Силовой вариант - Афанасьев Александр Владимирович

Силовой вариантТретий роман эпопеи "Противостояние"Александр Афанасьев

Худшие враги получаются из бывших друзей

Бальтазар Грасиан

От автора

Эта книга  которая первоначально должна была называться «Экспансия», но стала называться «Холодная война»  это своего рода гимн. Гимн тем временам, прежде всего восьмидесятым годам, времени наивысшего напряжения двух сверхдержав, последнего десятилетия уверенного развития мира.

Холодная война закончилась  и в ней проиграли не мы, Советский союз, в ней проиграли обе державы. Соединенные штаты сейчас напоминают Римскую Империю на закате ее величия: подорванная экономика, безответственные политики, размывание морально-нравственных ценностей. США идут по пути СССР, и конец уже близок. Кто мы?  так называется новая книга американского футуролога Самуэля Хантингтона. Сильно ли это отличается от зловещих слов Ю. В. Андропова «Мы не знаем общества, в котором живем»? США  это монстр, случайно выживший динозавр родом из той эпохи  и новые хищники, злые и проворные уже атакуют его, ожидая пока динозавр истечет кровью и его можно будет начать рвать на куски. Время настает  нелегкое, жестокое время.

Какой мирный дивиденд мы получили, отказавшись от холодной войны, от сверхнапряжения сил? В столовой производителя оружия мирового класса, завода «Ижмаш»  теперь клуб для гомосексуалистов  а в США открытым гомосексуалистам разрешено служить в армии, на флоте теперь венчают гомосексуальные пары моряков прямо на борту кораблей. Мы к этому шли, мы этого хотели? Что нового мы смогли сделать за два десятилетия мира? Что нового вошло в нашу жизнь? Да ничего, по сути  развитие остановилось вместе с холодной войной. Осталось  загнивание и проедание.

Эта книга  дать памяти тем, кто воевал на фронтах той войны. Как же они отличаются от нас, нынешних Как же отличается девятнадцатилетний пацан, беззащитный в кабине идущего на перевал Саланг КамАЗа  но все равно раз за разом выходящий в рейс  от нынешнего водилы  контрактора, который приходит к моджахедам и договаривается о том, чтобы разворовать груз, а машину поджечь, чтобы потом получить за нее страховку. Как отличается пацан, который написал домой из Афганистана «Мы  первые солдаты Третьей мировой войны»  от тех, кто есть там сейчас.

Кстати, а ведь пацан этот  был прав. И советские солдаты в Афганистане  они по факту и стали  первыми солдатами Третьей мировой войны.

Те, кто воевал на этих фронтах  были совсем другими людьми. Жесткими, не толерантными, держащими свое слово, рискующими своей жизнью и уважающими своего противника больше, чем своих политиков. Они воевали не за деньги  они воевали за идею, за правду, которую они знали.

За что мы  воюем сейчас? Ктонибудь задумывался?

Не знаю  сколько книг будет в этой серии. Может одна, может больше. Не будем загадывать будущее, давайте лучше попробуем вспомнить прошлое. Итак, прямое продолжение дилогии «Наступление» и мой новый проект из альтернативной истории  Холодная война

Пакистано-афганская граница. Район населенного пункта Чаман. 12 июня 1988 года

Переселение народов

Иначе нельзя было назвать ту картину, которая открылась перед «журналистом» Джекобом Шифтом в пограничной зоне, в нескольких километрах от КП на афгано-пакистанской границе. Вместо знаменитого Хайберского прохода, сообщение через который оборвалось после ядерного взрыва в Пешаваре, унесшего до двадцати пяти тысяч человеческих жизней  теперь был южный маршрут, намного ближе к Карачи  через Кветту, Спинбулак и Кандагар, по построенной американцами дороге, которую так и звали  американка. Пограничная зона в этом месте превратилась в чудовищный цыганский табор. В Пакистане было много лагерей беженцев, много лагерей моджахедов  и все они после ядерного взрыва снялись с места и переселились на юг, ближе к основному каналу поступления гуманитарной помощи, и к крупнейшему городу страны  Карачи, в котором можно было найти работу. В Афганистан их, по понятным причинам, пускали в час по чайной ложке  вот почему временные поселения беженцев начинались уже за пятнадцать километров от границы, а последние километры перед границей на автобусе или машине можно было преодолеть лишь со скоростью беременной черепахи.

Джекоб (Яков) Шифт (Шифф) был евреем, бывшим советским, ныне американским гражданином, журналистом по документам, и агентом ЦРУ. Его родители жили в Ташкенте, во время Великой Отечественной войны их, родителей и их самих, еще маленьких, полумертвых от голода вывезли из блокадного Ленинграда сюда, в Ташкент, обратно они уезжать не пожелали, остались здесь, в этом теплом и гостеприимном краю. Мать работала учителем немецкого в школе, отец  в городской филармонии. В семидесятых, оба они, верующие евреи, решили эмигрировать в Израиль, потому что кто-то разнес слух, будто Сара Левин, их соседка, эмигрировала в Израиль и там ей выдали подъемные сто тысяч долларов США. Шиффы считали, что советское государство им катастрофически не доплачивает  а сто тысяч долларов будут им совсем не лишними. Да еще и вызов пришел по почте  причем от женщины, которую они не знали, но которая написала, что она их родственница и ждет их в Израиле. Вопреки общепринятому мнению, документы на выезд удалось выправить достаточно быстро

Израиль стал для интеллигентных Сары и Михаэля Шиффов настоящим потрясением. Естественно, никто их не встретил в порту Хайфа с цветами, оркестром и сотней тысяч долларов подъемных. Министерство по делам эмиграции выдало небольшое, можно даже сказать нищенское пособие и ключи от временного жилья, настоящего клоповника в дурном районе Тель-Авива. Квартирка была на первом этаже, по размерам меньше, чем та, которая была у них в Ташкенте, в районе жили наркоманы, бандиты, эмигранты из Африки. Причем  через год квартиру надо было освободить, и куда они пойдут с детьми  мало кого волновало. Всех записали в ульпан  школу для изучения языка для эмигрантов, а Якова Шиффа  вдобавок еще и в ешибот, причем согласия его никто не спрашивал. Два месяца их таскал на допросы ШАБАК, проверяли, не являются ли они агентами КГБ, заброшенными на землю обетованную. Потом, слава Иисусу отстали.

Из ешибота Яков сбежал, заявив публично в классе, что Бога нет  хорошо, что это произошло уже после того, как они нашли свое жилье, не менее мерзкое, но все же свое. Иначе  бесплатное жилье могли бы отнять. Отец вместо филармонии устроился ассенизатором, мать вместо школы  прислугой в дорогой отель. Так началось житье  бытье семьи Шиффов на земле обетованной.

Яков Шифф, уже успевший проучиться несколько классов в советской школе, при появлении в школе израильской поразил учителей своими знаниями  то, что он знал по математике в Израиле вообще проходили только в институте. Ему дали стипендию, потом за стипендию же он поступил в институт, потом его отправили по программе обмена ни куда-нибудь, а в США, в Джорджтаунский университет. Большинство преподавателей этого университета сотрудничали с ЦРУ, вот почему паренька из Израиля сначала втянули в деятельности антисоветской группы в университете, а потом  предложили остаться в США и стать сотрудником американской разведки. Яков  не раздумывая, согласился.

Еще в Израиле  Яков стал завзятым антисоветчиком, и возненавидел свою Родину. А как не стать  когда все разговоры матери и отца сводятся к этому, к тому, что с ними сделал проклятый советский режим? Просто удивительно, но и Сара и Михаэль Шиффы, происходящие из семьи ленинградских интеллигентов  во всем том, что с ними произошло, винили не себя, а Советский союз! Прежде всего, потому, что СССР не потрудился дать им дипломы о высшем образовании, которые были бы признаны здесь, в Израиле. Они сами приняли решение уехать, сами наслушались разговоров о ста тысячах долларов, и как не удивительно, поверили в это, они сами собирали документы на выезд, бросили квартиру и налаженный быт  но во всем был виноват СССР. Они говорили об этом каждый день на тесной кухоньке, в которой двое помещались с трудом, они повторяли это детям  во всем виноват СССР. Иного у них просто не было  иначе пришлось бы признаваться, что во всех своих бедах виноваты исключительно они сами, признаваться перед детьми и перед самими собой. Так что  антисоветизм Якова Шиффа, переделавшего на американский манер свои имя и фамилию и ставшего Джекобом Шифтом  имел богатую почву для развития, американским вербовщикам почти не пришлось работать над ним.