Анатолий ГерасименкоВ сумрачном шкафу
Я здесь по ошибке, сказал Франко.
Сначала все так говорят, махнул рукой скелет в галстуке. Галстук, лиловый, сильно вылинявший, свободно свисал с шейных позвонков скелета. Но потом остаются.
А я не останусь! возмутился Франко. Я ещё молодой, полжизни впереди. Что же мнеполжизни в шкафу сидеть?
Ну, тогда иди, ехидно предложил второй скелет. На его черепе красовалась шляпа, украшенная пёрышком. И шляпа, и пёрышко видали лучшие годы. Дверь открой и выйди. Слабо?
Франко прислушался. Из-за двери шкафа были слышны голоса. Женский, чистый и звучный, принадлежал Беатриче, приятельнице Франко. Второй голос был низким и хриплым. Мужским.
Я ведь даже не её любовник, пробормотал Франко. Мне вообще бояться нечего.
О да, дробно засмеялся скелет в шляпе, совершенно нечего. Давай, выскочи из шкафа и скажи этому Луиджи, что Беатриче пригласила тебя попить кофе и установить как его ну
«Фотошоп», буркнул Франко. На ноутбук.
А ты, веселился второй скелет, ты, олух Царя небесного, битый час возился, устанавливал, потом выпил чашку кофе и собрался, лопух, домой! Кто поверит?
Я бы поверил, пожал костлявыми плечами скелет в галстуке.
Да ты бы и не в такое поверил, Джузеппе, парировал скелет в шляпе. Ты ж поэт, пустая твоя черепушка.
У тебя, Вито, можно подумать, не пустая, обиделся Джузеппе.
Ладно, примирительно сказал Вито, не будем ссориться. Лучше послушаем, как там дела.
Дела шли не лучшим образом. Женский голос поднялся до крика, мужской отвечал грубым рычанием. Слов было не разобрать: ругались на кухне. Что-то грохнуло и рассыпалось.
О, началось, заметил Вито. Посуду бьют.
Франко прерывисто вздохнул. Не так он себе всё представлял, когда шёл сюда. Думал: позвала! ждёт! наконец-то! А Беатриче, отворив ему дверь, небрежно указала на кухонный стол, где стоял наготове открытый ноутбук, и сразу же принялась болтать с кем-то по телефону. Когда Франко закончил возиться с установкой, Беатриче налила ему чашку кофе и достала из буфета початую коробку печенья, а сама ушла в гостиную, чтобы там начать уже другой телефонный разговор. Ноутбук забрала с собой. Франко глотал кофе без сахара и сливок, прикидывая, будет ли слишком невежливо просто встать и, не прощаясь, уйти. Никакого свидания не получилось: похоже, Беатриче нужен был только «Фотошоп». Обжигаясь, Франко допил кофе, поднялся, и тут в прихожей раздался звонок. Беатриче вбежала на кухню, громко шепча что-то про ревнивого Луиджи«если кого-то у меня увидит, то убьёт сразу» затем Франко был втащен в спальню и впихнут в шкаф. После этого Беатриче впустила Луиджи, они начали скандалить, а Франко обнаружил себя в компании скелетов. Как ни странно, он их совершенно не испугалсявозможно, оттого, что успел до смерти испугаться неведомого Луиджи.
Оставайся, парень, дружелюбно предложил Вито. Тут спокойно и тихо.
А вы-то как здесь очутились? спросил Франко.
О, у нашего шкафа весьма долгая история, прошелестел Джузеппе. Он появился тогда, когда твоя Беатриче ещё не родилась. Он был здесь в годы войны, был, когда в страну вторгся Буонапарте. Сам Петрарка обращался к этому шкафу в минуту раздумий. Так и говорил: «Многоуважаемый шкаф» Времена гвельфов и гибеллинов помнит сей шкаф, времена Цезаря и Августа. Говорят, Капитолийская волчица растила своих пасынков в сени его дубовых дверей
Гм! сказал Вито. Джузеппе осёкся, замолк и в смущении почесал рёбра, произведя ксилофонный звук.
В общем, старый шкаф, признал Вито. Вот и подобралась тут компания за столько времени.
А я, значит, третьим буду, язвительно предположил Франко.
Третьим? протянул Вито. Как бы не так! Покажи ему, Джузеппе!
Скелет в галстуке с хрустом выпрямился, раздвинул тяжёлые пальто, тесно висевшие у стены, и потрясённый Франко увидел
Сумрачная долина под низкими багровыми небесами. Скрюченные деревья без листьев, острые скалы у самого горизонта. Ветер хлестнул горячей ладонью, Франко отшатнулся, но сумел разглядеть крошечные фигурки на дне долины. Бледные, костлявые, они бесцельно куда-то брели, останавливались, задирали к небу безносые лица с провалами глазниц, снова шли, и возвращались, и ложились, обессилев, на голую землюсотни и тысячи их. Всё это открылось на миг, а потом Джузеппе опустил руки, и одежды вернулись на место, укрыв от Франко страшную картину.
Это всё наши, нарушил молчание Вито. Никак не могли на что-то решиться: ктопризнаться девчонке в любви, ктобросить постылую службу, ктостать моряком и отправиться в дальние страны. Так и бродят впустую по сей день.
Джузеппе кивнул медленно и скорбно, и скелеты затихли, думая каждый о своём. Франко тоже погрузился в мысли, глядя в пропитанную нафталиновым запахом тьму. «А ведь я такой же, пришло ему на ум. За всю жизнь ни одного решения не принял, всё решали за меня. В школу отдали родители, в колледж пристроила тётка. На работу позвал сокурсник, квартиру втюхали в агентстве. В кои-то веки пришёл к девушке» Он прислушался к шуму на кухне, руки сами сжались в кулаки. «Хотел признатьсяи вот торчу в шкафу, боюсь нос высунуть. Не хватит ли?»
Хватит! вырвалось у него. Скелеты разом вздрогнули и обернулись. Франко погрозил им пальцем.
Ад, сказал он. Ад нерешительности, вот что такое этот ваш шкаф. Сидите тут, сколько хотите, а я пошёл.
Он толкнул дверцу, и та со скрежетом распахнулась, выпуская Франко на волю.
Луиджи! позвал он хрипло. Эй, Луиджи! Послушайте!..
Нетвёрдыми шагами он направился на кухню. Дверь, скрежетнув на прощание, захлопнулась, отсекая мир внутри шкафа от мира наружного. Скелеты переглянулись.
Нет, ты слыхал? произнёс Вито. Ад нерешительности. Во даёт.
Джузеппе покачал черепом.
Поэтично, признал он. Но какой же у нас ад? У настак, чистилище. Временное прибежище для неопределившихся. А вот
С кухни донёсся яростный рёв Луиджи, визг Беатриче и пронзительные вопли Франко.
А вот у него теперь ад, закончил Вито.