух комнат библиотекиту, где было больше столов и стульев. Лучшие люди Наваникак ревнители, так и ученыесидели на полу, склонив головы. Судя по расстеленным одеялам, здесь им и пришлось провести ночь.
Несколько человек подняли головы, чтобы посмотреть на нее, и она с облегчением отметила, что Рушу и Фалилар не пострадали. Она быстро произвела подсчет и сразу определила, кого не хватает. Она подошла к Фалилару, присела на корточки:
Нешан? Инабар?
Убиты, светлость, тихо ответил он. Они были в комнате с самосветной колонной вместе с обоими подопечными Нешана, ревнительницей Веванарой и горсткой несчастных солдат.
Навани поморщилась.
Передай остальным, прошептала она. Пока что мы будем делать вид, что сотрудничаем с оккупантами.
Затем она подошла к Рушу:
Я рада, что ты в порядке.
Ревнительница с заплаканным лицом кивнула:
Я как раз спускалась сюда, чтобы собрать письмоводительниц и составить перечень разрушений в той лаборатории, когда это случилось. Светлость, по-вашему, эти события как-то связаны?
Посреди хаоса Навани почти забыла про странный взрыв.
Ты, случайно, не нашла среди обломков заряженные сферы?
«Точнее, странную сферу, заряженную пустосветом?»
Нет, светлость. Вы же виделитам не осталось ничего целого. Но я успела затемнить помещение и проверить, не светится ли что-нибудь. Ничего не увиделани буревого, ни пустотного света.
Как и опасалась Навани, взрыв наверняка был связан со странной сферойкоторую, по-видимому, они утратили.
Бывшая королева встала и подошла к Рабониэли.
Не нужно было убивать моих ученых во время штурма. Они не представляли никакой угрозы.
Рабониэль запела в быстром ритме:
Больше никаких предупреждений, Навани. Используй мой титул, обращаясь ко мне. Я не хочу, чтобы тебе навредили, но есть тысячелетние правила приличия, которым ты обязана следовать.
Я понимаю, Повелительница желаний. Думаю, если немедленно привлечь моих оставшихся людей к работе, это пойдет на пользу моральному духу. Чем прикажете заняться?
Чтобы облегчить переход, сказала Рабониэль, пусть продолжат то, что делали до моего прибытия.
Многие трудились над фабриалями, которые больше не действуют.
Тогда пусть займутся чертежами и напишут об экспериментах, которые проводили до оккупации. Я позабочусь о том, чтобы их новые теории опробовали.
Значит, фабриали Уритиру могут снова включиться?..
Как пожелаете, Древняя.
А потом Навани занялась подлинной проблемой: стала планировать, как им всем выбраться из этой передряги.
Каладина разбудил дождь. Он моргнул, чувствуя туман на лице, и увидел небо, в котором застыли изломанные молнииони висели неподвижно, не исчезая, обрамленные бурлящими темными тучами.
Он уставился на странное зрелище, а потом перекатился на бок и наполовину погрузился в лужу ледяной воды. Это его родной Под? Военные лагеря? Или какое-то другое место?
Он застонал и вынудил себя подняться. Ран не было видно, но в голове стучала боль. Оружия нет. Без копья он все равно что голый. То и дело налетал шквалистый ветер, неся полосы дождя, и Каладин готов был поклясться, что видит внутри их очертаниякак будто капли, падая, на миг обрисовывали человеческие фигуры.
Вокруг было темно, однако вдали угадывались какие-то утесы. Он пошел по воде, удивляясь, что рядом нет спреновдаже спренов дождя. На вершине холма мелькнул свет, и Каладин двинулся вверх по склону, стараясь не потерять равновесие на скользком камне. В глубине души он удивился, как может что-то видеть. Застывшие изломы молний давали слишком мало света. А не доводилось ли ему бывать в подобном месте? Где есть свет под черным небом?
Он остановился и уставился вверх, дождь стекал по его лицу. Все было неправильным. Это же не настоящее, верно?
Движение.
Каладин резко обернулся. Из темноты по склону спускался кто-то невысокий. Казалось, незнакомец целиком состоял из клубящегося тумана, его лица было не разглядеть, но он был вооружен копьем. Быстрым движением руки Каладин поймал древко, вывернул его и оттолкнул противника, применив классический разоружающий прием.
Этот призрачный нападающий был не слишком опытен, и Каладин легко отнял копье. Инстинкт взял верх: он развернул оружие и вонзил в шею незнакомца. Когда коротышка упал, из ниоткуда появились еще двое, оба с копьями в руках.
Каладин отбил один удар и отбросил нападавшего рассчитанным толчком, затем развернулся и сбил другого с ног. Он заколол его быстрым ударом в шею, а затем легко вонзил копье в живот оставшемуся противнику, когда тот встал. Кровь стекала по древку на пальцы Каладина.
Он выдернул копье; дымчатый силуэт упал. Приятно было держать оружие. Иметь возможность сражаться без забот. И ничто не давило на него, кроме отяжелевшей от дождевой воды униформы. Раньше драться было просто. До того как
До того как
Клубящийся туман рассеялся, и трое убитых оказались молодыми гонцами в униформе Амарама. Каладин прикончил их своим копьем. Перед ним было три трупа, включая его брата.
Нет! хрипло закричал Каладин, преисполненный ненависти. Как ты смеешь мне такое показывать? Все случилось не так! Я там был!
Он отвернулся от посыльных, устремив взгляд в небо.
Я его не убивал! Я просто подвел его. Я я просто
Каладин отшатнулся от мертвых мальчиков и, уронив копье, схватился за голову. Ощупал шрамы на лбу. Они казались очень глубокимисловно ущелья, рассекающие его череп.
«Шаш». Опасный.
В вышине зарокотал гром, и Каладин, спотыкаясь, спустился с холма. Перед глазами стоял образ Тьенамертвого и окровавленного. Что это было за ужасное видение?
Ты спас нас, чтобы мы могли умереть, произнес голос из темноты.
Он знал этот голос. В поисках источника звука Каладин развернулся, подняв брызги дождевой воды. Теперь он был на Расколотых равнинах. В потоках дождя мелькали очертания людей. Образы, сотворенные падающими каплями, отчего-то пустые внутри.
Дождевые призраки атаковали друг друга, и он услышал гром войны. Крики, лязг оружия, топот. Звуки неслись отовсюду, сбивая с толку, а потомв один мигон очутился посреди страшной битвы, и предполагаемые очертания превратились в реальных людей. Солдаты в синем сражались против других, тоже в синем.