Константин СоловьёвИнфиз
Когда Хирано добрался до входа в парк, часы показывали половину третьего. На полчаса больше, чем полагалось. Но это еще ни о чем не говорило. Часы достались Хирано почти бесплатно, от похоронной конторы «Паттерсон и сыновья», и ход их механизма был рассчитан таким образом, чтобы за сутки уходить вперед на двадцать-тридцать минут по сравнению с установленным локальным часом. «Задумайтесь, как быстро бежит время»девиз похоронной конторы печальным сусальным золотом был нанесен по окружности циферблата, одним только полу-готическим шрифтом настраивая на хандру и легкую печаль, отдающую миррой. Но Хирано часы все равно носил. Эта досадная особенность не затмевала их главного достоинстваони достались ему за каких-нибудь два скудо. Смешная цена для столь солидного аппарата. Не каждый в его классе мог похвастаться такими.
Добравшись до входа в парк, он с облегчением убедился в том, что, кажется, опоздал не чрезмерно. Даже сквозь густую зелень кустарника он разглядел Кириака, Лину и толстого Сато, сидящих на одной из боковых скамеек. Судя по тому, что в ажурной урне уже лежало несколько бумажек от мороженого, ждали его давно.
Привет, ребята! Хирано нарочито весело помахал им рукой, А вот и я!
Привет, Хиро, отозвалась Лина, А ты опять опоздал.
Он всегда опаздывает, проворчал Кириак, отрывая от скамейки свою тощую задницу в обвисших джинсах, Он же время смотрит по «Паттерсону». С ними даже на свои похороны не успеть.
Хорошие часы, сдержанно сказал Хирано, радуясь, что покраснел от быстрой ходьбы и теперь не в силах покраснеть еще сильнее, Просто надо не забывать подводить время от времени.
Ну-ну. Они тебе реквием в полночь не читают, часом?
Хирано, заготовивший уже резкую отповедь, сумел сдержать обидные слова, сообразив, что Кириак вовсе не собирается его обидеть, просто устал от долгого ожидания. Кириак всегда нервничал, когда приходилось долго и бесцельно ждатьтакая уж натура. В противоположность ему, Сато улыбался, улыбка на его пухлом лице напоминала писаный яркими красками логотип какой-нибудь сети ресторанов быстрого питания, такой же позитивный и лучащийся счастьем.
Полное имя Сато звучало как «Сельскохозяйственные аграрные товары Остермаха»и одного только этого хватило бы, чтоб сделать любого человека на его месте мнительным и нелюдимым меланхоликом. Но только не Сато. Запас жизненной бодрости в нем был неиссякаем и, глядя, как суетливо этот толстячок подпрыгивает и переминается с ноги на ногу, торопясь вставить слово, Хирано подумал, что когда-нибудь тот наверняка станет лицом какой-нибудь известной торговой марки. Но, конечно, не имеющей отношения к сельскому хозяйству. Скорее всегоэнергетические батончики «Квики-Квик» или химические аккумуляторы «Аргус».
Привет, Хиро! радостно крикнул Сато, размахивая рукой, А мы тебя уже почти полчаса ждем! Договаривались же после уроков. Мы уже скучать стали. Кстати, а вы знаете, что в овсяных хлопьях «Мангус и Мангус» на тридцать процентов больше углеводов, чем во всех прочих?
Этот инфиз был до того поспешен и по-детски безграмотен, что Хирано и Кириак даже переглянулись, забыв про проскочившую было между ними колючую искру. Сато всегда был дилетантом в инфизе, и всякий раз лишь подтверждал это. С другой стороны, ему было лишь пятнадцать и право заключать контракты с корпорациями он получил четыре месяца назад. Достаточно небольшой срок, чтоб успеть отточить технику инфизанастоящего правильного инфиза, который можно, небрежно улыбаясь, запустить мимоходом, как и полагается мастеру. Хиро и Кириаку должно было исполниться шестнадцать через пару месяцев и они считали себя достаточно подкованным в этом вопросе. По крайней мере, достаточно, чтоб не заключать контракта с «Мангусом и Мангусом». Пусть они платят по три скудо в день, это того не стоит, потом насмешек не оберешься. На тридцать процентов больше углеводов!.. Нет, человек с головой на плечах никогда не возьмется за овсяные хлопья. На худой конец можно сговориться с производителем шоколадной пасты «Чокси»платят они мало, но хотя бы не требуют этих идиотских слоганов.
У самого Хирано было два контрактас крекерами «Конго» и дезодорантом «Южное море», и втайне он ими гордился. Конечно, «Конго» готово заключить контракт с любым, лишь бы ему исполнилось пятнадцать, даже на лицо могут не посмотреть. Но быть инфиз-партнером «Южного моря» считалось достаточно престижно, по крайней мере, в их школе. «Южное море» сотрудничало с капитанами футбольных команд, бегунами, классными старостами и велосипедистами. И мысль о том, что его скуластое монголоидное лицо с нелепо оттопыренными ушами и острым подбородком, могло показаться представителям «Южного моря» симпатичным и заслуживающим внимания, грела душу.
Конечно, были и другие варианты. Хирано потратил две недели, выбирая оптимальные для себя и избегая соблазнов, об опасности которых его предупреждала интуиция. Например, он едва не заключил контракт с производителем контрацептивных средств «КондоМаксимум». Когда тебе только-только стукнуло пятнадцать, на некоторые вещи смотришь иначе. Особенно если нет никакого опыта в инфизе. Один парень из смежного класса по имени Гильермо, заключил контракт с «КондоМаксимум» и с тех пор стал самым несчастным человеком в школе. Контракт оказался трехлетним, но судя по потухшему взгляду Гильермо, через три года от него останется разве что человекоподобная мумия. Дважды в день он вынужден был рассказывать своим собеседникам про «особые ребристые» и «милую землянику». Так ли он представлял себе очарование запретного плода, когда изучал ровные параграфы контракта?.. Сперва каждое его выступление оборачивалось спектаклемвокруг него собирались хихикающие старшеклассники и сгорающему от стыда Гильермо приходилось бормотать свои инфиз-речевки, заикаясь и проглатывая слова. Через полгода это развлечение всем надоелои Гильермо на переменах слонялся тенью по школьному саду, подбираясь к тем, кто вовремя не успел его заметить и сбежать. Но стоило ему лишь открыть рот, чтобы с монотонностью торгового автомата объявить о новой цене на «запретную свежесть», слушатели бежали от него, как от огня. Нет, Хирано очень серьезно относился к своим контрактам.
Никогда не выпаливай так сразу, поучал тем временем смущенного Сато Кириак, На тридцать процентов больше углеводов!.. Подумать только! Ты что, на Марсе живешь? Ты знаешь, что вот это такое, а, сельскохозяйственный ты наш? Вот это, у тебя под кожей, на шее?
Миниатюрные беспроводные микрофоны, пробормотал сконфуженный Сато.
И что же они делают?
Передают мой голос
Правильно, сказал Кириак с интонацией учителя, безмерно уставшего, но получившего от ученика нужный ответ, Они транслируют твой голос в базу твоего инфиз-партнера. Где стоят большие мощные компьютеры. Да, даже больше и мощнее тех, которые только завтра можно будет купить на втором этаже торгового центра «Титан» с двадцатипроцентной скидкой. При произнесении кодовых словосочетаний из твоих инфиз-речевок они активизируются и записывают твой голос. А потом специалисты по маркетингу оценивают качество твоей инфиз-услуги. Понял? То есть смотрят, насколько подходили твои слова под контекст беседы, с какой интонацией были произнесены, какая реакция собеседников последовала. Никому не нужен инфиз, который ты обрушиваешь собеседнику на голову без предупреждения. Здравствуйте, я Сато, кушайте полезные и вкусные хлопья «Мангус и Мангус!» Нет. Инфиз должен быть уместен в разговоре, въезжаешь? Если будешь барабанить его так, тебе по контракту урежут выплаты. И с тобой не захочет никто связываться из серьезных компаний.
Хватит его допекать, Кири! вдруг сказала Лина, Можно подумать, сами уже взрослые. Слушать тошно. Мы гулять собрались, помните? Так что пошли, пока погода не испортилась.
Хирано взглянул на Лину. Она всегда выглядела хорошенькой, но сегодня ее лицо словно инфизило «Цветы Пальмиры», до того гармонировало со свежераспустившейся туберозой на парковых клумбах. Оно выглядело мягким и таким же беззащитным. Хирано даже показалось, что если подойти поближе, можно ощутить исходящий от него, легкий и едва уловимый, цветочный аромат. Но проверять этого он, конечно, не стал. Хватит и того, что он набрался смелости пригласить Лину в парк погулять после уроков. То, что она согласилась, до сих пор казалось ему странной ошибкой судьбы.