То есть, теперь это еще и ваш личный враг, милорд? быстро сообразил Теодоро.
О, этот молодой джентльмен был несколько расчетливей брата, и хотя и проигрывал ему в яркости, однако был куда более рассудочным и подчас замечал то, на что его более темпераментный брат не обращал внимания. Пожалуй, отдай я свое сердце младшему брату, а не старшему, бед было бы куда меньше. Вероятно, поразмыслив немного, Теодоро Де Ла Серта смирился бы с горькой участью моего мужа, а позже непременно нашел бы в ней множество преимуществ, которые потешили бы его самолюбие.
Причинять вред членам моей семьиэто то преступление, за которое я караю сам, без следствия и суда, и караю жестоко.
Иберийцы едва заметно поежились и, видимо, пытались припомнить, не натворили ли они нечто, что могло бы вызвать желание мстить в моем отце. Пожалуй, если бы мне пришло в голову поведать родителю в мельчайших деталях о моем общении с сыновьями иберийского посла, тот бы вполне мог изрядно разгневаться. Особенно учитывая эпизод во время маскарада.
Значит, теперь для вас имеется в этом деле и личная заинтересованность? уточнил с нескрываемой надеждой Мануэль, который наверняка рассчитывал, что уж теперь-то всемогущий лорд Дарроу решит все проблемы с неизвестным колдуном.
Я не удержалась от мелкой мести.
Порой даже смерть колдуна не разрушает его договоров и заклятий, с совершенно невинным выражением на лице произнесла я, посмотрев в глаза Де Ла Серта.
Тот позеленел, и после этого удалился из комнаты, а следом за ним и Теодоро нас покинул.
Это было жестоко, Ева, лишать молодого человека надежды на спасение, отметил отец, впрочем, не выказывая особого осуждения моей выходке. Ведь судя по тому, что колдун так спешит и так рискует
Я с пониманием кивнула.
От того, будет ли исполнен этот договор, зависит его собственная жизнь, закончила я мысль отца. Опасно иметь дело с нечистым и не выполнять собственные обещания. Чревато большими бедами в жизни и после того, как она завершится. Неизвестныйколдун, он просто не может не знать, кто такой лорд Николас Дарроу, никто в здравом уме и твердой памяти не осмелится связываться с вами, отец. У меня нет сомнений, что большинство предпочтет отступить, едва заслышав имя Дарроу.
Эдвард хмыкнул.
Видимо, речь идет о жизни и смерти. Значит, неизвестный очень, очень спешит, и в опасности сейчас не только Де Ла Серта, но и те, кто ему помогают. Ради собственной шкуры стараться будешь вдвойне.
С этим спорить я не стала, как и с тем, что отныне нам придется ходить за Де Ла Серта след в след, не выпуская их из поля зрения ни на единую секунду. Младшую мы решили от греха подальше отправить к дяде Уоррингтону в провинцию. Эмма, разумеется, была возмущена тем, что ее лишают радостей столичной жизни и общества семьи, но после долгих уговоров согласилась уехать безропотно и прилично вести себя в доме у дяди.
За что особенно я любила свою младшую сестру, так это за то, что здравый смысл в ней всегда оставался исключительно силен, и если подобрать нужные аргументы, Эмма обычно соглашалась пойти навстречу.
В отличие от матушки, вот кто твердо намеревался не покидать поля боя до последнего выстрела и всячески помогать мужу и детям. Такова природа леди Кэтрин Дарроу.
Вечером мы сидели с братом у камина и обговаривали дальнейший план действий с глазу на глаз. Именно в такие моменты нам обоим в голову приходили лучшие идеи.
Мне думается, маркизу скоро убьют, высказала я одно из своих наиболее мрачных предположений в отношении дальнейшего развития событий.
Впрочем, меня не слишком огорчала мысль о гибели этой женщины. Она не вызывала во мне добрых чувств еще с самого момента знакомства, а после того, как я узнала о заключенной ею сделке, боюсь, я начала испытывать к ней огромнейшую неприязнь.
И почему же, по-твоему? осведомился брат, преспокойно попивая чай. У колдуна заключен с ней договор.
Эдвард тоже не спешил расстраиваться из-за чрезвычайно печальной судьбы маркизы Де Ла Серта. Что же, у нас со Вторым даже чувства обычно не разнились.
В плане своих обязательств колдун уже все исполнил, а пункта "Не убивать клиента" в таких договорах обычно не бывает. Марисоль Де Ла Серта больше всех знает о сделке и личности колдуна. Она может вольно или невольно выдать его, пожала я плечами, говоря совершенно очевидную вещь. От допроса с пристрастием ее защищает статус жены полномочного посла Иберии, но, знаешь, папа подчас бывает таким импульсивным и решительным в своих поступках, когда речь идет о членах его семьи. Значит, госпожа Де Ла Сертаугроза для преступника. А угрозу следует вовремя устранить.
Эдвард согласился с тем, что мой прогноз развития событий вполне логичен и может оправдаться. На нашу беду.
Если умрет маркизаниточка к преступнику окажется для нас потеряна. Быть может, стоит навестить госпожу Де Ла Серта завтра же и надавить уже самим? Папа, конечно, суров и страшен, однако же мы с тобой, Ева, тоже кое-чего стоим.
Увы, мы не знали, что уже на следующее утро нас известят о скоропостижной смерти ее сиятельства маркизы Де Ла Серта. Умерла супруга посла вполне мирно, в своей постели, уснула и более глаз не открыла. Утром ее нашли уже остывшей. Никто не заподозрил, что с этой смертью что-то неладное. Посчитали, что дело в сердце, нервах или каких-то иных хворях, на которые Марисоль Де Ла Серта, в силу крайнего мужества и стойкости, не обращала должного внимания.
Однако в нашем доме никому и в голову не пришло, что эта женщина могла отойти в мир иной мирно и без чьей-то злой воли. Маркизу, несомненно, убили и сделали это очень расторопно.
Стакан в ее спальне пах миндалем, именно так мне доложили, сообщил отец, который и взялся во всех подробностях рассказать о случившемся нам с Эдвардом, а заодно и сыновьям почившей.
Мануэль и Теодоро выглядели как тени самих себя. Увы, правда такова, что как бы ужасно ни поступали родители, их гибель все равно причиняет детям огромную боль. Смерть маркизы ее сыновей буквально подкосила, я даже начала волноваться, не решит ли теперь Мануэль сдаться на милость своей ужасной судьбы и позволит убить себя.
Дворецкий вызвался было налить молодым людям виски, считая, что это непременно поможет им обрести душевное равновесие и примириться с ужасной новостью, однако я настояла на чае с ромашкой. Вряд ли алкоголь излечит душевные раны, однако наверняка лишит так необходимого сейчас душевного самообладания. А Де Ла Серта и без того слишком эмоциональны. Ох, уж эта горячая южная кровь, от которой нет спасения.
Если сейчас эти двое решат совершить какую-то необыкновенную глупость, как их остановить?
То есть ее отравили Нашу мать отравили, с неизбывным отчаянием воскликнул Мануэль Де Ла Серта и заломил руки. Все-таки к матери он был сильно привязан.
Мое любящее женское сердце оказалось исполнено сочувствия, однако разум вместе с фамильной мстительностью Дарроу удержали меня на месте и позволили сохранить лицо.
Увы, Мануэль, простите мне мою нечуткость, но все шло именно к этому. Если играешь с темными силами, гибель неминуема. Такова истина.
Кажется, Де Ла Серта желал сказать мне какую-то ужасную дерзость, но в последний момент сдержался. Немало тому способствовало и то, что Теодоро упреждающе коснулся плеча брата. Возможно, следовало говорить более сдержанно, но так старательно сдерживаемое долгие недели негодование, возмущение вырвались наружу тогда, когда я этого меньше всего ожидала.
С огнем играешь, Первая, шепнул мне на ухо близнец. Веди себя поаккуратней.
Я и сама понимала всю безрассудность своего поведения, но право, удержаться было выше моих сил, так сильна оказалась тлевшая в душе обида. Настолько сильна, что ни горький излом губ, ни невыплаканные слезы в глазах Мануэля Де Ла Серта не трогали меня. По крайней мере, они тронули меня не настолько сильно, насколько должны были.
Что же, вы правы, леди Ева, согласился со мной спустя некоторое время, собравшись с духом, Мануэль. Но вы так говорите Словом, вы считаете, мать убил тот же человек, что
Батюшка с видом умеренно скорбным и сочувствующим кивнул, выказывая свои соболезнования горю джентльменов, а также подтверждая правдивость последнего предположения Мануэля. Однако нам, детям Николаса Дарроу, было отчетливо видно, что отец испытывает исключительно раздражение из-за того, что потерял важного свидетеля. Гибель Марисоль Де Ла Серта сама по себе волновала не больше, чем гибель ягненка, чье мясо мы с аппетитом ели за обедом.