Она готова была зарыдать закричать возмущаться Она была зла на голос.
Тут нет пути! Нет прохода! Нет прохода, я тут не пролезу.
Да, кажется, так и есть, невозмутимо отвечал ей голос, кажется, тот объём не соответствует вашим габаритам. Но вы не должны меня упрекать, я не могу видеть пространство вокруг вас, я лишь слышу колебания воздуха, которые вы производите.
Но что же мне делать? кричала Светлана, вытаскивая руку из щели и срывая с неё кусаку, сдавливая его, чтобы раздавать. Что мне теперь-то делать?
Одна мысль, что ей придётся остаться тут, в этой тьме, с этими омерзительными тварями, могла довести её до самоубийства. Да было бы тут ещё чем самоубиться! Но опять голос вселил в неё надежду:
Мне кажется, область малых объёмов перед вами не так уж и велика, вы сможете переместить некоторое количество грунта в обратную сторону от направления вашего движения?
Что? не поняла она.
Грунт, как мне кажется, влажен, продолжал голос, его плотность невысока, попробуйте убрать часть его со своего пути. Если это вам удастся, то вы продвинетесь весьма значительно к выходу на поверхность.
Мне надо рыть? Светлана снова вытянула руку, согнула пальцы и загребла как можно больше сырой земли.
Да, попробуйте убрать часть грунта со своего пути.
Светлана никогда до этого не копала землю руками, но, к счастью, земля была влажной и рыхлой. Девочка чуть отползла назад и начала выгребать из-под себя грунт из щели. Это было бы несложно, если бы не кусаки. Она едва начала разбираться с землёй, едва уяснила, как её выгребать на себя, как откидывать в сторону, как снова почувствовала «крючки» на голени правой ноги. Тварь взобралась на ногу и поползла к икре, кажется, ища места, где кожа помягче. Пришлось отвлечься от земли и скинуть эту мерзость с ноги. И сразу снова за дело, снова выгребать землю из-под камня. Она торопилась, ей очень не хотелось, чтобы голос оставил её. От неловкости и торопливости она ударилась головой о камень, приостановилась, переводя дыхание:
Я правильно копаю?
Да, вы продвигаетесь в правильном направлении, но вам нужно поторопиться, мне уже пора уходить.
Нет-нет, подождите, я копаю, копаю
Она снова начала выгребать из-под камня землю, но, видимо, её активность, а может, запах, привлекли внимание подземных существ, или кусак тут попросту было больше. В общем, то и дело маленькие колючие твари забирались на неё и куда-то деловито ползли или и вовсе, без затей, при первой возможности впивались ей в руки, в ноги, в пальцы, в любое место, куда могли дотянуться. Это очень осложняло дело. Она протиснулась чуть вперёд, стала подгребать под себя землю, чтобы собрать кучу побольше и потом выбросить её из-под камня, вдругрезкая боль. В левый мизинец ноги впились жвала кусаки. Пришлось выползать из щели, отрывать гадину от пальца, а она оказалась ещё такой большой! И мизинцу было больно. Светлана от злости, уколов себе ладонь, раздавила тварь и отшвырнула её в сторону. И, плача от обиды и боли, снова начала выбирать землю, расширяя проход. И чем дальше копала девочка, тем этих неприятных существ становилось больше, в одном месте, в самом узком, где ее лицо было близко к земле, какая-то ловкая кусака запрыгнула ей на плечо и сразу, молниеносно перебралась на ухо. Светлана закричала! Быстро поползла обратно, схватила, оторвала эту мерзость от себя и, снова уколов руку, раздавила существо. Девочка всхлипнула, она очень хотела посмотреть на свои руки. Они болели, они были липкие, то ли от её крови, то ли от жидкости из жуков. Ладони все были исколоты, а некоторые проколы были глубоки и очень болезненны, всё-таки это от её крови руки были липки, а ещё у неё болело под ногтями, это от земли, которой она уже выгребла немало. И опять кусака пополз по ноге. И опять она услышала голос:
Если вы рассчитываете на мою помощь, вам следует ускорить продвижение.
Девочке очень хотелось заплакать, но последний год жизни дал ей понять, что слёзы почти не помогают делу. Она сорвала с себя кусаку, и снова полезла в щель под камень:
Я правильно копаю? со всхлипом спросила она.
Да, вы двигаетесь в правильном направлении. Но вам следует торопиться, я уже почти на пределе своих сил. Мне скоро придётся покинуть вас.
Ничего другого, чтобы ускорить работу, ей говорить было не нужно.
Девочка уже не обращала внимания ни на боль в ногтях, ни на кусак, которых становилось всё больше, она стала выгребать землю из-под камня не хуже настоящего крота. В мизинец левой ноги впился очередной кусака, от испуга, да и от боли, Светлана закричала, бросила работу на пару секунд, вылезла из прохода, оторвала тварь от пальца, отшвырнула в сторону, во мрак, и тут же поползла в проход за новой порцией земли. Ей нужно было выгребать землю, ей нужно было во чтобы то ни стало покинуть могилу, увидеть свет до того, как голос исчезнет, оставит её.
Зрячие люди и люди, которые не были погребены, никогда не поймут того ощущения, которое даёт свет. Нет, ей не стало вдруг светло, и она не смогла оглядеться, когда она выгребла под себя и потом вытолкнула назад очередную порцию сырой и рыхлой земли. Но беспроглядная тьма вдруг сменилась глубокой и мутной серостью. Однако уже это заставило её и так часто стучащее сердце забиться ещё быстрее.
Я вижу свет, произнесла она, кажется
И я слышу вас отчётливее, донёсся до неё всё такой же спокойный и чистый голос.
Эти слова заставили её работать ещё быстрее, загребать и вытаскивать землю, копать, копать, копать изо всех сил, слава Богу, сил у девочки хватало. Хотя теперь ей, кажется, не хватало воздуха. Она молча расширяла проход под камнем, сопела и работала, ничего не говоря. Девочка уже увеличила отверстие под камнем, думала, что уже может протиснуться туда, полезла, уж больно манил её свет, которого становилось всё больше. Там уже было заметно светлее, свободнее, воздух был свежее. Это было глупо, нужно было ещё убрать земли, но она полезла
Полезла и застряла. Чуть не закричала, когда подумала, что не сможет отползти назад, но, ободрав спину о камень, смогла вернуться и, плача от злости, начала выкапывать из-под камня землю. Пока не убедилась, что сможет пролезть. Надо было убрать ещё немного земли, но девочке всё-таки удалось протиснуться, проползти под камнем и вылезти в пространство, в котороео чудо! проникал свет. Он падал на девочку сверху, и ей пришлось жмуриться, так он был ослепителен и бел.
Я вижу свет, произнесла она.
Ей бы надо было поблагодарить голос, но у неё не хватило сообразительности. На тот момент она ни о чём больше не хотела думать, кроме как добраться до выхода на поверхность.
Я рад, что вы близки к тому, к чему стремились. Я ещё раз упомяну, что я не желаю навязывать вам своё мнение, тем не менее повторю, что для вас будет лучше, если вы останетесь под землёй, вам там будет значительно безопаснее, чем на поверхности. Вам просто нужно дождаться своего пробуждения там, под грунтом. И всё.
Дождаться пробуждения? Я не понимаю. Я что, сплю?
Думаю Да, вы спите. Скорее всего, это вам снится. И если бы вы остались там, ниже нулевого уровня, вы бы просто проснулись и, скорее всего, даже не смогли бы вспомнить то, что с вами произошло во сне. Ну разве что удивлялись бы тем ранам, что обнаружили бы на себе с утра.
Я ничего не понимаю
Признаться, я тоже мало что понимаю в этом, кроме того, что это сон, умерев в котором, вы умрёте и там В своём естественном пространстве. Это я знаю наверняка.
Сон! Тем более она не будет тут сидеть. Тут её просто заедят кусаки, их здесь было очень много, очень. Перед ней был подъём, что вёл наверх, к свету, и когда её глаза привыкли, она увидела, как земля на этом подъёме шевелится и иногда в лучах падающего света поблёскивают твёрдые панцири этих мерзких существ. Да и Бог с ними, девочка стала карабкаться вверх, уже не обращая внимания на тварей. Она тут больше не останется, нет, нет и нет!
Ей нужен был свет, сейчас он был просто физически необходим. Почти так же, как и голос. И чтобы услышать его приятное спокойствие, она спрашивала:
А что мне там может угрожать?
На поверхности вам может угрожать всё, коротко ответил голос.
Всё? удивлялась она, карабкаясь по влажному грунту вперемешку с кусаками, которые то и дело пытались вцепиться в её тело.