Открывай, узкоглазый, кричал кто-то по ту сторону. Ты у нас попляшешь!
Грёбаные китаёзы! орал другой. Всех вас порежем!
Мы с Александром Васильевичем стояли и ждали, что будет. С улицы доносились визг и вопли. Неподалёку прогрохотала серия торопливых выстрелову кого-то из погромщиков оказался огнестрел. Уверенные в своей безнаказанности, они плевали на полицию и законы. Сегодня «чёрные петлицы» устанавливали здесь свой кровавый порядок, сегодня они были хозяевами улиц, и всё, что оставалось делать обитателям этого ещё недавно такого спокойного райончикабежать, прятаться и молиться своим богам.
Вряд ли погромщики смогли бы выломать железные рольставни, но в мастерскую из коридора вела хлипкая дверь, а в коридор враг мог запросто проникнуть через главный вход.
Что делать будем? спросил я.
Иди наверх, в мою квартиру, запрись и сиди там, сказал старый таец совершенно спокойным тоном, будто объяснял, как пройти в библиотеку. А я буду защищать мастерскую.
Полицию надо вызвать.
Вызывали утром. Не приехали. И не приедут. Иди наверх скорее, старый таец кивнул в сторону пока ещё свободного коридора.
Э нет, помотал я головой, так дело не пойдёт. Я останусь тут.
Нет, Денис, это не твоя война, и не тебе погибать из-за наших с ними разборок.
А вот и ошибаетесь, Александр Васильевич, укоризненно произнёс я. Для меня эта мастерскаячто дом родной, а выкак отец. И вообще, этим скотам нельзя спуска давать. Это и мой город тоже.
Я не кривил я душой, говоря, что мастерская мне, как дом. Мне-то, можети нет, а вот для Дениса, чьими воспоминаниями я теперь жил, это было так. Да и погромщики вызывали у меня дикое негодование. Почему они пришли сюда? Кто чего им плохого сделал?
Я не могу позволить тебе рисковать. Иди в квартиру, Александр Васильевич нахмурился.
Извините, конечно, но мне уже почти шестнадцать лет, и я сам решаю, что мне делать.
Старый таец подумал секунду и произнёс:
Тогда приготовься. В ящике для инструментов лежит большой разводной ключ. Возьми его.
Увесистая железяка уверенно легла в мою руку. Одна бедарана в плече болит. Будет сложнее драться. И я задумался: а может, есть смысл призвать демонов? В набедренном кармане военных отцовских штанов лежали несколько свёрнутых листов со знаками. Спалюсь, конечно, перед тренером, но зато не придётся рисковать своими шкурами. Стоит оно того?
В коридоре послышался топот множества ног.
Отсюда заходи, парни, крикнул один. Вон дверь.
Сейчас этот козёл старый допрыгается, добавил другой.
Встретим их в коридоре, сказал Александр Васильевич. Там узко. Будем держать. Только сильно не махай этой штуковиной, чтоб меня задеть.
Мы выскочили навстречу разъярённой толпе.
Не знаю, сколько их тут былочеловек десять-пятнадцать. Здоровые бородатые мужики в пиджаках с чёрными нашивками на лацканах и козырьках кепок заполонили весь коридор. Первым шёл широченный белобрысый громила. В обеих руках он сжимал кастеты.
С разбегу я вонзил разводной ключ в морду этому увальню. Хрустнули выбитые зубы. Меня кто-то попытался ткнуть битой, я уклонился и нанёс несколько ударов сверху вниз по головам погромщиков. Удар коленом в животи громила с кастетами повалился назад на своих приятелей. Короткими тычками я принялся молотить в лица нападающих. Увернулся от ещё одной биты и треснул разводным ключом в кадык следующего погромщика. Тот схватился за горло, захрипел и стал падать, внеся ещё больше сумятицы в сомкнутые ряды чернопетличников.
Краем глаза я видел, как Александр Васильевич с невероятной для человека столь почтенного возраста прытью, схватив биту обеими руками, награждает налётчиков короткими сильными тычками.
Разводным ключом я отбил трубу следующего чернопетличника и треснул того по макушке. На кепке его расплылось красное пятно. Несколько человек лежали на полу, некоторые пытались встать. Я тыкал в морды наступающим и лупил по головам и спинам тех, кто хотел подняться. И снова вопли в ушах, как и позавчера в школе. Люди с окровавленными лицами, кто ещё оставался в сознании, орали матом.
Перед моим носом мелькнуло лезвие ножа. Я уклонился и треснул ключом противника по руке. Тот взвыл и выронил оружие, а я несколько раз ударил его по голове.
Это стало последней каплей. Чернопетличники не вынесли натиска двух бойцов и бросились к выходу, держась за повреждённые руки, лица и головы. На полу остались шестеро без сознания.
Перешагивая тела, мы двинулись к выходу.
Александр Васильевич первым оказался на улице. Я шёл следом.
Он открыл дверь Выстрел. Старого тайца отбросило к косяку. Я инстинктивно отпрянул назад. Ещё выстрел. Заряд дроби выбил щепки из деревянной створки. Александр Васильевич лежал в дверях, из разорванного брюха его торчали кишки. Он хрипел, харкая кровью.
Я бросился обратно в мастерскую. На такую встречу я не рассчитывал! Едва закрыл за собой дверь и спрятался за стенку, как в коридоре жахнул ещё один выстрел. В тонкой фанерной двери образовалась дыра. Я достал свёрнутый лист бумаги. Теперь даже думать было нечего: не призову демоновменя тут просто расстреляют в упор.
Разложил листок и «вдохнул» силу в знак. Передо мной появилось жуткое существо ростом с человека. Его морда была похожа на бычью, только рта не имела, глаза горели огнём. Из головы вместо рогов торчали два огромных щупальца, руки тоже заканчивались пучками извивающихся щупалец. Это что-то новенькое.
Хотел попрактиковаться на досуге с вызовом новых существ, нарисовал пару знаков, а когда пошёл в мастерскую, захватил со стола все бумаги. И сейчас мне попался как раз такой монстр, с какими прежде я дела не имел.
Я приказ атаковать. В коридоре раздались панические крики. «Демон! орали погромщики. Спасайтесь, братцы!» Грянули друг за другом два выстрелаи всё смолкло.
Вышел. Под ногамищепки. На стенахкровь и следы дроби. На полу лежали несколько мёртвых тел. У одного в рукепомповый дробовик с обрезанным прикладом и укороченным стволом. Демон стоял спиной ко мне, загораживая своей широкой чёрной тушей почти весь коридор. Щупальца на голове и лапах тянулись к двум поверженным противникам. Александр Васильевич всё так же лежал в дверях. Он больше не хрипел. Его зрачки подёрнулись мутной поволокой, а лицо посерело. Мне стало грустно, глядя на него. Я знал из воспоминаний, сколь много значил для Дениса пожилой тренер. Наверное, парень очень огорчился бы, случись такое у него на глазах.
Я приказал существу выйти на улицу и сам последовал за ним.
Мимо пронеслась легковушка. На другой стороне улицы стоял универсал с открытыми дверями и разбитыми окнам, три человека лежали рядом на дороге: двое мужчин и одна женщина. Всеазиаты. Кажется, ещё живышевелятся. Дальше по улице в магазине на первом этаже оказались выбиты стёкла. На тротуаре неподвижно лежали несколько тел.
Группа чернопетличников кого-то избивала рядом с агентством недвижимости, несколько мужиков разносили припаркованные машины. Я приказал демону-быку атаковать погромщиков, а сам остался возле входа и стал наблюдать. Завидев существо, мужики с битами бросились наутёк. Демон настиг двоих и, повалив на асфальт, принялся тянуть из них жизненную силу.
Ещё одна группа остановила трамвай рядом с площадью, на которой находился фонтан, вытаскивала и избивала пассажиров. Завидев демона, они прекратили своё занятие. Один достал пистолет и принялся палить в моего подопечного. Я приказал атаковать группу. Сам же я последовал за существом, чтобы не разорвалась связь или не потерять демона из поля зрения, дабы тот не напал на мирных жителей. Шёл я по тротуару метрах в ста от демона.
Чернопетличники ринулись наутёк. И тут в бегущих на всём ходу влетел вывернувший из-за угла полноразмерный синий седан, сбив троих. Из машины вышел мужчина в костюмчике и шляпе. В руке его загорелось пламя. Огненная сфера полетела в одного из спасавшихся бегством погромщиков. Тот воспламенился, дикий вопль огласил улицу. Следующая сфера спалил бородача, который пытался встать после столкновения с машиной.
Я остановил демона, но мужчина в шляпе увидел его и метнул в существо огненный клубок. Демон стал извиваться, словно от боли. Я приказал ему исчезнуть. Человек, который метал огонь, заметив меня, зашагал навстречу.