Отвечай, повторил не так уже уверенно мучитель.
А смысл общаться с идиотами? пожала плечами Юля. Бушующий в крови адреналин позволил забыть о боле и недавно вскрытом горле.
Она вывернулась из-под захвататочнее ей позволили это сделать, шагнула к стоявшим в подвале мужчинам.
Где вы были, когда ребенок сбегал из дома? Это ведь ты, повернулась к «русскому», и тот отвел взгляд, оставил камень переноса без присмотра? Позволил его взять? А ты?
«Властелин» вскинул брови, его совиный взгляд потерял кровожадность, и в нем мелькнули искры интереса.
Хоть представляешь, каким опасным может быть мой мир для маленького ребенка, которые никогда в глаза механизмы не видел? Просто чудо, что он не попал под машину или его не переехал поезд. Наши механизмы нельзя остановить мгновенно. Хотя, кому я это объясняю? она махнула рукой, отворачиваясь. Говорить становилось все труднее, голос подводил, не выдерживая. Да и запал уже погас.
Только и умеете, что ножичками размахивать. А как воспитыватьтак сразу «похитили», «заплатили»! Слабо признать, что от тебя такого, обвела оценивающим взглядом, самонадеянного просто сбежали? она уже шепталакаждое слово шло через боль. Ты был там, наблюдал. Неужели это было хоть немного похоже на похищение?
Обвиняешь меня? вздернул брови главный из «сов».
Она в чем-то права, подал голос «русский», за что тут же схлопотал.
Лучше молчи, с тобой я еще разберусь. А ты со мной, указал на Юлю.
Сказалсделал. Ухватил за плечо, направив прочь из подвала. Девушка не возражалав памяти был жив способ доставки сюда. Закатить истерику и поболтаться на плече еще успеется.
На узкой лестнице мужчина заставил идти впереди, и Юля ощущала ввинчивающийся под лопатку взгляд. Так и представлялась тюрьма, конвой и ствол автомата, смотрящий в спину.
Поднявшись, они оказались в широком, мрачном коридоре. Теплый свет местный ламп лишь подчеркивал скорбный вид темно-серых, кое-где покрытых мхом камней. Через десяток шагов ее провожатый остановился, притормозив девушку за плечо. Мазнул ладонью по пустоте, камни на его браслете на мгновенье полыхнули синим, и пространство дрогнуло, подернулось рябью, а следом проступил совсем другой интерьер.
Словно сквозь мутное стекло, Юля смотрела на огромный зал, высоченные колонны, а собственные ноги приросли к полу, не желая делать шаг за грань.
Испугалась? поинтересовались сзади. Девушка фыркнулаварвара бы в лифт или в метро, тогда бы они сравнили свои страхи.
Кто знает, как хорошо ты учился в школе, пробормотала, не рассчитывая на ответ, но ей ответили. Мужчина развернул лицом к себе, впиваясь злым взглядом.
Сомневаешься в моих силах, чужачка?
Нависший над головой здоровяк, который был шире ее раза в два, мог задавить просто прижав к стенедаже меч не понадобился бы. И как-то сразу вспомнилось, что русский здесь понимают и надо бы следить за языком.
Опасаюсь чужих технологий.
Мужчина хмыкнул, склонился еще ниже. Юля с удовольствием бы отступила, но за спиной была разорванная грань пространства. Пришлось терпеть.
Опасаться здесь стоит только меня. И, чужачка, разве в твоем мире не принято говорить «вы» тем, кто выше?
Ты хотел сказатьстарше? уточнила Юля. Нет, а что? Хочет«вы», будет ему уважительное обращение к старшему поколению. В моем мире если тебе тыкают в лицо, нечего ждать вежливости в ответ.
«Вы», поправил воин, не заставляй меня повторять, а с возрастом, о котором ты говорила, мы разберемся после. Нас ждут, он подхватил ее подмышки, точнее попытался, потому как Юля со словами:
«Вы говорили», шагнула спиной вперед. Нечего ее таскать, она и сама пойдет, а варвару придется выучить, что уважение должно быть взаимно.
Юля сглотнула, прогоняя тошноту, в этот раз переход прошел легче, огляделась. Они находились в гигантском, размером со стадион зале. Высокие колонны, расходясь лепестками кверху, поддерживали сводчатый потолок. Здесь было светлохотя окон заметно не быломягкий свет излучали поверхности, а еще было много белоготочнее белым было все. И на белом полу Юля сразу выцепила темное пятноколенопреклоненного Совенка.
В стоящей фигурке со склоненной головой было столько печали, что сердце девушки сдавила боль.
Аль, бросилась к ребенку. Тот вздрогнул, однако позы не изменил, так и продолжая стоять на коленях. Варвар неподвижной статуей застыл неподалеку, не мешая.
Аль, Юля опустилась на колени, обняла, прижала к себе застывшее тело, покрыла жесткие волосенки поцелуями, забрала холодные руки в свои ладони, подышала на них, согревая теплом. Если это наказаниепусть наказывают ее. Совенок столько всего пережил в чужом мире, он уже давно раскаялся, что сбежал. Она не позволит над ним издеваться.
Юля, мальчишка выдохнул, оттаивая и расслабляясь, ты пришла. Я так боялся, что ты умрешь, и он спрятал лицо у нее на груди, а она стояла на коленях, гладя узкую спину. Хотелось выть от злостинелюди не сочли нужным сказать, что с ней все в порядке, а ведь последнее, что видел малыш, как ей вскрыли горло мечом.
Страстно хотелось закрыть ребенка, спрятать от жестокого мира, а всю долбанную семейку пустить в расход. Юля никогда, даже к брату, не ощущала такого всепоглощающего чувства. Это было странно, но желания анализировать не было. Внутри горело от решимости: утащить малыша с собой и не делиться ни с кем.
Подняла головупоказалось, что в соседнем пятиугольнике, на которые был нарезан пол, мелькнули тени. Юля притянула Совенка крепче и поймала себя на порыве зарычать. Тени заволновались. Юля неотрывно, с охотничьим интересом следила за едва заметным колебанием воздуха, а внутри зрела уверенностьтени живые. А раз живые, то им можно и глотку порвать. Даже нужно. Она сглотнула, явственно ощущая привкус горячей крови во рту. Это чувство, а еще глухое, едва слышимое рычаниемамочки, это она? отрезвили.
Юля встряхнулась, моргнула, и этого мгновения теням хватило, чтобы исчезнуть. Еще какое-то время она с подозрением изучала пустоту, потом успокоено выдохнула, чуть отпуская Совенка.
А вообще страннов таком огромном зале никого, кроме них троих. И мебели тоже нет, даже захудалого трона. Это специальный зал для провинившихся? Богато живут, однако. Столько место для одного наказанного ребенка.
Но если вспомнить, как легко прятал Совенок артефакты, то что мешает спрятать целый полк варваров? Пусть прячут. Юля приказала себе сосредоточиться на ребенке, забыть о собственном помешательстве, а все, кто пока не угрожают малышу, могут жить.
Когда это я помирать собралась? выдавила из себя смешок, добавив нарочито весело:Я, между прочим, неубиваема! Как, тут она запнуласьмалыш ведь не знал никого из земных супергероев, как ящерица, вот! Ей хвост отрежешь, а она новый вырастит, болтала, усаживая Совенка к себе на колени. Деть обхватил за шею, словно боясь, что она исчезнет.
Да-а-а? недоверчиво протянул малыш. Его дыхание приятно щекотало кожу, и Юля ощутила, как расслабляется, напряжение отпускает, а странная жажда крови проходит. Наши ящерицы так не могут.
И вряд ли у вас получится отрезать ей хвост, добавил варвар. И когда только успел подкрасться так близко, что оказался у нее за спиной? Юля нервно дернулась, оборачиваясь, но малыш вцепился, жарко дыша в ухо.
Ю-ли-я, протянул мужчина по складам, наклонился, оглядел, точно увидел впервые и добавил:А вы полны сюрпризов.
Это он на ее проснувшуюся кровожадность намекает? Напрасно. Ей не стыдно. Стыд скончался, когда ей горло перерезали. Вдобавок, в материнском инстинкте нет ничего ужасного, разве что странно испытывать такое к малознакомому ребенку, но тут Юля не пыталась анализировать, записав внезапно проснувшееся чувство в область иррационального. А вот вежливость товарищадаже имя вспомнилнастораживала.
Отпусти ее, братишка, а то задушишь, посоветовал варвар, и Совенок ослабил хватку. Отстранился, заглядывая в лицо совиными глазами, в которых уже дрожали первые слезы:
Ты ведь останешься, да? Не уйдешь?
Юля замерла, забыв, как дышать, не сразу осознав, что варвар назвал Совенка братом.
Не уходи, прошу. И на работу тебе не надо, брат обо всем позаботится, обещаю.
О! Варвар, безусловно, позаботится. Навесит с десяток обвиненийпохоже, у местных нехватка подозреваемыхи подберет место в камере. Под ложечкой засосало. Догадка, что она может не вернуться домой, стала отчетливей.
Япона мама! Если Юля не появится дома в понедельник утром На работе удивятся, засчитают прогул, а не дозвонившисьпоставят вопрос об увольнении. Альбина Андреевна не прощала наплевательского отношения к дисциплине. Сотрудники из ее отдела вылетали и за меньшее, Юля продержалась полтора года только из-за личного усердия и самоотдачи. Зато платили больше, чем в других компаниях. И вот теперь из-за одного тупого варвара все старания псу под хвост?!
Ладно работа, но что подумает мама, если она не выйдет на связь в понедельник? Даже представлять не хотелось.
Прости, Совенок. Я очень-очень хочу с тобой остаться, но дома у меня дела. Ты ведь сильно обо мне сейчас беспокоился?
Малыш насупил брови, нехотя кивнул. Юля вздохнулахоть разорвись. И Совенка не хочется бросать на растерзание родственничкам и не бросить нельзя.
Обо мне тоже станут беспокоиться, если я не вернусь завтра вечером.
Аль наморщил лоб, размышляя, а потом его лицо осветила надежда:
Но до завтра ты ведь можешь остаться?
Остаться в долбанном средневековье, где шкафы с мечами запросто могут убить? А магия отдельный разговор. Впрочем, к порталам она уже привыкла. Почти Только отпустят ли ее завтра?
Юля смотрела в глаза Совенка понимая, что уже согласилась. А если варвар решит, что ей отлично подойдет местная камера, она знает у кого искать ключ домой. «Русский» слишком хорошо ориентируется в ее мире, чтобы быть там новичком.
Перевела вопросительный взгляд на варвара. Хм, если он брат совенка, то, выходит, принц. Нумерацией с первого до пятого. Вот на что он намекал, требуя вежливого обращения. А она его «черным властелином» вместо «ваше высочество»
Глава 3
Альгар, разреши нам поговорить, внес разумное предложение варвар.
Обещаю, я быстро, проговорила Юля, ссаживая Совенка с колен. Встала, шагнула к ожидающему мужчине, но не выдержала, оглянулась, чтобы тут же выругатьсямалыш снова стоял на коленях, склонив голову. Дернулась назад, но ее ухватили за руку.
Не стоит, таковы правила, предупредил варвар. Юля скрипнула зубами в бессильной ярости. Внутри бушевало пламя, требуя спалить все, к чертовой бабушке.
Это ведь не обычный зал? попыталась отвлечься от того, кто болью засел в сердце.
Это зал скорби.
Ясно. Кому-то белыйцвет радости и чистоты, а кому-то наоборот. Юлю в этом зале больше давили пустотавысоченный потолок, гуляющее между колонн эхо, сквозняк, пробирающийся под куртку, и чувство собственной незначительности, по сравнению с местным гигантизмом.
Варвар остановился в десятке шагов от коленопреклоненной фигурки, что-то сделал с воздухом, потому как тот загустел, гася окружающие звуки.
Вы ведь понимаетерасследование исчезновения его высочества Альгара еще не закончено? спросил, нависая и даря недобрый взгляд главной подозреваемой. Но я могу сделать так, чтобы с вас сняли обвинения
Многозначительная пауза намекала, что бесплатно ее из камеры не освободят.
И что хотите взамен? Юля отзеркалила взгляд. Знает, сволочь, что не виновата, а нервы треплет, точно она серийный маньяк с десятком трупов за спиной.
Ничего сложного, мужчина отодвинулся, сложил руки на груди, нацепив на лицо благодушно-высокомерное выражение. Теперь, когда Юля была в курсе, кто перед ней, заносчивое поведение варвара казалось естественным. Да бесило, но удивления больше не вызывало.
Вы будете носить мыслевик и сопровождать его высочество везде, где необходимо. От вас также потребуется уважительное отношение к нашим традициям и законам.
И насколько вы рассчитываете продлить мой визит? осторожно уточнила девушка, уже представляя «радость» знакомства с местным обществом и всю прелесть соблюдения неизвестных ей законов и правил. Хотя разве кому-то, кроме Совенка, есть дело до ее трудностей?
Все будет зависеть от вашего поведения, оскалился улыбкой варвар, но постарайтесь никого больше не оскорблять, иначе можете не дожить до конца вашего, усмехнулся, визита.
«Оптимистичное» пожелание, а главноесразу хочется послать всех в далекое путешествие. Как в том анекдоте: «Вот вам пять тысяч и не перебивайте».
Тогда начнем с вас? вскинула брови, склонила голову, оценивающе оглядывая варварахорош: высокий, широкоплечий, брутальный. Хищный профиль чем-то напоминает команчей Северной Америке. Темная, выдубленная кожа. Густые серые брови и необычный темно-серебристый цвет волос, а про глаза стихи сочинять можно. Как мне вас называть?
Достаточно будет «ваше высочество». С короткой памятью, как у вас, и привычкой сокращать имена, я не хочу рисковать.
Юля фыркнулау варвара точно пунктик, касательно имен и титулов. Что возьмешь с аристократа Не понимает, что Альгаримя для шестого принца. Для того, кому не повезло родиться в венценосной семьезаволновались, только когда сбежал и вовлек в скандал. Альимя для них двоих, и она будет его так называть, даже если варвар облысеет от злости.
Но каков! Имя свое побоялся назвать, точно она слабоумная. Что же сам виноват. Она постарается придумать что-нибудь достойное столь «славного» господина.
И чтоб вы знали. «Черным властелином» называют себя вожди племени сиртсов. Они моются два раза в год, никогда не стригут волосы и поедают внутренности своих врагов.
Выдав сею убийственную информацию, варвар поискал следы раскаяния на лице девушки, но та лишь вежливо улыбнулась в ответ:
Простите, не знала. У нас «черные властелины» моются чаще.
В ее самый «честный» взгляд варвар, кажется, не поверил, еще с полминуты разглядывал с подозрением, но Юле удалось удержать невозмутимое выражение лица, и его высочество отвернулся, пробормотав что-то на местном.
Я не услышал ваш ответ.
Юля потерла горло, залитый кровью край кофты засох и неприятно царапал кожу. Помыться бы и переодеться, но здесь забота о гостях ограничивалась допросом и пыткой. Ах да, на десерт предлагались запугивание и шантаж. Но просить что-либо у варвара Лучше грязной ходить, чем унижаться перед «шкафом» в доспехах.