Ирина УспенскаяПрактическая психология. Разрушитель
Пролог
Двое неторопливо шли по осеннему парку. Лёгкий ветерок с тихим шорохом передвигал опавшие листья. Высокий светловолосый мужчина плотнее замотал шарф вокруг шеи и натянул чёрную вязаную шапочку на глаза. Он поёжился и засунул руки глубоко в карманы белоснежного кашемирового пальто.
Не люблю холод, донёсся из-под шарфа недовольный голос.
Его спутник весело засмеялся. В отличие от светловолосого щеголя, он был одет в потертые черные джинсы и вельветовый пиджак поверх обычной футболки. Но, судя по довольно прищуренным глазам, холодно ему не было.
Вась, зайдем в кафе? франт бросил беглый взгляд по сторонам. Мне на тебя даже смотреть холодно.
Не смотри, покладисто согласился его спутник. Лучше расскажи, как прошло совещание у босса?
Он поднял глаза вверх и кивнул на небо.
А то ты не знаешь? сварливо раздалось в ответ. Шеф рвет и мечет. Но торопить нас не будет. Он удивлен, что за время, прошедшее с момента переноса души госпожи Вавиловой в тело опального бастарда, она так и не приняла никакого решения.
Алан выбрал жизнь!
Не начинай! Блондин поежился от налетевшего ветра. Вместо того чтобы погибнуть в течение первых суток и вернуться, она старательно делает вид, что все в порядке. А ты ее поддерживаешь в этом заблуждении!
Ничего подобного! искренне возмутился Вася. Виктория приняла новое тело, забыла женскую сущность. Между прочим, скоро Алан станет отцом!
Бред! Полный бред! Неужели ты не замечаешь, что у Виктории началось раздвоение личности?
Ты не прав, Ксю. Курчавый весело блеснул огненными глазами на собеседника. Он помнит свою прошлую жизнь, просто нашел способ не сойти с ума. Мне кажется, не без твоей помощи. Блондин поднял на друга удивленный взгляд. Не держи меня за идиота! Я точно знаю, что это ты разделил сущность Алана на мужскую и женскую! Но ты все равно проиграешь спор! Он не вернется.
Посмотрим, буркнул Ксю. Виктория заняла трон герцогства, но не забывай, что храмовникам это не понравится.
Ерунда! Меня больше волнует, как Алан справится с женщинами. Беременная Зира хотя и не признана законной женой, но имеет на него влияние. Валия, мать его приемного сына, и красотка Эвелин, дочь убитого герцога, тоже не останутся в стороне. Цветники наш герцог посреди него.
Крапива среди роз, высунул нос из шарфа Ксю и на мгновение замер, а затем растянул губы в улыбке. Вот на этом я ее и поймаю!
Фи! скептически протянул Вася, пиная носком кроссовки каштан. Алана уже не тошнит от женщин и не колбасит от мужчин.
Где ты слов таких набрался? недовольно прозвучало из-под шарфа, но собеседник проигнорировал это заявление.
Он меняется. Душа прирастает к телу и принимает его пол. Ты ведь сам знаешь, существует теория, что изначально душа беспола. И если бы не разум и стереотипы, вбитые с детства, люди были бы более свободными и раскрепощенными. Это все религия.
Не тебе рассуждать о религии, Вадий, усмехнулся блондин и вновь нырнул в шарф. Этот спор выиграю я! Кстати, я не верю в дурацкую теорию о том, что душа беспола. И Виктория тому подтверждение.
По пиву? Я знаю отличный паб здесь за углом, Вася снисходительно похлопал друга по плечу. Эта неугомонная душа все равно поступит так, как надо ей.
А надо, чтобы она поступила так, как надо нам, иначе мы лишимся финансирования, многозначительно произнес Ксю, и парочка свернула за угол.
Ветер продолжал гонять по парку сухие листья, и только рыжая белка была свидетелем разговора. Но ей не было никакого дела до забав этих смешных двуногих.
Глава 1
В работе проходили их дни, и за работой не видели они радости.
И велел тогда Вадий собраться Духам светлым,
И повелел им выбрать для себя по одному дню.
А людям велел в эти дни не работать,
а праздновать дни Духов и всячески их почитать.
Веселиться, отдыхать и в храмах зажигать свечи.
Пятый день шел снег, превращая Белую крепость в причудливое нагромождение огромных сугробов. Снег возвышался шапками на крышах башен и донжона, на широких стенах, укрывал толстым слоем рыжую черепицу, словно желая оправдать название крепости. По мрачным темным коридорам гуляли сквозняки, но в жилых комнатах было тепло, и поэтому многочисленные обитатели крепости старались выходить на улицу только по крайней нужде.
Шут! Где Иверт?
Телохранитель герцога Алана ВасХантера ухватил за шиворот пробегавшего мимо чернокожего Оську, одетого в коротенький лохматый кожушок.
Лис-барамис, вывернулся из захвата Оська. Я великий шут и женский любимчик, а не нянька для горца! Он показал язык и рванул по заснеженному двору в сторону казарм. Он Руке уши обещал отрезать! Спорим на щелбан, что не сумеет? донеслось из снегопада.
Сир, они в тренировочном зале, повернулся к герцогу юный ксен. Приказать Берту принести шубу?
Не стоит, тут близко, махнул рукой Алан и первым вышел из-под козырька.
Ветер тотчас попробовал забраться под котту, швырнул в лицо колючие снежинки, но Алан не обращал внимания на зимнюю погоду. Не до того, когда в голове ругаются два голоса и ни один не хочет уступать.
Лис распахнул дверь, и герцог стремительно вошел в тренировочный зал. Глухие редкие удары мечей, скупые движения, мягкие шаги и прерывистое дыхание говорили о том, что бойцы уже слегка выдохлись. Но признаваться в этом никто не собирался. Что же, придется вмешаться, ждать недосуг. Скоро прибудет генерал Генри Раман, а они еще не решили, сколько людей отбудет с Аланом на фронтир и кто останется охранять крепость.
Иверт!
Да, мой вождь. Горец отступил на шаг, но яташ не опустил. Эй, ксен, когда ты в последний раз держал оружие?
Алвис посмотрел на узкий длинный меч в своей руке, стер кровь с разбитой губы и улыбнулся.
Давно мне не встречался такой дикий противник, горец.
Меня не зря прозвали Ураганом, самодовольно произнес Иверт и поманил Искореняющего сложенными пальцами. Мой вождь, дай мне немного времени, чтобы я убил этого ксена.
Длань так и не покинул крепость, чем вызвал у Иверта очередной приступ паранойи. Горец постоянно задирал брата Искореняющего, и в результате это вылилось в дуэль, после которой оба прониклись друг к другу уважением, что не помешало им периодически сталкиваться в тренировочных боях, часто напоминающих настоящие. По крайней мере, синяки и свежие порезы не сходили ни у одного, ни у второго. Алан не вмешивался, хотя иногда очень хотелось отправить этих двоих куда-нибудь подальше. Например, в горы на поиск подснежников
Не желаете поучаствовать, кир Алан?
Алвис широко улыбнулся, стремительно атакуя самоуверенного горца.
Алан подошел к стене, увешанной оружием, выбрал легкий яташ, с которым обычно тренировался, и повернулся к Лису.
Ксены против вождей.
Телохранитель не заставил себя уговаривать. Он скинул сутану, оставшись в шерстяной рубашке, и, взяв точно такой же яташ, приготовился к бою. Под залихватский свист Оськи и выкрики воинов, зашедших посмотреть на бой, Алан атаковал телохранителя.
«Ну и на кой оно мне надо? успела подумать про себя Виктория, прежде чем их оружие встретилось. Можно подумать, мне мало тренировок с Семухом. Идиотка!»
«Ага», радостно согласился внутренний голос. Вроде бы мужской
Три месяца прошло с тех пор, как Алан объявил Игушетию независимым государством и сел на трон герцогства. Как сказал Алвис: «Вы нарушили все законы, удивительно, что вам это сошло с рук». Виктория же не удивлялась.
Через несколько недель после смерти предыдущего герцога на землю пришел сезон холодов. Снегом замело перевалы, закрыло проходы в горах. Госпожа зима стала союзником опального бастарда, дав отсрочку, чтобы он успел разобраться в делах герцогства, подтянул к себе людей и понял, что делать дальше. Но главным было то, что впервые Виктория никуда не спешила, не неслась сломя голову, не решала сто дел одновременно.
Как-то незаметно Мэтью взял на себя все хозяйственные и торговые заботы, Иверт, оставаясь советником вождя, собирал вокруг себя собственную команду, и Виктория надеялась, что со временем у них появится служба безопасности. Барон Семух контролировал гарнизон, а личную охрану герцога так и составляли два телохранителя-послушника. Охранять Турена она поставила ветеранов маркиза Генри. Мальчишка остался секретарем при герцоге, и Виктория с печалью думала, что, не будь он лишен части языка, из него бы вышел прекрасный оратор. Парень писал великолепные речи, когда Алану приходилось выступать на собраниях гильдий, или в храме, или на встрече с немногочисленным дворянством герцогства.