Народуполным-полно. Где они денег насобирали на всю эту красоту, чёрт его знает. И разные все. Есть такие, как мы: сидят, бошками по сторонам крутят и тихо офигевают. Есть посолиднее: в новых кевларах, поверх каких-то блестящих костюмов. Эти по маленькому кусочку отрезают и говорят тихо. А в углубольшая компания и все странные такие, прям до усрачки.
Нет, оно конечно нынче по пустошам, развалинам да зарослям много дивного народа шаболдается. Как-то даже на скит наткнулись. По мне, так простая избушка с крестом на крыше, но те, бородатые, с масками на харях, называли её скитом и всё приглашали причаститься телом господним. Не знаю, о чём они толковали, но слухи ходили, дескать люди в окрестности пропадали.
Короче, эти в углу, все в белом, чистенькие такие и тихо между собой: шу-шу. Отдельно у них сидел мужик с длинной бородой, раскрашенной в разные цвета, а вокруг негорослые парни с такими мордами, словно им доверили мясо охранять.
Что-то мне такое припомнилось. Как-то, когда мы прятались в пещерах Стеклянного плато, в Поволжье, какой-то одноногий рассказывал про Архангелов, в белом. Типа, главный у них чудеса творить способен. Правда тот, безногий, накануне пару раз под Ливень попал; у него все волосы и зубы выпали, наверняка и в башке тараканов целая стая завелась.
Ладно, принесли нам пожрать, и я напрочь позабыл про чудиков. Чёрт возьми, да я вообще про всё забыл! Некоторые штуковины, из тех, которые на тарелках и в рот-то совать жалко было. А некоторые и страшно. Рыбина, как живая, зенки пялила, и я всё опасался: как бы в руку не вцепилась.
Вера меня, правда, быстро образумила: приказала вести себя, как культурный человек, а не европейский дикарь. И правда, с их трибой если встретилсяпиши пропало; сожрут в момент. В общем, взял я эту блестящую хреньвилку и принялся набивать пузо.
Еда-то оно едой, но глаза за все эти годы так привыкли следить за всем вокруг, что не упустили момента, когда начались неприятности. В общем, почуяла задница неладное. Поднимаю голову и точно: те парни, что танк курочили, рванули от него на полной скорости.
А «Закат», значит, затрясся, а потомодна за одной, три вспышки! Ну точно, как он ракеты очередями пускает. Оно-то, в принципе, я и первой видеть не должен был, если бы не приключилась непонятная хренотень. Воздух вокруг весь затрясся, как во время вулканного извержения, пол подпрыгнул, а в окне появились три рыла с красными оголовьями. Ракеты, мать бы мою, которую не помню, в стекле застряли и не взорвались!!!
Все вскочили и смотрят на «поросят». Только заперхался кто-то, видать подавился, с перепугу. А остальныебелые, точно небо перед сильным морозом. Официант рядом стоял, так тот с нервов принялся поднос сворачивать, а потом хрюкнул и на задницу шлёпнулся. Страшно всем, до усрачки. Да и то; там одной хрюшки хватило бы полбашни к чертям снести.
Только я смотрю: а стекло в окне стало совсем не стекло, а что-то полупрозрачное и пульсирующее, вроде ядовитых медуз, которые в заброшенных колодцах заводятся. И пока я, уронив челюсть, эту фиговину разглядываю, кто-то, из компании чудиков, выскочил к окну, да как заорёт:
Чудо вновь свершилось! Восхвалим Ангела, господина нашего, посланника самого всевышнего! На колени, братья и сёстры!
Ну и все эти, в белом, на колениплюх. Только бородатый между ними ходит, с улыбкой дурацкой на розовой морде и по головешкам всех гладит. Потом повернулся к охреневшим посетителям и давай распинаться:
Люди, так и сказал, типа сам не человек, Если вы устали от неопределённости, опасностей и ежедневного рискаприсоединяйтесь к моей пастве, повернулся и указал на ракеты в окне, Сегодня вам было явлено чудо, ниспосланное господом нашим, для спасения стада его. Уже не первый раз я служу проводником воли его. Напомню про Волжский мост и Ростовский огненный дождь. И этолишь самые известные.
Ну да, про них и я слышал. Первый, это когда мигрирующие крысы прижали к Волге большой караван. Там бы всех в момент пожрали, если бы река, посреди жаркого лета, не стала льдом. А второй, когда пылающие булыжники с ясного неба сожгли к чертям мгновенно мутирующий мох, с ядовитыми спорами. Ну и да, упоминали там какого-то Ангела, теперь я вспомнил. И ещё кое-что вспомнилось.
Гляжу, а у Верки глаза вспыхнули. Наклонилась ко мне и ну, бормотать:
Пошли! Это жетакой шанс нормально пожить! вцепилась в рукав и давай трясти, Особых чудес тут, понятное дело, нет. Но мне вот что рассказывали: Ангел этотмутант, из-под Запорожья. Ну, там, где радиоактивные мангры ещё. Короче, тип этот может вероятности себе на пользу обращать, дар у него такой. В его присутствии реализуются самые невероятные вещи, представляешь?
Я, естественно, почти ни хрена не понял, но тоже нашёл, что ей рассказать. Из того, что вспомнил. Дисциплина, в этой сектемама не горюй! За малейший проступокплеть, а бабы все, типа общественных шлюх, но в основномв подчинении Ангела. Особенно, которые помоложе и посимпатичнее. Выдал я всё это и вижуне убедил.
И что? спросила Вера, Затобезопасно.
А со мной, типа, нет? задела она меня.
Ага. Особенно, как с бандой Васьки-Черепа. Типа, да.
Да, там неприятно получилось. Хорошо, хоть живыми отпустили. Особенно Верке тогда досталось. Мне-то просто по рёбрам надавали, а еёЭх!
Вот так-то! она похлопала меня по плечу, Присоединяйся и ты. Вот увидишь: только лучше станет.
Не, я башкой помотал, Не моё это. Но и тебя держать не стану. Удачи.
Вера едва не бегом помчалась к этому Ангелу. А тот, осмотрел её внимательно так, с ног до головы, поулыбался широко, за попку взялся и к своим повёл.
Больше мы никогда не виделись.
Голод мой весь прошёл, как и желание сидеть в этом распроклятом местечке. Я даже не остался на казнь этих раздолбаев-механиков. Их, вроде, на кол собирались сажать. Просто забрал своё барахлишко и по-тихому слинял.
Тяжко было. Пару месяцев ходил сам, пока не встретил девку одну, лет семнадцати. Лизкой, вроде, звать. Отбил у стаи бешеных лисиц. А она и сама оказалась психованнаячисто лисица. Царапалась, чуть что, кусалась. Думал, воспитаю по-своему, а потом хватилсяда это же она меня воспитывает! Чертовка.
Каждый день мы с ней дрались. До крови. Доходило даже до вывихов. Но расходиться не торопились: стоило провести день по-отдельности и тянуло обратно. Ну вот, как эти странные серые камешки, которые к железке липнутих разведёшь, а они ползут, пока опять не склеятся.
И вот, один раз, поздней весной, нашли мы пещерку отличную, недалеко от городских развалин. Что-то с воронами связано. То ли Воронкино, то ли Воронишино, уже и не разберёшь на выгоревших стенах. Ворон там и правда багатенно летало, здоровые такие, с клювами в полруки.
А ещё там банда Васьки-Черепа сидела. Я Лизку сразу предупредил, а она только рукой махнула. Я всё настаивал, типа уходить надо, чтоб как с Веркой не получилось, а Лиза возражала; и пещера хорошая, и рынок рядом, и два Толстых Папикаодин толще другого. Короче, опять сцепились. Она мне морду расцарапала и на рынок ушла.
Ну и хрен с ним. Я физию соком пушистой берёзы смазал и взялся за калаши, которые накануне откопали. Все в масле, состояние отличное, даже ракетница у каждого в норме, вот только комп на спуске подглючивает. Ну, я с таким уже сталкивался. Хорошие машинки, даже жалко их Папикам отдавать, хоть и деньги приличные ломятся.
Сидел, работал, а потом глаза поднял, а на порогеЛизка стоит, ящерицу жуёт жареную. Ещё одну в руке держит. Ухмыльнулась так и мне бросила.
Мирись, мирись, и улыбнулась во все тридцать пять, А тоглаз на жопу натяну.
Пока я ящерицей хрустел, Лизка села рядом, щепкой в зубе поковырялась и давай хихикать.
Ты чего это?
Хохма новая, она придвинулась и давай меня за ухо покусывать, Кафешка такая была: «Под бомбой». Как ломанулась вчера, аж полпосёлка к чертям унесло!
Тебе то что? спросил, а у самого в памяти всплыло, как мы там с Веркой сидели. Вот тебе и малая вероятность!
Так смех же! Туда этот, чудотворец, со своим стадом припёрся. С ними и ломануло.
Я чуть не подавился.
Какой чудотворец?
Ангелом, вроде, звали. Везло ему, до этого, страсть как! Лизка принялась хохотать во всё горло, Довезлось!