Юра заговорил, нехотя и сквозь зубы, как под пыткой:
Это туннели стонут.
Убер быстро повернулся. Поднял брови.
Правда?
Юра кивнул.
Убер опустил мешок на пол. Задумчиво погладил кончиками пальцев шрам над бровью.
Как трогательно, сказал он. Как, не побоюсь этого слова, поэтично.
Юра замолчал. Насупился и закрылся. «Ну, чтоб тебя».
Обиделся, что ли?
Молчание. «Вот черт. Это ведь почти ребенок».
Убер заговорил серьезно и мягко:
Извини, брат Юра. Все нормально. Это твой монастырь. И твои правила.
Мойчто? Парень поднял голову, в глазах плеснулось недоумение.
Убер тяжело вздохнул. «Боже, мы теряем культуру».
Станция твоя.
3. Телефон Бога
Считается, что телефон Богабелый, но Мика во сне всегда видит серый.
Она открывает дверь и входит в комнату. В комнате стоит обшарпанный деревянный стол, отделанный желтым шпоном, на столесерый, тусклый от осевшей на нем пыли, телефон. С витым длинным проводом. Совершенно допотопный телефон.
Девочка снимает трубку. И очень осторожно прикладывает к уху. Мика однажды видела, как это делал Мэр, такое простое движение. Почти как почесать руку или нос. Нос у Мики почему-то всегда чешется.
В трубкетишина. А потом, если прислушатьсясловно где-то далеко звучат гудки.
Алло? говорит Мика далеким гудкам.
В трубкетишина. И легкое электрическое гудение на грани слышимости.
Мика повторяет:
Алло? Алло!
Тишина.
Мика, уже в отчаянии, кричит в трубку:
Алло, меня кто-нибудь слышит?!
Тишина.
4. Мортусы
Убер прислушался. Снизу, из туннеля доносились металлические удары, далекий перестук колес. Звуки приближались.
Что это? Убер посмотрел на Юру. Тот пожал плечами.
А! Это мортусы.
Скинхед закинул на плечо баул с химзой и дробовик, подошел к люку. С вентиляционными шахтами в Питере всегда засадаметро очень глубокое, до туннеля и станции вниз пятьдесят метров, а то и все сто. И спускаться обычно приходится по ветхой ржавой лестнице. Здесь метров шестьдесят, наверное.
«Ох, грехи наши тяжкие», как говаривала бабушка Убера. Откуда-то сверху капала вода.
Убер вздохнул. Ну, с богом. Потянулся и взялся ладонями за мокрый металл лестницы, встал на ступеньку, затем на следующую. Под ним была гулкая пустота. Чудовищный колодец.
«Ух, высоко».
Когда спускаешься в темноте, появляется ощущениелестница бесконечная, внизу ад и что-то жуткое, страшное и, блин, соскользнет рука и все, отлетался. Убер усилием воли вернул себе ощущение высоты и продолжил спуск.
В какой-то момент ему снова показалось, что это будет длиться вечно. Это его, Убера, персональный ад. Он усмехнулся. Что он будет спускаться и спускаться вечно, а внизу его ждет то чудовище, что кричало. Убера передернуло. Чего только не придумаешь в темноте Бред какой-то.
Скоро он подумал, что сдохнет. Ржавая лестница скрипела под его весом и покачивалась. Убер мерно спускался.
Лестница наконец закончилась. Убер ударился пяткой в землю, помедлилкажется, все, и поставил на пол вторую ногу. Здесь, в тамбуре вентшахтыглубокая темнота. Скинхед вынул из поясной сумки и включил фонарь. «Хоть это у меня осталось». Щелки луч света вырвался в подземную темноту, осветил ржавеющую вентиляционную установку. Убер пошел впередвот огромный вентилятор, тоже ржавый, в слое пыли, он перекрывает туннель; левее вентилятора, в перегородкеход. Убер пригнулся, протиснулся в узкую дверь.
Вскоре он вышел из ВШ, спустился вниз, к путевому туннелю. Луч фонаря пробежал по заросшим пылью тюбингам. Звук приближался. Действительно, вскоре из темноты туннеля выехала дрезина мортусов. Катки скрежетали по ржавым рельсам. Путевой фонарь светил тускло и слабо.
Убер вгляделся.
На прицепной платформе лежали два брезентовых свертка, по формечеловеческие тела.
Мортусы были в серых брезентовых плащах с капюшонами, закрывающими головы, в белых масках на лицах. Фонарь горел на носу дрезины, освещая неровным подрагивающим светом отрезок туннеля. Батарея у них садится, подумал скинхед. Понятно.
Дрезина медленно приближалась.
Убер почесал затылок. Потом сделал два шага и остановился на рельсах. Прикрыл глаза от света рукой. Дрезина катилась. Свет фонаря уткнулся в Убера. Высокий силуэт скинхеда бросил длинную мощную тень в глубину туннеля. Чей-то голос сказал: «Что за?..»
Скрежет тормозов. Дрезина нехотя замедлилась. Убер выпрямился. Дрезина докатилась и окончательно остановилась сантиметрах в тридцати от его ног.
Мортусов было двое. Младший держал рукоять тормоза, старший почти дремал, сидя на носу. Нахохлился, как брезентовый воробей.
Кхм, сказал Убер. Эхо подхватило и откашлялось вдалеке. Младший мортус смотрел на него с раздражением.
Старший поднял голову.
Чего тебе?
Голос звучал глухо и отдаленно.
Уважаемый, вы до станции? сказал Убер.
Мортус глянул на него быстро, словно полоснул взглядом, нехотя кивнул:
Да.
Убер почесал затылок. Отношения с мортусами у него всегда были своеобразные.
А этине от чумы померли, случайно?
Брови мортуса поползли вверх.
А тебе какое дело? Мортус стянул маску с лица, с наслаждением почесал круглый нос. От пули.
Убер развеселился.
А, отлично!
Что отлично? не понял мортус. Покрутил головой.
Убер вместо ответа широко и зловеще улыбнулся, показав отсутствующий зуб в ровном белом ряду.
Шеф, подбрось до станции. Два счетчика!
Чего?
5. Станция
Дрезина скрипнула и начала тормозить. Заунывный скрежет металла, искры. Убер спрыгнул на ходу, пробежал несколько шагов. Боль пронзила левую ногу, словно внутри нее выросло электрическое дерево О черт. Он остановился. Похоже, там, наверху, он не только расстрелял все патроны и потерял рюкзак, но и повредил ногу. Убер поморщился, растер колено. Растяжение, что ли?
Что с тобой, парень? спросил старший мортус.
Убер выпрямился.
Ерунда.
Жить будешь? ехидно спросил второй мортус. Убер улыбнулся ему.
Вашими молитвами. Спасибо, что подвезли, сказал он старшему. Тот безразлично кивнул. Дрезина проехала еще два метра, замедляя ход. Мягко толкнулась в ограничитель, чуть откатилась назад. Остановилась.
Встречающие охранники из местных пялились на Убера в упор. И почему-то молчали. Убер озадачился. Дохромал до блокпоста, забрался по лестнице. Охранники смотрели равнодушно.
Эй, дружище, обратился к одному из них Убер. Кто тут главный, на станции?
Охранник молчал.
Эй, слышишь?
Мэр. Туда, сказал охранник.
Платить надо?
Тебе? Он словно впервые увидел Убера, задержал взгляд. Нет.
Убер кивнул.
Так, что мы имеем. Серая станция, центрального освещения нет. Несколько световых очаговэто палатки, главная улица проходит между ними. Некоторые места просто затянуты веревками, на них висят простынистарые, ветхие, застиранные, многие заштопаны. Тоже вариант, в принципе.
«Обводный канал». Убер покачал головой. Одна из немногих станций, где он за все эти годы ни разу не побывал.
Чем ближе к станции, тем более странно он себя чувствовал. Словно она давила на мозг, сжимала виски. Как бывает с жестокого похмелья, когда кажется, голову зажали в висках, а мозг усох и после каждого неосторожного движения колышется в черепной коробке. Еще эти мортусы
Он покрутил головой, выкинул мортусов из головы. Криквот что могло быть важным. Тот, что он услышал из вентшахты. Убер размял шею, хрустнуло.
«Если бы не рюкзак Убер хмыкнул. Вот идиотски получилось. У тебя нет ни черта, а ты собираешься побыть героем. Нет, не в этот раз. В этот раз я буду сдержанным и как это слово? Убер усмехнулся. Благоразумным, во».
Правда, теперь нужно добираться к своим, а у него нет ни одного патрона. И придется с этим как-то разбираться. «Чертова собака в одну секунду уничтожила мое финансовое благополучие». Ха-ха. Ха-ха.
Он пошел по платформе. По опыту, сейчас ему предложат что-нибудь купить.
«А вообще странно, что с меня не взяли пошлину.
Но, может, мне сегодня везет».